Генпрокуратура пообещала усилить контроль за банками

Читать в полной версии

В среду, 29 сентября, первый заместитель генпрокурора России Александр Буксман, выступая на всероссийском совещании сотрудников прокуратуры в Казани, пообещал, что Генпрокуратура усилит контроль за банками. «У нас в свое время был лозунг «Не лезьте в экономику», но это оказалось ошибочным. Вы видите, происходят банкротства, банки лишают лицензий, пришла пора бороться с теневой экономикой в банковском секторе», – объяснил Буксман.

Пристальнее следить за финансовым сектором обещала не только Генпрокуратура, но и следственные органы. На прошлой неделе Следственный комитет и Росфинмониторинг провели совместное заседание, на котором директор Росфинмониторинга Юрий Чиханчин рассказал об активизации борьбы с коррупцией, в которую вовлечены VIP-персоны. «VIP – это те, кто влияет на экономическую и политическую обстановку в стране», – напомнил Чиханчин. Он также отметил, что большинство финансовых организаций в России уже накапливают информацию по доходам и расходам таких лиц по примеру западных коллег.

Ранее также говорилось, что Росфинмониторинг и ЦБ создадут список подозрительных клиентов банков – публичный перечень граждан и компаний, которым ранее банки отказали в обслуживании. Активную борьбу с теневым сектором ведет и Центральный банк – с начала года регулятор отозвал лицензии уже у 66 кредитных учреждений.

Бороться есть с чем. Объем операций по выводу за рубеж средств с помощью теневых схем составляет 1,5 трлн руб. в год, рассказывал в марте Чиханчин. При этом теневой оборот сократился после отзыва лицензий у некоторых дагестанских банков, Мастер-банка и ряда других банков, говорил он. Банк России отозвал лицензию у Мастер-банка в ноябре 2013 года, за два года до отзыва лицензии Мастер-банк обналичил 374,5 млрд руб., еще 231 млрд руб. прошло через него транзитом, рассказывали ранее в АСВ.

Ярким примером борьбы Чиханчин назвал и закрытие теневых площадок в Дагестане и Самаре. «Благодаря нашей общей информации ЦБ их закрыл, но удивительно, что теневой сектор от этого не пострадал. Он просто переместился в другие регионы, ушел на более мелкие площадки. В ходе финансовых расследований не всегда выявляются основные фигуранты, которые уходят от ответственности. И если мы не доберемся до них, то так мы будем бить по хвостам», – отметил он.

Эффективность борьбы за финансовую прозрачность пока оценить сложно. «Можно говорить, что есть сдвиги и есть понятные сигналы рынку о том, что каким-то криминальным проявлениям не будет даваться спуск. Этот сигнал не дает мгновенный результат, но есть накопленный эффект. Когда банкиры видят, что заводятся уголовные дела, проводятся расследования, они понимают, что игры закончились», – говорит президент Ассоциации российских банков Гарегин Тосунян.

«Та часть финансового рынка, которая занимается обналичиванием, отмыванием и т.д., – это целая система, но ее масштабы не поддаются точной оценке, понятно, что она закрытая, непрозрачная. Спрос со стороны экономики на такие услуги в последнее время точно не уменьшился. Борьба, конечно, ужесточилась, можно точно говорить, что несколько крупных площадок и федерального, и регионального уровня было перекрыто, но это не означает, что проблема решена, появились новые площадки, рынок начал размываться», – добавляет директор департамента рейтингов «Эксперт РА» Павел Самиев.

Вместе с тем юристы недоумевают, каким образом прокуратура может усилить контроль за банковской системой. «Никакого отдельного надзора за банками ни у Генпрокуратуры, ни у любой другой прокуратуры не существует. Их взаимодействие с банками ограничивается либо запросом статистических данных о совершенных преступлениях, и банки предоставляют информацию о количестве хищений, взломах и т.д., либо запросами в рамках уголовных дел. Как при таком подходе можно усилить контроль за банковской деятельностью, непонятно, тем более если учесть, что у банков и так есть мегарегулятор – Центробанк», – говорит юрист СДМ-банка Александр Голубев.