ВЭБ предложил привлечь частных инвесторов в проекты техсуверенитета
Как может быть устроен механизм и будет ли пользоваться спросомГоскорпорация ВЭБ.РФ планирует расширить финансирование проектов технологического суверенитета за счет средств российских частных инвесторов, рассказал РБК первый зампред ВЭБа Алексей Мирошниченко. По его словам, речь идет о том, что компании, привлекающие деньги по этой программе, будут дополнительно выпускать финансовые инструменты для физических лиц. Первый проект, предполагающий такое софинансирование, может быть реализован в 2025 году.
«Я бы не назвал это мерами поддержки, это инструмент, который должен помочь сгладить некоторые явления на рынке. Сейчас население держит на банковских счетах и депозитах порядка 55 трлн руб., средства частных инвесторов тоже перетекают в банки из-за высоких ставок. Мы хотим предложить инвесторам инструменты, сочетающие в себе долговое и долевое финансирование. Проект техсуверенитета сможет привлечь от частных инвесторов деньги по меньшей ставке, чем банковский кредит, но при этом должен будет поделиться либо акционерной доходностью, либо эффектом от возможного роста стоимости его продукции в будущем», — объяснил Мирошниченко. Пока высокие ставки на рынке в целом не препятствуют проектам техсуверенитета привлекать кредиты от банков, но «абстрагироваться» от этого фактора уже нельзя, говорит банкир.
Правительство и Банк России разрабатывают разные решения для привлечения длинных денег в экономику, в том числе от населения. ЦБ, например, выступал за разработку стимулов для компаний, задействованных в трансформации экономики, при размещении ценных бумаг.
Как работает программа финансирования технологического суверенитета
В 2022 году, после пика кризиса, Банк России обозначил в одном из докладов задачу стимулирования кредитования для адаптации экономики к новым условиям санкций. Речь шла о приоритетном финансировании проектов, направленных на «обеспечение технологического суверенитета и структурную перестройку экономики». (.pdf) Для отбора таких проектов Минэкономразвития разработало таксономию с критериями, которым должен отвечать бизнес для получения льготного финансирования. Пока его предоставляют только банки: при выдаче кредитов компаниям, чьи проекты вписываются в таксономию, они могут применять к таким ссудам сниженные риск-веса и тратить меньше капитала. Программа заработала в июне 2023 года. Реестр проектов технологического суверенитета администрирует ВЭБ.РФ.
В условиях высоких ставок банки не могут сильно экономить на финансировании проектов технологического суверенитета, отмечал ранее Мирошниченко.
Чем проекты техсуверенитета могут заинтересовать частных инвесторов
Как пояснил Мирошниченко, привлечение частных лиц для финансирования приоритетных проектов будет происходить так: компания одновременно с получением льготного кредита будет выпускать финансовые инструменты по ставке, «привязанной к цене будущей продукции». Расчет на то, что «при сочетании определенных трендов цена на продукцию этого завода будет выше, чем сейчас, и выше, чем заемщик и банк заложили в свои финансовые модели».
«Если предприятие, по сути, прокредитуется под свою будущую продукцию, то для компании это можно считать естественным хеджем — продукция подорожает, но предприятие как отдавало условно 100 кг меди, так и будет отдавать. Таким образом, долговая нагрузка предприятия не вырастет в случае роста цены меди в рублевом выражении, а частный инвестор получит дополнительный доход», — объясняет первый зампред ВЭБа.
Пока рассматривается два типа финансовых инструментов, которые будут предлагаться частным инвесторам, — структурные ноты и цифровые финансовые активы. Их доходность будет привязана к ценам базовых активов, так или иначе связанных с продукцией компаний, получающих финансирование в рамках техсуверенитета, сказал Мирошниченко.
«Речь идет о проектах, которые производят продукцию с хорошо наблюдаемой ценой — металлы, востребованные в электротехнической промышленности, например медь, платина, палладий, либо продукцию высоких переделов вроде полиэтилена», — привел примеры банкир.
Структурная нота — финансовый инструмент, который имеет в своем составе бинарные опционы, то есть контракты, по которым трейдер делает ставку на рост или снижение цены определенного актива. Доход зависит от базового актива, таким активом может быть практически любой индикатор — акции, облигации, нефть, золото и другие. У структурной ноты есть фиксированный срок — от нескольких месяцев до нескольких лет. На российском рынке структурные ноты доступны для покупки только квалифицированным инвесторам (гражданам с активами более 6 млн руб. или таким же оборотом по сделкам или имеющим специальное образование или специальный опыт работы, в 2025 году подход к квалификации изменится и будет зависеть от сочетания разных критериев у инвестора).
Цифровые финансовые активы (ЦФА) — это цифровые права, включающие денежные требования, возможность осуществления прав по эмиссионным ценным бумагам, права участия в капитале непубличного акционерного общества, право требовать передачи эмиссионных ценных бумаг, которые предусмотрены решением о выпуске ЦФА. Неквалифицированные инвесторы могут вкладываться в ЦФА на определенных условиях, но если инструмент выпущен с привязкой к высоколиквидным и высоконадежным активам (ОФЗ, драгоценные металлы), то ограничений нет. Объем рынка ЦФА в России на 30 ноября 2024 года составляет 202,1 млрд руб., следует из статистики Cbonds. По прогнозу рейтингового агентства «Эксперт РА», в 2025-м объем рынка ЦФА может приблизиться к 1 трлн руб.
Первый зампред ВЭБа не уточнил, будут ли инструменты, выпущенные проектами техсуверенитета, предназначены для квалифицированных или неквалифицированных инвесторов.
«Мы говорим о тех инвесторах, для которых это будет не основным, а дополнительным инструментом в портфеле для диверсификации», — отметил Мирошниченко, указав, что ВЭБ.РФ «обсчитывает опцию», чтобы такие активы выпускались под гарантии госкорпорации.
«Но пока есть представление, что проекты, удовлетворяющие программе, и так проверяются ВЭБом и банками-кредиторами, поэтому нет большого смысла давать по инструментам дополнительные гарантии, принося в жертву его доходность», — пояснил Мирошниченко.
Он также осторожно оценивает объемы возможных размещений. «Пока на горизонте ближайших пары лет можно говорить, что на альтернативные инструменты будет приходиться 5–10% финансирования, привлеченного проектом», — допускает первый зампред госкорпорации.
Сколько денег уже направили на проекты технологического суверенитета
На конец 2024 года в реестре ВЭБа — 43 проекта техсуверенитета на 1,034 трлн руб., сообщил Мирошниченко. В первый год действия программы в нее попали 12 проектов общей стоимостью 265 млрд руб., а за второй — 31 проект на 769 млрд руб. Ранее ВЭБ прогнозировал, что портфель увеличится на 350–400 млрд руб.
Превышение плана на год обеспечил один крупный проект, который реализуется совместно бизнесом и государством, пояснил Мирошниченко. Детали он не раскрыл.
Пойдут ли частные деньги в проекты техсуверенитета
Опрошенные РБК эксперты считают, что инструменты от проектов техсуверенитета в условиях существующего регулирования не станут массовым продуктом и, скорее, подойдут только для квалифицированных инвесторов. По данным ЦБ, сейчас в России 824 тыс. «квалов», но им принадлежит большая часть активов физлиц — 77%.
Квалифицированным инвесторам должно быть позволено участвовать в финансировании на любых стадиях реализации проекта, считает глава Национальный ассоциации участников фондового рынка (НАУФОР) Алексей Тимофеев. Но ключевой момент — это необходимость раскрытия информации должным образом, подчеркивает он. «У инвесторов должна быть возможность оценить, смогут они вернуть вложенные средства полностью, частично или рискуют не вернуть их вообще, если проект по итогу не будет запущен или реализуются какие-то другие риски», — отмечает он.
Председатель Ассоциации владельцев облигаций (АВО) Алексей Афонин считает, что частным инвесторам будет сложно оценить реальные риски вложений в инструменты, связанные не с готовыми, а только строящимися проектами. По его словам, у инвесторов в целом есть недоверие к структурным нотам. «Вообще, структурная нота — это в первую очередь инструмент хеджирования и спекуляций, а не способ долгосрочного инвестирования», — обращает внимание эксперт.
Что касается ЦФА, то скорость размещения таких активов постепенно снижается, отмечает Афонин. По его мнению, причиной этого может быть достижение годового лимита покупки ЦФА для «неквалов» в 600 тыс. руб. и невысокая премия по сравнению с традиционными инструментами (с учетом взятия налога сразу при выплате дохода, в отличие от купонного дохода по облигациям). «Поэтому оцениваем потенциал аудитории ЦФА как крайне низкий», — скептичен он.
«Важно понимать, что для инвестора тут сразу два риска. Первый — это риск самого проекта, чего обычно не бывает в традиционных структурных продуктах. Второй риск — изменение рыночной цены на базовый инструмент», — объясняет глава Ассоциации розничных инвесторов (АРИ) Илья Херсонцев. Но к плюсам подобных активов он относит привязку к системе национальных финансовых и товарных индикаторов — это повышает прозрачность ценообразования инструментов.
Если рассматривать ЦФА как механизм инвестирования проектов, то это более гибкий инструмент, который может сочетать в себе долевое и долговое финансирование, считает Херсонцев: «Выплаты могут производиться в процентах, например 2%, от всего того объема товара — золота, меди и так далее, которое сможет добыть и продать предприятие. На Западе для этого организовывают роялти-компании, они также обращаются на бирже. С ЦФА это можно будет сделать проще».
«Сейчас инструментами ЦФА пользуется узкий круг инвесторов из-за недостаточности информирования и инфраструктурных ограничений. Например, это отсутствие полноценного вторичного обращения и отсутствие единой точки (платформы) входа и выхода из инструмента. А также это низкий уровень ликвидности инструментов», — отмечает заместитель генерального директора по брокерскому бизнесу группы «Финам» Дмитрий Леснов. По его словам, проекты технологического суверенитета могли бы в дополнение к банковскому финансированию выпускать классические облигации, а не «заворачивать» продукт в ЦФА или структурную ноту «без возможности широкого оборота».