Николай Токарев — РБК: «Все пункты приема нефти надо отдать «Транснефти»
— Есть информация о том, что загрязненная хлорорганикой нефть, из-за которой были приостановлены поставки по трубопроводу «Дружба» в Европу и разразился международный скандал, поступала в систему «Транснефти» со 2 апреля и были жалобы со стороны заводов «Роснефти» и ЛУКОЙЛа. Это действительно так? Если да, почему не были остановлены ее поставки?
— Этот вопрос надо адресовать заводам этих компаний.
— Правительство решило, что компенсировать потери покупателям российской нефти, пострадавшим из-за загрязнения, будет «Транснефть». Какие подтверждающие документы должны предоставить компании, чтобы получить от «Транснефти» компенсации за этот инцидент?
— Пакет документов сейчас прорабатывается. Необходимо корпоративное одобрение. Неясно, в каком виде это будет, поскольку никто ничего не считал. Конкретной цифры нет, есть объемы некондиционной нефти [поставленной по трубопроводу «Дружба» в Белоруссию и затем в Европу]. Когда все станет понятнее, мы выполним свои обязательства, которые должны. Но придуманные истории вроде закачанных в Польшу 600 тыс. т нефти, которые потом почему-то превратились в 1 млн т [загрязненной нефти], — мы так не компенсируем. Они [польские компании] разбавляли и доразбавлялись, и в итоге о чем разговор? Надо выяснить и разобраться.
Сам механизм технологического решения проблемы очищения нефти понятен и со всеми согласован. С каждым будем разбираться индивидуально при наличии договорных отношений. Есть и юридическая проблема. У поляков был договор с «Гомель Транснефть-Дружба», это белорусский оператор, он поставил им нефть. У нас прямого договора с поляками нет. Как они могут требовать он нас компенсации?
— А французская Total, чей НПЗ в Германии тоже пострадал?
— С ними тоже договоров нет. Заводы в Германии у них. Это непростая история, так просто ее не решить.
— Правда ли, что «Роснефть» попросила компенсацию в $436 тыс. за недопоставку нефти на ее немецкие НПЗ (срыв сроков поставки нефти)?
— Это белорусы (их Мозырский НПЗ) запросили у «Роснефти». Но у нас с Мозырским НПЗ никаких отношений нет. И потом, какая недопоставка нефти? Мы ее забрали и дали им новую, чистую нефть. Мозырский завод не стоял. Хотя они хотели бы, наверное, что-то получить.
— Будете ли вы в рамках усиления контроля качества нефти поднимать вопрос о выделении потока сернистой нефти через Усть-Лугу?
— Будем, и не только это. Все частные пункты приема нефти надо отдать в операторство «Транснефти» (по версии «Транснефти» и Следственного комитета, загрязнение «Дружбы» произошло через частный терминал самарской компании. — РБК). Кто снес эту тему? Крупная нефтяная компания. У нас в законопроекте «О магистральном трубопроводном транспорте», который мы пытались принять два года, был раздел, предусматривающий меры по технологическому и нормативному контролю качества нефти. Но первые, кто выступил против, — уважаемые «роснефтевые» друзья и ФАС: это, мол, приведет к росту тарифов, потребует закупки оборудования, реагентов, найма персонала. Они сказали, что вся нормативная база уже есть, поэтому не надо.