Плутониевый ультиматум: зачем Путин вышел из договора с США по утилизации
«В связи с коренными изменениями»
В тексте указа Владимира Путина от 3 октября говорится, что решение принято «в связи с коренным изменением обстоятельств, возникновением угрозы стратегической стабильности в результате недружественных действий Соединенных Штатов Америки в отношении Российской Федерации и неспособности Соединенных Штатов Америки обеспечить выполнение принятых обязательств по утилизации избыточного оружейного плутония в соответствии с международными договорами, а также исходя из необходимости принятия безотлагательных мер по защите безопасности Российской Федерации».
Условия возвращения к договору названы в пояснительной записке к законопроекту о его приостановке. Всего таких условий пять, и четыре из них практически невыполнимы на нынешнем этапе российско-американских отношений. Россия требует сокращения американского контингента в странах НАТО до уровня 2000 года, отказа США от «недружественной политики» в отношении России, отмены «закона Магнитского», отмены санкций США и компенсации ущерба России от санкций и вынужденного введения контрсанкций (размер ущерба в документе не указан), а также предоставления четкого плана необратимой утилизации плутония.
МИД России объяснил приостановку договора «неоправдавшимися надеждами». В сообщении дипломатического ведомства говорится, что договор вступил в силу на волне перезагрузки, но «администрация Обамы сделала все, чтобы разрушить атмосферу доверия, которая могла бы стимулировать сотрудничество», в частности после воссоединения Крыма с Россией американской администрацией «предпринята целая серия враждебных шагов, направленных на прямой подрыв нашей экономики и социальной стабильности».
Соглашение было заключено в самый неподходящий для России момент, в тяжелое в том числе с экономической точки зрения время. Поэтому выход из него совершенно логичен, уверен зампред комитета Госдумы по международным делам Леонид Калашников. «Все соглашения по ядерному разоружению были ошибочными, необходимо вернуться к системе, которая существовала до 1990 года, во время предыдущей холодной войны», — заявил РБК депутат от КПРФ.
Спор о технологиях
Необходимость договора, заключенного в 2000 году, объяснялась тем, что от боеголовок, которые снимались с боевого дежурства в процессе сокращения ядерного арсенала России и США, оставалось много плутония оружейного качества — всего около 34 т.
«Хотя количество боеголовок было ограничено, плутоний оставался, и всегда можно было нарастить ядерный потенциал обратно. В связи с этим было подписано соглашение, по которому этот плутоний должен был быть выведен из оборота и переведен в форму, при которой его дальнейшее использование было бы невозможно», — говорит директор программы «Россия и ядерное нераспространение» ПИР-Центра Андрей Баклицкий.
Однако дальше начались разногласия. Стороны обязались осуществлять утилизацию методом облучения МОКС-топлива в энергетических реакторах. В России для этих целей в Железногорске (Красноярский край) уже построен завод по переработке плутония и введен реактор БН-800 Белоярской АЭС (Свердловская область). В США сочли этот метод слишком затратным и приостановили строительство аналогичного комплекса в Южной Каролине. Глава Росатома Сергей Кириенко в интервью НТВ оценил стоимость строительства российского завода в $240 млн. По его оценкам, американцы потратили $7 млрд на недостроенное производство в Южной Каролине. Несмотря на то, что договор с США был подписан еще 16 лет назад, фактически ни Россия, ни США еще не утилизировали ни грамма плутония: процесс переработки и утилизации должен был начаться параллельно в обеих странах в 2018 году.
Признав метод слишком затратным и неперспективным, власти США предложили способ, при котором плутоний будут смешивать с радиоактивными отходами, но не использовать как топливо для реактора, а делать захоронение в землю. «Мы говорим, что это нас не устраивает, так как противоречит условиям соглашения. Такой метод не изменяет изотопное состояние плутония, его можно извлечь и использовать для ядерного оружия», — поясняет российскую позицию ведущий научный сотрудник Центра по изучению проблем разоружения, энергетики и экологии Владимир Рыбаченков.
Еще в апреле этого года вскоре после опубликования «панамских документов» Путин, отвечая на вопросы про офшоры и отношения с виолончелистом Сергеем Ролдугиным, впервые публично вспомнил про договор о плутонии. «Наши партнеры должны понимать, что шутки шутками и их работа по продвижению информационных продуктов, направленных против России, — это одно, а серьезные вопросы, особенно в области ядерных вооружений, — это совершенно другое, и нужно быть в состоянии исполнить свои обязательства», — заявил президент России.
Политический подтекст
Эксперты по ядерной безопасности считают, что приостановка действия договора не будет иметь существенных последствий для обеих сторон. Андрей Баклицкий, в частности, уверен, что построенный в Железногорске завод закрывать не придется. «Мы это направление сейчас активно развиваем, считая, что за этим будущее атомной энергетики, — говорит он. — Топливо ему в любом случае нужно будет. В случае разрыва соглашения мы не будем ограничены ни сроками, ни объемами. Производство топлива будет вестись, но уже в том виде, в котором нужно для реактора».
Директор центра энергетики и безопасности Антон Хлопков уверен, что приостановка Россией действия международного договора об утилизации не означает, что ядерное топливо, запланированное к уничтожению, будет теперь использовано в новых вооружениях. «В указе президента прямо указывается, что все материалы, которые планировались к утилизации, остаются вне оружейных программ. Поэтому указ президента абсолютно не означает, что Россия возвращает эти 34 т военно-ядерной программы», — рассуждает эксперт.
Поэтому говорить стоит скорее о политическом подтексте решения российского президента. Исполнительный директор Российского совета по международным делам Андрей Кортунов обращает внимание на то, что ранее Россия и США всегда пытались отделить сферу ядерной безопасности от политической, а сейчас, наоборот, идет увязка политических подвижек с исполнением соглашения, что осложнит прогресс.
Политолог Василий Жарков считает, что решение Путина не случайно принято именно сейчас. «Контекст этого решения понятен: доклад по «Боингу», на который России, по существу, кроме отрицания, нечем ответить, фактор выборов в США и возможную неопределенность (как могут думать в Москве) внешнеполитической линии Вашингтона», — рассуждает эксперт. В этой ситуации российской стороне важно подчеркнуть: «Мы будем сопротивляться, и у нас есть ресурсы». Выбрана ядерная тема как подчеркивающая статус России как великой державы. Обозначено поле для торга — санкции (прежде всего, персональные). Но понимания со стороны Запада такой подход не вызовет».
При этом Жарков сомневается, что в результате ультиматума Москвы США отменит санкции. «Будет долгое противостояние, в котором победит тот, у кого больше ресурсов и крепче нервы. И если с ресурсами ясно, то с нервами такой ясности нет. Фактически мы наблюдаем очередной виток в необъявленной холодной войне», — говорит он.
К вечеру понедельника появилось сообщение из США о приостановке двухстороннего взаимодействия с Россией по вопросу боевых действий в Сирии. «Нельзя сказать, что это решение было принято легко», — заявил официальный представитель Госдепартамента Джон Кирби.