Уникальный долг: почему МВФ не спешит трактовать договор Киева и Москвы
Правительство Украины может в одностороннем порядке объявить мораторий на выплаты по внешнему долгу, соответствующий закон приняла 19 мая Верховная рада. «Закон о моратории не приостанавливает автоматически платежи и не означает дефолт по внешнему долгу Украины», — подчеркнула в тот же день министр финансов Украины Наталья Яресько, но мораторий может быть объявлен, если Киев и группа частных кредиторов (Franklin Templeton и ряд других фондов), владеющая около $9 млрд украинского долга, не договорятся о реструктуризации до 15 июня — срока, обозначенного Международным валютным фондом. Первая выплата после этого срока выпадает на 20 июня — в этот день Россия ждет от Украины процентного платежа на $75 млн по облигациям, купленным у правительства Виктора Януковича в декабре 2013 года на средства Фонда национального благосостояния (ФНБ). Если Украина решит не платить, через десять дней (грейс-период) наступит официальный дефолт, следует из проспекта эмиссии от 17 февраля 2014 года.
«Дефолт по сути дела»
«По сути дела, это дефолт. У нас в июне должен быть платеж $75 млн. Если будет пропущен платеж — будем пользоваться своим правом обращения в суд», — сказал в среду министр финансов России Антон Силуанов. Но событием дефолта будет и объявление моратория на выплаты, затрагивающее принадлежащие России еврооблигации, следует из проспекта. Оно может произойти в любое время, до или после 20 июня.
Украинское правительство может дождаться 15 июня и, если соглашение с частными кредиторами не будет заключено, все-таки выплатить России купон 20 июня, прежде чем объявлять мораторий, считает экономист Goldman Sachs Group Эндрю Мэтни (по Bloomberg). Переговоры с кредиторами, в которых Россия не участвует, желая получить назад $3 млрд в срок и в полном объеме, пока безрезультатны: Киев настаивает на продлении сроков облигаций и сокращении тела долга и купонных платежей — инвесторы готовы только на продление сроков.
По условиям выпуска, который регулируется английским правом, Россия может подать на Украину в национальный английский суд (это будет необычная ситуация, так как межправительственные споры по долгам редко решаются в национальных судах) или инициировать арбитражный процесс в Лондонском международном третейском суде (LCIA). Все слушания в LCIA, согласно регламенту суда, проходят в закрытом режиме. Россия также вправе подавать иски в любые другие суды подходящей юрисдикции, говорится в проспекте евробондов.
Почему долг Украины перед Россией может считаться «официальным»
— Евробонды были куплены в рамках соглашения о финансовой помощи Украине, когда президентом был Янукович, в увязке с вопросом платежей за российский газ. Президент России Владимир Путин в декабре 2013 года объяснял, что решение по кредитованию Украины и ценам на газ было принято, потому что Украина — «это братский народ и братская страна», нужно «поддержать украинский народ в этой сложной ситуации».
— Бумаги были приобретены по льготной ставке (ставка купона — 5%), то есть Россия готова была поступиться интересами коммерческой выгоды.
Почему долг Украины перед Россией может считаться «коммерческим»
— Долг структурирован в виде еврооблигаций по английскому праву с листингом на Ирландской бирже.
— В условиях выпуска не содержится ограничений на конечных держателей бумаг, то есть Россия не обязана держать их до погашения.
— Россия не декларировала украинский долг по еврооблигациям как долг в рамках Парижского клуба, следует из годового отчета Парижского клуба за 2013 год (бумаги были выпущены в декабре 2013 года).
Парижский клуб vs Лондонский клуб
В норме вопросы двусторонних межгосударственных (официальных) кредитов урегулируются в формате Парижского клуба — неформального форума стран-кредиторов, в котором участвует и Россия. Минфин России утверждает, что покупка украинских евробондов у правительства Януковича была государственным кредитом. Нынешние украинские власти с этим не согласны. В апреле Минфин Украины включил этот выпуск в список облигаций, подлежащих реструктуризации, необходимой для получения дальнейшей финансовой помощи от МВФ. Наталья Яресько заявила, что еврооблигации, приобретенные Россией в конце 2013 года, относятся к коммерческому долгу и подлежат, как и любые подобные бумаги, реструктуризации по механизму Лондонского клуба, объединяющего частных кредиторов. «Никогда еще выпуск евробондов не классифицировался как долг по типу Парижского клуба. Таких прецедентов нет», — уверял Reuters в марте источник, близкий к переговорам по реструктуризации украинского внешнего долга.
Вопрос о статусе украинского долга перед Россией («официальный» или «коммерческий», «Парижский клуб» или «Лондонский клуб») имеет принципиальное значение. Во-первых, Россия отказалась присоединяться к группе частных кредиторов и вести переговоры о реструктуризации долга. Это означает, что оставшиеся кредиторы должны согласиться понести больше потерь, чем если бы Россия участвовала в реструктуризации. Во-вторых, если долг признается официальным, Киев не может позволить себе не вернуть его. МВФ придерживается политики «нетерпимости к неурегулированным задолженностям перед официальными двусторонними или многосторонними кредиторами». Согласно этой политике (Lending Into Arrears, LIA policy), МВФ не может давать кредиты Украине, если она не урегулирует вопрос с задолженностью перед Россией. То есть программа помощи МВФ Украине может оказаться под угрозой срыва, если фонд будет придерживаться буквы своих правил.
Осознавая чувствительность вопроса, МВФ до сих пор отказывается трактовать статус украинского долга перед Москвой, хотя здесь не обошлось без курьеза. 26 марта официальный представитель МВФ Уильям Мюррей на брифинге в Вашингтоне, отвечая на вопрос журналиста о статусе долга, сказал: «Если я не ошибаюсь, евробонды на $3 млрд были куплены из российского Фонда национального благосостояния — значит, это официальный долг». Чуть позднее Мюррей поправил свои слова: «Фонд еще не определялся со статусом долга». По информации адъюнкт-профессора Джорджтаунского университета Андерса Аслунда, эксперта по России и Украине, мнения чиновников МВФ по этому вопросу разделились, но юристы фонда склоняются к тому, что долг — «официальный».
Коммерческий по форме, официальный по существу
Эксперты, специализирующиеся на правовых аспектах суверенных заимствований, считают, что Москва намеренно облекла двустороннюю помощь режиму Януковича в форму коммерческих облигаций, чтобы извлекать выгоду из нужной на данной момент трактовки. «Российский кредитный договор на $3 млрд — это аномалия, потому что он смешивает категории. По существу это иностранная помощь, которая в норме не может обращаться на рынке, не может быть предметом разбирательства в национальном суде и подлежит реструктуризации в рамках Парижского клуба. По форме это частный облигационный заем с листингом на Ирландской фондовой бирже, управляемый английским правом и приводимый в исполнение в английских судах», — пишет в комментарии для Петерсоновского института международной экономики профессор права Анна Гелперн, специалист по реструктуризациям суверенных долгов. Кредит был специально оформлен таким образом, чтобы одновременно «быть и официальным, и частным», считает она.
Даже если МВФ признает долг межгосударственным, до декабря 2015 года (срок погашения евробондов) он не будет считаться просроченным и не сможет воспрепятствовать кредитам МВФ. Но до этого Киев, разумеется, должен выплатить процент, выпадающий на 20 июня. До декабря МВФ может успеть пересмотреть свою политику, запрещающую давать кредиты стране, которая задолжала другому государству. В 2013 году МВФ предложил отказаться от «асимметричного» подхода к официальным и частным задолженностям, но исполнительный совет Фонда еще не принимал решения. Другой вариант — просто сделать исключение для Украины или найти техническую лазейку, которая позволит обойти нарушение политики. Например, в документах МВФ отмечается, что политика Lending Into Arrears не применяется к «спорным» задолженностям. Киев теоретически может оспорить долг перед Россией, сославшись, к примеру, на прекращение поступлений за аренду базы Черноморского флота после того, как Крым присоединился к России, или на то, что Москва тоже имеет неурегулированную задолженность перед Украиной в виде невыплаченной компенсации за аннексию территории.
Что говорили российские чиновники про кредит Украине
Владимир Путин (декабрь 2013 года): «Почему мы приняли такое решение по кредитованию и по ценам на газ? Я сейчас это прокомментирую. Вы знаете, совершенно серьезно вам скажу, без всякой иронии, мы часто употребляем словосочетания «братская страна», «братский народ». Сегодня мы видим, что Украина находится в сложном положении: и экономическом, и социальном, и политическом. Ситуация возникла по ряду обстоятельств и причин, но эта ситуация объективная. И если мы действительно говорим, что это братский народ и братская страна, то мы и должны поступить, как близкие родственники, и поддержать украинский народ в этой сложной ситуации».
Путин (март 2014 года): «Правительство России дает первый транш кредита, это формально не кредит, а покупка облигаций — квазикредит, на первом этапе $3 млрд. А украинская сторона обязуется целиком погасить долг, который возник со второй половины прошлого года, и платить исправно текущие платежи за потребляемый продукт — за потребляемый газ».
Министр финансов Антон Силуанов (апрель 2014 года): «Мы в прошлом году, в декабре прошлого года, выкупили заем еврооблигаций Украины на сумму $3 млрд, причем выкупили по льготным условиям, ставка купона составляла 5%, выкупили по номиналу. То есть таким образом поддержали экономику и финансы украинской стороны. Хотелось бы отметить, что стоимость, по которой мы приобретали, была заниженной и льготной, поскольку цена бумаг котировалась совершенно по другим котировкам, и мы купили по приемлемой для Украины цене. Это позволило вернуть доверие к украинским бумагам и доверие к украинским облигациям на тот момент. И таким образом мы помогли Украине профинансировать дефицит бюджета».
Силуанов (апрель 2015 года): «Мы слышали заявление о том, что наши украинские коллеги не знают, кто является держателем облигаций, которые выпустила Украина. Из-за этого они не могут определить, что это за долг — государственный или коммерческий. Странно слышать такие заявления. В первую очередь, наверное, нужно было обратиться к РФ как к держателю бумаг и узнать, где вообще эти бумаги, если это интересует так сильно. Поскольку это является одним из мотивационных оснований для того, чтобы приравнивать с их точки зрения исключительно государственный долг к коммерческому».