Новак — РБК: «Спрос на нефть может быть даже выше, чем прогнозировали»

Читать в полной версии

— Глава «Газпрома» Алексей Миллер тревожится относительно надежности транзита российского газа по территории Украины. Насколько эти тревоги обоснованны?

— Министерство энергетики России также разделяет эти опасения. Они связаны с несколькими факторами, в их числе — низкие температуры в зимний период. Кроме того, Украина не заполнила свои подземные хранилища газа (ПХГ) в достаточном объеме. На начало отопительного сезона запасы природного газа в ПХГ составляли 14,5 млрд куб. м — это достаточно низкий уровень при среднем показателе около 17–19 млрд куб. м. Если же холода продолжатся и для обеспечения внутренних потребителей потребуются большие объемы газа, есть риск, что текущих запасов в ПХГ (8,4 млрд куб. м газа, что на 1,4 млрд меньше уровня аналогичного периода прежних лет) будет недостаточно, и это вызывает обеспокоенность. Украинским коллегам придется либо сокращать объемы потребления газа, либо использовать транзитный газ.

— Но ведь зима на исходе. Насколько остра сейчас эта проблема?

— Обычно отбор газа из ПХГ заканчивается в первой декаде апреля, март — месяц еще достаточно холодный. Мы направляли нашим украинским партнерам из Еврокомиссии предложения о том, как урегулировать этот вопрос. Но трехсторонние переговоры в конце прошлого года закончились ничем, поскольку украинская сторона потребовала изменений в действующий контракт между «Газпромом» и «Нафтогазом». Это в любом случае неприемлемо: контракт действует до конца 2019 года, и, на мой взгляд, внесение дополнительных изменений в контракт не требуется, все отрегулировано действующими положениями. «Нафтогаз» может получить столько газа, сколько будет оплачено.

— Есть у нас сейчас конфликт и с другим соседом, Белоруссией. Там, насколько я понимаю, ситуация тоже далека от разрешения. Как вы оцениваете диалог с Белоруссией по газу и по нефти?

— Переговоры идут на уровне вице-премьеров, продвигаются очень сложно. Безусловно, Минэнерго участвует, поскольку вопрос напрямую затрагивает наши компетенции. В прошлом году белорусская сторона в одностороннем порядке прекратила оплачивать газ в соответствии с формулой контракта, трактуя по-своему соответствующие положения. На сегодняшний день рассматриваются различные варианты, но пока окончательного решения не выработано, надеюсь, в ближайшее время разногласия будут урегулированы.

— Правда ли, что Белоруссия хочет покупать газ по внутрироссийским ценам? Насколько это приемлемо для России?

— В настоящее время белорусская сторона хочет покупать газ по равнодоходным ценам, считая их среднеевропейскими за вычетом экспортной пошлины.

— Получается, что это российская цена.

— Почти. Российская цена несколько ниже с учетом того, что в последнее время курс рубля снизился по отношению к тому уровню, на каком он был до 2014 года. Но основным условием реализации компромиссных договоренностей является полное погашение задолженности за 2016 год и первые месяцы этого года.

— Сколько задолжали уже?

— По расчетам «Газпрома» и по нашим данным, это цифра порядка $550 млн.

— В России тоже есть внутренние конфликты. Конфликт между «Роснефтью» и «Транснефтью». Можно ли говорить о том, что он сейчас исчерпан? И в принципе претензии «Роснефти» относительно требований по изменению норматива учета потерь насколько оправданны?

— «Роснефть» и «Транснефть» достигли договоренности и подписали соответствующий контракт о транспортировке нефти на 2017 год на одинаковых для всех компаний условиях. Минэнерго ожидает предоставления от «Транснефти» отредактированных обоснований технологических потерь нефти при транспортировке магистральным трубопроводом по тарифным участкам в целях утверждения нормативов. Отмечу, что проблема потерь в транспортной системе «Транснефти» решается из года в год модернизацией оборудования, и за последние три года нормативы потерь, которые устанавливает Минэнерго, были снижены в три раза. Мы и далее будем стремиться, чтобы компании несли меньшие издержки, связанные с транспортировкой нефти.

— Нельзя не вспомнить про сделку с Организацией стран — экспортеров нефти — ОПЕК. Прошло уже два месяца, насколько выполняется это соглашение?

— Соглашение начало действовать с 1 января. В конце февраля состоялось заседание мониторинговой группы (технического совета). На нем присутствовали представители пяти стран: три страны со стороны ОПЕК, две — не ОПЕК. Специалисты подвели итоги; в целом в январе достигнут большой прогресс в исполнении соглашения, и это положительно влияет на рынок. Цена на нефть стабилизировалась на уровне $55, и мы видим, что возвращается инвестиционный процесс, что также позитивно. Есть некая предсказуемость для компаний, для инвесторов, большее доверие к рынку. Мы считаем, что важно выйти на стопроцентное исполнение соглашения; надеемся, что в ближайшие месяцы это будет реализовано.

— Цена на нефть уже превысила $55 за баррель, при этом добыча по сланцевой технологии дешевеет. Не боитесь возвращения сланцевого бума?

— Не надо бояться сланцевой нефти, это свершившийся факт, и сланцевую нефть будут добывать. Это один из ресурсов для удовлетворения растущего спроса. В этом году спрос на нефть может быть даже чуть выше, чем прогнозировали эксперты, — на уровне 1,3–1,5 млн барр. в сутки (по февральскому прогнозу Международного энергетического агентства, спрос на нефть в 2017 году может вырасти на 1,4 млн барр. в сутки. — РБК). И этот спрос в любом случае нужно будет покрывать и в будущем. И если темпы роста добычи сланцевой нефти соответствуют темпам роста спроса, то в этом нет ничего страшного, главное, что игроки достаточно конкурентны, и те, у кого будет меньше издержек по добыче сланцевой нефти, и будут конкурировать между собой. Основная задача на сегодняшний день — достичь баланса спроса и предложения. В целом я считаю, что и традиционная добыча нефти, и добыча глубоководной сланцевой нефти — все это источники, которые обеспечивают потребности экономики.

— А перспективы Арктики, например, вы как видите?

— Арктика — это наш стратегический ресурс в будущем, в этом регионе сосредоточено порядка 260 млрд т условного топлива, или 60% извлекаемых ресурсов углеводородов в России. Арктика делится, как известно, на шельф и материковую часть. Сейчас идет активное развитие Ямало-Ненецкого автономного округа, где вводятся новые месторождения. Одно из них — Южно-Тамбейское месторождение, которое будет источником сжижения газа.

— Для НОВАТЭКа.

— Да, это новатэковский проект. Во втором полугодии этого года планируется ввести первую линию завода СПГ (завод по сжижению природного газа) мощностью 5,5 млн т. В целом за последние годы было введено много месторождений, в их числе Восточно-Мессояхское, Сузунское, Ярудейское. Это большой ресурс нашей будущей добычи, который обеспечит как внутренние потребности страны, так и экспортный потенциал.

— Вы назвали в основном проекты НОВАТЭКа.

— Я назвал и Восточно-Мессояхское «Газпром нефти», Сузунское. «Роснефти» принадлежит Среднеботуобинское месторождение, у ЛУКОЙЛа в ЯНАО запустилось Пякяхинское месторождение.

— Я к тому, что НОВАТЭКу явно там тесно и не хватает этих месторождений, и в конце прошлого года Леонид Михельсон обратился к президенту Владимиру Путину с таким неожиданным предложением: передать НОВАТЭКу часть месторождений на Ямале, которые принадлежат «Газпрому», в обмен на долю в НОВАТЭКе или просто продать. Насколько я знаю, вам было поручено проработать этот вопрос, эту сделку между НОВАТЭКом и «Газпромом». Как вы относитесь к такой схеме?

— Действительно, есть такое коммерческое предложение, мы прорабатываем этот вопрос вместе с компаниями «Газпром» и НОВАТЭК. В первую очередь об условиях этой сделки должны договориться между собой две коммерческие компании. С точки зрения стратегии развития добывающих мощностей нефтяной и газовой отраслей есть возможность эффективно использовать месторождения, которые находятся на Ямальском полуострове. В частности, в этом районе уже подготовлена необходимая инфраструктура под проект «Ямал СПГ». Но, повторю, все будет зависеть от конкретных коммерческих договоренностей компаний.