Глава АКРА заявил об эффекте «горлышка» при господдержке экономики
Сейчас при увеличении расходов на господдержку экономики, в том числе за счет средств Фонда национального благосостояния (ФНБ), возникает эффект «горлышка»: из-за приостановки деятельности многих видов бизнеса полученные деньги потратить эффективно непросто. Такое мнение высказал в интервью РБК бывший зампред ЦБ, генеральный директор Аналитического кредитного рейтингового агентства (АКРА) Михаил Сухов, возглавивший компанию в апреле этого года.
«Когда существуют ограничения, связанные с деятельностью бизнеса, есть эффект «горлышка»: ты можешь вливать деньги, но многие производства еще не работают, чтобы их потратить. То есть ты наливаешь воду в стакан, а из него может много вылиться, потому что стакан — экономический продукт, который производится, — сейчас уменьшился. Все говорит о том, что возможностей потратить деньги стало меньше. С позиции государства важна на самом деле рачительность», — сказал Сухов.
Антикризисный пакет российского правительства растет, добавил он. Тот факт, что относительно размера ВВП он меньше, чем объемы поддержки в других странах, в первую очередь европейских, связан с тем, что пандемия и введенные из-за нее ограничения там начались раньше, чем в России, считает Сухов. Общую сумму прямых фискальных расходов на три антикризисных пакета, призванных поддержать бизнес и население, аналитики Bank of America оценивали в 2–2,2 трлн руб., или 2% ВВП. Российское правительство оценивало объем господдержки в целом в рамках первых двух пакетов в 2,1 трлн руб., стоимость третьего пакета официально не объявлялась.
Что касается прямых денежных выплат населению, на которых настаивают многие экономисты, то Россия уже «идет по достаточно эффективному пути адресной поддержки наиболее социально незащищенных слоев населения», считает экс-зампред ЦБ.
Вторая цель раздачи денег — экономическая, это «оказывает позитивное влияние на ВВП», признает Сухов: «Но сейчас поднять этот ВВП неоткуда, можно только больше импортировать товаров, так как у нас спад из-за ограничений в производстве. Поэтому такие меры уместны не сейчас, а когда мы будем более активно выходить из карантина. Тогда уже нужно будет смотреть, насколько эффективна с макроэкономической точки зрения такая форма поддержки».
Отвечая на вопрос, стоит ли в России смягчать бюджетное правило, гендиректор АКРА сказал, что это тоже может быть эффективным только после снятия ограничений на ведение бизнеса. Согласно бюджетному правилу нефтегазовые доходы сверх цены отсечения (сейчас $42,4) направляются в ФНБ, а когда цена на нефть падает ниже цены отсечения, недополученные нефтегазовые доходы федерального бюджета компенсируются за счет средств ФНБ с помощью продажи иностранной валюты на открытом рынке.
«При всех сценариях нашего прогноза мы ожидаем возвращения цены нефти к $40 за баррель, это вопрос времени. В этом смысле у России, конечно, есть шанс пройти ситуацию без изменения бюджетного правила», — сказал Сухов. На фоне развития пандемии коронавируса и снижения мирового спроса на нефть средняя цена российской нефти в апреле упала почти в четыре раза год к году, до $18,22. Но в мае, когда начала действовать новая сделка ОПЕК+ (предусматривает сокращение добычи нефти почти на 10 млн барр. в сутки), Urals подорожала до $30 за баррель; ее цена сравнялась с эталоном Brent, а иногда продается даже с премией к этому сорту.
Сложившаяся конструкция бюджетного правила работает, благодаря ей, по мнению Сухова, наблюдается достаточно эффективный результат на валютном рынке. Но «в сфере экономической политики каких-то священных коров не бывает», сказал он. «У нас в последние годы была очень сильная фискальная и такая же сильная денежная политика, и это дает возможности для широкого выбора в отношении к бюджетному правилу. Но я бы не стал спешить с тем, чтобы предопределять судьбу того или иного решения сейчас», — отметил Сухов