ЦБ привел новый аргумент в пользу изменения модели санации
В четверг, 26 января, вопрос перехода на новую модель санации банков, активно дискутировавшийся с середины прошлого года, вновь обсуждался на заседании Межрегионального банковского совета при Совете Федерации. На мероприятии Банк России в лице зампреда Василия Поздышева привел новые аргументы в поддержку смены подхода с кредитования санаторов для спасения санируемых банков через Агентство по страхованию вкладов на прямое участие ЦБ в капитале проблемных игроков через специально создаваемый фонд.
На сей раз представитель Центробанка сконцентрировался на противоречии между существующей моделью санации и политикой инфляционного таргетирования, которой в рамках денежно-кредитной политики придерживается ЦБ. Как указал Поздышев, механизм санации банков, не менявшийся более десяти лет, теперь представляет значительные риски. «В условиях высоких ставок, чтобы отработать в течение десяти лет дыру (отрицательная разница между активами и обязательствами банка. — РБК), например, в 10 млрд руб. при дифференциале ставок в 10% годовых, нужно было дать льготный кредит (обычно дается банку-санатору по ставке 0,51% годовых. — РБК) в 16 млрд руб.», — пояснил Поздышев. По его словам, при достижении целевых показателей по инфляции в 4% и, как следствие, снижении ставок на кредитном рынке, соответственно, до 6–7%, для закрытия той же дыры нужно будет выдать уже 20 млрд руб., что крайне неэффективно.
Таким образом, отметил он, действующий механизм санации входит в прямой конфликт с целями денежно-кредитной политики, направленной на снижение инфляции. «Мы не можем давать инвестору 20 млрд руб., чтобы он закрыл дыру в 10 млрд руб. Соответственно, мы должны переходить на другой механизм», — отметил зампред ЦБ.
В рамках политики инфляционного таргетирования цель ЦБ по годовой инфляции на конец 2017 года — 4%. И Банк России к этой цели вполне уверенно движется. На конец 2016 года инфляция составляла 5,4% против 12,9% по итогам 2015 года. Вслед за инфляцией снижаются и кредитные ставки. Так, по данным Центробанка, средневзвешенные процентные ставки по рублевым кредитам нефинансовым организациям сроком до года (без учета Сбербанка) с января по ноябрь 2016 года (более актуальных данных ЦБ пока не раскрыл) снизились с 13,48 до 11,88% годовых, свыше года — с 13,78 до 12,19% годовых.
Двоякий результат
Увеличение расходов на санацию действительно является угрозой для инфляционного тартегирования, добавляет главный аналитик Альфа-банка Наталия Орлова. Причем угрозой немалой. «Речь идет о том, что объем рублевой эмиссии, который требуется для затыкания дыр, значителен», — отмечает она. По данным Агентства по страхованию вкладов, которое сейчас курирует вопросы санации, по состоянию на 1 января 2017 года общий размер финансирования мероприятий по финансовому оздоровлению банков с учетом погашения основного долга составляет почти 1,2 трлн руб. Очевидно, что при таком порядке цифр у ЦБ есть задача минимизировать издержки на санацию.
Предварительные подсчеты показывают, что экономия могла бы быть значительной. Правда, количественное их значение разнится. «По нашим оценкам, вместо порядка 630 млрд руб., потраченных государством на санацию только в 2014–2015 годах, при новом подходе экономия могла бы составить до 100 млрд руб.», — рассуждает аналитик Райффайзенбанка Денис Порывай. «С учетом того, что основная сумма средств на санацию была выдана тогда, когда ставки были высокие, а по части кредитов сроки продлевались, то, соответственно, объем поддержки превышал суммарную дыру не так сильно, где-то в 1,3 раза. Выдано было около 1 трлн руб. кредитов, что где-то на 200 млрд руб. больше общего объема закрытой дыры, которую можно оценить в 800 млрд руб. Но с учетом падения ставок, продолжайся санация по старой схеме, траты государства сильно бы выросли по отношению к закрываемым проблемам с 1,3 раза где-то до 2 раз, так что переход на новую схему вполне логичен», — рассуждает старший директор по финансовым институтам Fitch Ratings Александр Данилов.
Впрочем, несмотря на всю логичность предложенного Банком России объяснения, новая модель санации небезупречна, указывают эксперты. В отличие от ЦБ делать расчеты они не берутся, предпочитая давать ситуации, скорее, качественную оценку. Аналитик рейтингового агентства Moody's Елена Редько отмечает: «Оценить на текущий момент новый подход сложно, ввиду того что важна не только доходность, но и риски. До сих пор санируемые банки вкладывали средства поддержки в госбумаги и держали их до погашения. Доходность капитала у российских банков в 2016 году была чуть выше 9%, что, конечно, выше льготной ставки, под которую предоставляются санационные средства, но у проблемных банков «работать» будет лишь часть капитала, оставшаяся после закрытия дыр, так что доходность инвестиции в целом будет существенно ниже».
«Государство, вкладывая деньги в капитал, сокращает срок санации. По предварительным подсчетам, учитывая среднюю эффективную ставку по ранее проведенным санациям, он может быть сокращен незначительно, не более чем на треть. Вместе с тем, вкладывая деньги в капитал, и выйти из этого проекта государство может, лишь продав банк или дождавшись дивидендов. При этом эффективность вложений государства в капитал будет сокращаться сразу же ввиду оттока ликвидности, поскольку при санации, по нашему опыту, клиентская база сокращается сразу на 30–50%, — рассуждает топ-менеджер одного из банков-санаторов. — Кроме того, встает вопрос — что дальше? Ни один разумный бизнесмен не согласится руководить банком, который контролирует государство».
При этом ряд банкиров сомневаются, что даже при наличии сильной аргументации со стороны ЦБ переход на новую модель будет полноценно реализован. «При отказе от старой модели ЦБ придется решать, что делать с предыдущими санациями. Не исключено, что старые санаторы пожелают вернуть проекты, оказавшиеся переоцененными, государству. Тогда экономии может не получиться вовсе», — считает представитель еще одного банка-санатора.