Поиски дна: как власти и эксперты разошлись в оценке ситуации в экономике
Деловая активность в обрабатывающих отраслях российской промышленности в июле возобновила спад, неожиданно показал индекс менеджеров по закупкам (PMI) компании Markit. Согласно опубликованному 1 августа пресс-релизу исследовательской компании, сезонно скорректированный индекс Markit Russia PMI в июле упал до 49,5 с июньского значения в 51,5 (значение выше 50 означает рост в секторе, ниже 50 — спад). Таким образом, июнь так и остался для российской обработки исключением — единственным месяцем из последних восьми, в который деловая активность расширялась.
В прошлом месяце Росстат сообщил, что промышленное производство во втором квартале 2016 года выросло в годовом выражении на 1% — впервые за шесть кварталов. Но уже тогда экономисты Института Гайдара предупредили, что наметившийся было тренд роста может не сохраниться. Интересно, что предприятия оценивают преимущественно как «нормальные» свои запасы готовой продукции, производственные мощности, финансовое состояние и т.д., говорится в свежем мониторинге экономической ситуации от Института Гайдара и РАНХиГС, а текущий резерв неиспользуемых мощностей составляет до 16 п.п., пишет заведующий лабораторией конъюнктурных опросов направления «Реальный сектор» Института Гайдара Сергей Цухло. Проблема в том, что базовый спрос на российские товары остается слабым, пишет Markit, объясняя июльское ухудшение деловой активности в обработке, а к спросовым ограничениям добавляется сравнительно невысокий рост производительности труда в целом по промышленности, указывают эксперты ВШЭ в очередном выпуске «Комментариев о государстве и бизнесе», вышедшем в понедельник.
Предприятия не смогли в полной мере воспользоваться ослаблением рубля, констатируют экономисты ВШЭ. «Очевидно, что полученные ценовые преимущества пока не смогли компенсировать неконкурентоспособность российских предприятий на внешних рынках, иначе высвободившиеся мощности можно было бы ориентировать на производство продукции на экспорт, и тогда мощного спада промпроизводства не наблюдалось бы», — рассуждает в публикации ведущий эксперт Центра развития ВШЭ Николай Кондрашов.
Несмотря на увеличение в последние месяцы темпов промышленного роста, динамика со снятой сезонностью за последнее полугодие говорит, скорее, о продолжении стагнации, утверждает другой эксперт ВШЭ, Валерий Миронов, и называет оживление в промышленности «кажущимся». Это не согласуется с оценками Банка России, который в понедельник заявил, что в июне продолжилось «постепенное оживление производственной активности», хотя и оценил годовой темп снижения ВВП во втором квартале (данных Росстата еще нет) в 0,2–0,4%. Авторы «Комментариев» ВШЭ вообще спорят с последними оценками ЦБ, отмечая, что они смотрят на происходящие макроэкономические процессы «более пессимистично», и призывая ЦБ «приложить дополнительные усилия к тому, чтобы доказать экспертному сообществу корректность своих расчетов и обоснованность своих суждений».
Спорят эксперты ВШЭ и с макроэкономическими оценками Минэкономразвития, которое на прошлой неделе написало в ежемесячном мониторинге, что сезонно очищенный спад ВВП «практически остановился» (в апреле составлял минус 0,2%, в мае — минус 0,1%, а в июне уже ноль). Напротив, экономисты ВШЭ доказывают, что экономика вовсе не достигла дна падения: в январе—июне 2016 года экономика переживала не небольшую коррекцию, а по-прежнему настоящую рецессию. Процесс сжатия экономики идет «широким фронтом», затрагивая все сектора, пишут они. «Завершилась лишь первая, самая острая фаза приспособления экономики к «новой нормальности». Экономика вновь начала сокращаться, пробив дно, причем ВВП, который характеризует выпуск всей экономики в целом, пробил дно уже в первом квартале 2016 года, а во втором квартале, согласно нашим оценкам, оказался на 1,4% ниже дна и на 5,5% ниже среднего уровня 2014 года», — отмечается в публикации.