Рубль стал второй по волатильности валютой мира

Читать в полной версии

Российский рубль на фоне пандемии коронавируса и срыва сделки ОПЕК поднялся на второе место в ренкинге самых волатильных валют мира по отношению к доллару США, свидетельствуют данные терминала Bloomberg. Его вмененная волатильность (то, как рынок оценивает будущую амплитуду колебаний валютного курса), рассчитанная из цен трехмесячных опционов, составляет 24,9%. Опережает рубль только мексиканское песо с волатильностью 26,5%.

Российская валюта становится все более нестабильной по сравнению с мировыми аналогами: еще 30 декабря 2019 года она занимала шестое место среди самых волатильных валют (в прошлом году рубль показал лучший для себя результат с 2014 года); 6 марта, до срыва сделки ОПЕК+, — четвертое; даже во вторник, 17 марта, рубль еще находился на третьей строчке.

В среду, 18 марта, на фоне обвала цен на нефть до минимумов более чем 15-летней давности доллар подорожал к рублю более чем на 5 руб. за одну торговую сессию.

• Курс рубля упал ниже 80 руб. за доллар впервые с февраля 2016 года и достиг отметки 80,87 руб., которую не смог превысить из-за ограничений по выставлению заявок на Московской бирже.
• Евро превысил 88 руб. (+5,82 руб. по состоянию на 21:10 мск).
• Нефть марки Brent рухнула до $25 за баррель впервые с 2003 года.
• Индекс Мосбиржи упал на 5%, РТС — на 14%. Американские индексы S&P 500 и Dow Jones снижались на 6–7%.

Что вызвало обвал на рынках

Вполне возможно, что 18 марта рынок начали покидать инвесторы, сидевшие в российских бумагах, объясняет причины нового резкого падения рубля главный экономист Альфа-банка Наталия Орлова: «Если такое произошло, это может быть связано не с ожиданиями цен на нефть, а с усилением кризиса ликвидности на зарубежных рынках и необходимостью фиксировать позиции в тех активах, которые пострадали не слишком сильно». Плавное восстановление нефтяных цен возможно, но если ФРС предпримет дополнительные действия, чтобы сбалансировать ликвидность, появятся позитивные результаты в борьбе с коронавирусом или ОПЕК+ примет новое решение, отмечает директор московского нефтегазового центра EY Денис Борисов.

Доллар на мировом рынке резко укрепился из-за дефицита американской валюты, говорит главный экономист Совкомбанка Кирилл Соколов: «В условиях стресса в мировой финансовой системе снижается доверие между участниками, спреды по рисковым активам расширяются, и возникает нехватка долларовой ликвидности. ФРС США и другие центробанки пока не справляются с этой проблемой, несмотря на колоссальные вливания ликвидности на рынки».

«Укрепление рубля в ближайшее время возможно в случае, если Россия и Саудовская Аравия «передоговорятся» до истечения срока предыдущего соглашения», — отмечает старший вице-президент МКБ Эрик Де Бошам. Если новое соглашение ОПЕК+ будет, то после окончания паники из-за вируса рубль может укрепиться до уровней 72–75 руб. за доллар, но если страны не договорятся, то доллар будет торговаться ближе к 80 руб.

В первом полугодии доллар будет колебаться в диапазоне 75–80 руб., считает Соколов, делать прогнозы на вторую половину года в текущей ситуации он не готов: в долгосрочной перспективе российская валюта более устойчива в сравнении с другими валютами развивающихся рынков за счет резервов и снижения зависимости экономики от глобальных финансовых связей из-за санкций. Острая фаза на рынках может продолжаться еще несколько месяцев, говорит эксперт. По его мнению, финансовые власти будут сдерживать резкое ослабление национальной валюты.

Как может отреагировать ЦБ

После обрушения рынков и рубля в начале марта ЦБ перестал закупать валюту по бюджетному правилу и перешел к ее продаже. Объемы оказались для рынка небольшими — порядка 3,6 млрд руб. в день. 16 марта Банк России немного увеличил размер операций — до 5,5 млрд руб. Данные на 18 марта пока не доступны, но, по словам руководителя операций на валютном и денежном рынках Металлинвестбанка Сергея Романчука, продажа валюты со стороны ЦБ по косвенным признакам не была заметна: «Участники рынка не понимают, почему регулятор ничего не делает, это приводит к лишней панике, и у рынка может сложиться впечатление, что Банк России хочет, чтобы курс доллара был выше».

На пятницу запланировано заседание совета директоров ЦБ по ключевой ставке: он должен принимать решение на фоне экстренного смягчения политики ФРС США, которая за два внеплановых заседания в марте понизила процентную ставку с 1,5–1,75 до 0–0,25%.

Аналитики, которых РБК опрашивал в понедельник, 16 марта, в основном считали, что российский регулятор не решится ни на снижение, ни на рост ставки, но теперь эксперты все чаще говорят о вероятности повышения. По словам Соколова, ЦБ может усилить интервенции, а также повысить ключевую ставку на 50–100 б.п., до 6,5–7% годовых, и заявить о готовности к дальнейшему повышению. Порывай указывал, что согласно модели, которая анализирует поведение ЦБ в течение длительного периода времени, повышение должно составить 1 п.п., но в реальности можно ждать ужесточения на 0,25–0,5 п.п.

ЦБ, вполне вероятно, задействует инструмент повышения ключевой ставки, ожидает Романчук: «Если будет повышение ставки, оно должно быть достаточно большим — от 3 до 5 пунктов единовременно, то есть ставка может быть повышена до 9–12%». Регулятор также мог бы начать продажу валюты не в рамках интервенций по бюджетному правилу, а для уменьшения волатильности национальной валюты, так как он заявлял раньше, что вмешается в ход торгов, если увидит угрозу для финансовой стабильности, заметил Романчук. Никаких признаков такого вмешательства сейчас нет, это может сигнализировать, что ЦБ готовится к повышению ставки, что, с точки зрения экономиста, является «капитуляцией». «Это только усугубит экономический кризис, причиной которого является объективная реальность, связанная с коронавирусом», — пессимистичен эксперт.

Увеличение ключевой ставки негативно скажется на темпах роста экономики России, согласна директор центра развития ВШЭ Наталья Акиндинова: «Дополнительные продажи валюты были бы более безопасны». Разумнее было бы излишнюю волатильность «загасить», движение валютного курса чересчур сильное, добавляет Романчук.

Как переживут обвал цены и бюджет

Последний раз российский бюджет сталкивался с такой ситуацией в 2015–2016 годах. Действовавшее тогда бюджетное правило предполагало цену отсечения по нефти в бюджете (доходы до этой цены направляются на финансирование текущих расходов, сверх нее — в резервы) как среднюю цену нефти за предыдущие несколько лет. Поэтому к 2015 году эта базовая для бюджета цена была уже на уровне $96 за баррель, хотя падение нефти уже началось (реальная цена упала тогда до $50). В 2015 году Минфин начал тратить Резервный фонд на финансирование бюджетного дефицита и к началу 2018 года исчерпал его полностью, израсходовав более 5 трлн руб. (после чего фонд был ликвидирован).

Сейчас для бюджетного правила действует цена отсечения $42,4 за баррель. При текущих ценах на нефть выпадающие нефтегазовые доходы бюджета составят 3 трлн руб. в 2020 году (относительно запланированных поступлений при средней цене нефти $57,7 за баррель), сказал 18 марта министр финансов Антон Силуанов. 3 трлн руб. — это почти 15% от плановых доходов бюджета в 2020 году (20,6 трлн руб.).

Это только потери от падения цен на нефть, уточнил Силуанов. Однако ненефтегазовые доходы бюджета тоже сократятся по сравнению с плановыми значениями, поскольку замедлятся темпы экономического роста. Например, поступления внутреннего НДС, как правило, зависят от номинального роста ВВП. Эксперты Moody’s предупредили 16 марта, что меньше будут и сборы налога на прибыль с нефтегазовых компаний, поскольку девальвация рубля не компенсирует им падения долларовых цен на нефть. Наконец, в России на фоне эпидемии коронавируса объявлен ряд мер, которые тоже могут привести к выпадающим доходам (например, отсрочки по налогам).

Правительство столкнулось с дилеммой: с одной стороны, на фоне эпидемиологического кризиса нужны стимулирующие бюджетные меры, которые требуют дополнительных расходов. С другой стороны, дополнительные расходы невозможны из-за значительных выпадающих доходов. Еще в феврале правительство внесло в Госдуму поправки в бюджет и в макропрогноз, направленные на финансирование социальных инициатив президента Владимира Путина. Прогноз по росту ВВП был повышен с 1,7 до 1,9%, по цене нефти — с $57 до $57,7.

Минфин будет вынужден продавать на рынке валюту из резервов и на вырученные рубли финансировать бюджетный дефицит в 2020 году, сказал Силуанов. Дефицит составит порядка 2,1–2,6 трлн руб., исходя из действующих параметров бюджета, его понадобится закрывать, чтобы профинансировать все взятые на себя бюджетные обязательства (включая социальные обещания президента). При этом Минфин сейчас не может использовать для этого рублевые заимствования: 9 марта он приостановил аукционы по размещению ОФЗ из-за повышенной волатильности на рынке.

«Социальные обязательства будут удержаны на текущем уровне. Но инвестиции, скорее всего, будут отложены, чтобы разгрузить часть расходных обязательств», — ожидает заведующий лабораторией исследований бюджетной политики Института прикладных экономических исследований РАНХиГС Илья Соколов. Восстановление мировой и российской экономик будет небыстрым, считает он.

Инфляция вырастет незначительно, отмечает макроаналитик Райффайзенбанка Станислав Мурашов: «Каждые 10% снижения курса рубля добавят к инфляции 1 п.п. В феврале инфляция в годовом сопоставлении составляла 2,3%. При среднегодовом курсе 75 руб. за доллар инфляция вырастет до 3,8%, но вряд ли серьезно выйдет за пределы таргета ЦБ в 4%».

«Ключевое отличие нынешнего кризиса от 2015 года, когда пик инфляции достигал 15%, заключается в том, что в 2015 году у населения были относительно хорошие доходы. Падение доходов в то время происходило от большой базы. Фактор спроса был относительно сильным, и ретейлеры могли сильнее повышать цены из-за ослабления курса. Сейчас доходы населения и так низкие, поэтому у ретейлеров меньше возможностей повышать цены», — пояснил Мурашов. Покупка населением продовольствия впрок окажет временный эффект на рост цен, который впоследствии компенсируется.