Дрю Салливан – РБК: «В нашей базе нет данных на Путина»
– Когда и как вы получили доступ к утечке материалов из Mossack Fonseca? Связывались ли с разоблачителем или получили доступ к базе данных без каких-либо пояснений?
— Мы не имеем к утечке отношения. К нам обратился Международный консорциум журналистских расследований, с которым мы давно сотрудничаем, с просьбой подготовить часть расследования по Восточной Европе и Евразии, и мы согласились.
— Сколько времени ушло на проверку предоставленной вам информации?
— Мы верифицировали только ту информацию, которую использовали сами. В общей сложности журналисты работали около года.
— Пытался ли кто-то из фигурантов расследования воспрепятствовать вашей деятельности?
— На самом деле нет, хотя, конечно, были многие, кто лгал нам, предоставлял неверные данные, скрывал информацию и пытался пугать. Но мы — журналисты, мы к этому привыкли.
— Вы называете расследование «The Panama Papers» крупнейшей утечкой со времен WikiLeaks. Почему?
— Это крупнейшая утечка в истории, которая позволила получить наиболее интересные данные. Это материалы для расследований на годы вперед. Пока мы имеем дело только с малой частью тех данных, доступ к которым у нас есть.
— Некоторые чиновники, в том числе пресс-секретарь Владимира Путина Дмитрий Песков, уже заявили, что ваше расследование — это заказ в отношении российского президента. Что скажете?
— В расследовании участвовало около 400 журналистов из более чем 100 СМИ. Вам не кажется, что уж чересчур проработанная кампания против Путина? Вы правда думаете, что ради такого заказа мы заодно запятнали репутацию такого числа людей по всему миру (фигурантами расследования стали 12 бывших и нынешних мировых лидеров, больше сотни политиков и десятки бизнесменов. — РБК)? Это ерунда. У нас есть данные на окружение Путина, потому, что они воруют деньги и строят себе дворцы и при этом используют офшоры.
— Есть ли в этой базе данные на самого президента?
— Нет. В нашей базе данных информации непосредственно на Путина нет, и я сомневаюсь что его имя когда-нибудь появится в какой-либо базе данных. Но мы полагаем, что деньги идут через его друзей, в частности, к [Сергею] Ролдугину, а потом могут идти на оплату его дворца — так эти дела обычно делаются.
— Помогали ли вам в расследовании какие-либо государственные структуры в США, Евросоюзе и других странах?
— В данном проекте нет. Мы получаем от госструктур данные, некоторые из них предоставляют нам частичное финансирование. Но это журналистика, и мы не вовлекаем в нее государственные структуры.
— Говоря о финансировании из госструктур, какие именно структуры вы имеете в виду? Агентство США по международному развитию (USAID)?
— Да, мы получаем деньги от USAID и швейцарского правительства. Это примерно половина от нашего финансирования. Средства идут на работу по развитию СМИ и улучшение квалификации их сотрудников во многих странах. Кроме того, мы получаем средства от коммерческих фирм, получаем частные пожертвования, деньги из фондов. Все это отражено в наших ежегодных отчетах. Мы ничего не скрываем.
Кто финансирует расследования Информация о фондах и организациях, которые финансируют ICIJ (International Consortium of Investigative Journalists — Международный консорциум журналистов-расследователей), представлена на сайте консорциума. Среди этих организаций — основанный Джорджем Соросом фонд «Открытое общество», фонд «Адессиум» (Нидерланды), Фонд Форда, Фонд Дэвида и Люсиль Пакард, британский Sigrid Rausing Trust, американский Pew Charitable Trust и ряд других. Среди организаций, которые оказывают поддержку OCCPR, названы «Открытое общество», а также Агентство США по международному развитию (USAID).
Подробнее о том, как журналисты вскрыли гигантскую сеть офшоров по всему миру, читайте здесь.