Глава «Синема Парка» — РБК: «Сказки пошли в гору, на них и зарабатывают»

Читать в полной версии

Российский кинопрокат на фоне массовых отмен голливудских премьер и длительного отсутствия большого количества российских новинок в 2022 году понес миллиардные убытки, а выручка киносетей рухнула почти в два раза. В регионах начали закрываться кинотеатры, а сами операторы сетей оказались вынуждены зарабатывать на альтернативных видах бизнеса, например сдаче залов под «мальчишники» и частные показы. Первый вице-президент Crocus Group Эмин Агаларов даже предполагал, что кинозалы превратятся в «глухие коробки», и ожидал, что помещения придется перепрофилировать. Ситуация стабилизировалась к концу 2023 года, однако в основном за счет российских премьер и повышения цен на билеты.

Объединенная киносеть «Синема Парк» и «Формула кино» по состоянию на 1 января 2024 года — крупнейший участник рынка кинопроката: ей принадлежат 72 кинотеатра и 615 кинозалов, а доля рынка, по оценке «Невафильм Research», составляет 10,5%. Для сравнения: у ближайшего конкурента, «Каро», аналогичный показатель меньше 5%.

Глава объединенной киносети «Синема Парк» и «Формула кино» Алексей Васясин в интервью РБК рассказал о причинах повышения стоимости билетов, проблемах с обновлением оборудования и перспективах российского проката в 2024 году.

— Российский кинопрокат уже практически два года работает без официальных голливудских премьер. Как себя чувствует отрасль?

— Откровенно говоря, в последние полгода стало полегче. Не так легко, как в 2019-м, когда было справедливое на тот момент деление: 75% иностранных новинок на 25% российских. Но и не так драматично, как мы рисовали себе в начале прошлого года, когда все думали, что кризиса отрасль не переживет. Сначала сработало чудо «Чебурашки» (сборы, по данным Единой системы Фонда кино, — 6,8 млрд руб. — РБК), потом пошли такие фильмы, как «Вызов» (2,1 млрд руб.) и «По щучьему велению» (2,5 млрд руб.). Сейчас кинематограф открыл новую золотую жилу — сказки, она тоже позитивно повлияла на общий кассовый результат.

— На ваш взгляд, перечисленным фильмам удалось бы добиться таких же результатов в прокате, если бы сохранялась конкуренция в лице Голливуда?

— «Чебурашке» — да, так как он выходил в январе. А под Новый год Министерство культуры и в прошлом расчищало праздники путем выдачи или невыдачи прокатных удостоверений. Напомню, что во многих кинотеатрах 12 января стартовала вторая часть «Аватара» в рамках теневого проката, но это не помешало «Чебурашке». Стоит признать, что хороший контент всегда будет собирать много. Другой вопрос, что его должно быть количественно больше и он должен становиться качественнее, технологичнее как с точки зрения процесса съемок, так и с точки зрения воспроизведения. Я говорю про формат 3D, который с уходом западных мейджоров вообще исчез, про формат ScreenX, когда изображение передается на три стены, а зритель получает обзор на 270 градусов (в таком формате выходили, например, фильмы «Мулан» и кинокомикс «Аквамен и потерянное царство». — РБК).

— Российские производители не предлагают таких решений?

— К сожалению, наши продакшены сейчас в плане технологий по непонятным мне причинам находятся в точке «ноль» и даже 3D не могут сделать. А ведь когда-то они это прекрасно умели. Фильм «Сталинград» Федора Бондарчука снимался не просто в 3D, а в IMAX, а это был 2013 год.

— Почему сейчас не пользуются этими технологиями?

— Я задаюсь тем же вопросом, и ответа у меня нет. Возможно, снимать в таких форматах дороже и продакшены боятся не вернуть затраты. Сейчас все выросло в цене и с точки зрения производства, и с точки зрения демонстрации, так как зарубежное оборудование из-за курса валют и усложнившихся логистических цепочек сильно подорожало. А «железо» — это все-таки ключевой момент.

— Какая доля оборудования ваших залов, необходимого для кинопоказа, нуждается в замене в 2024 году? Какие проблемы вы в связи с этим видите?

— Начнем с проблем. Оборудование, которое поддерживает DCP-формат (Digital Cinema Package — наиболее популярный в мире формат хранения, передачи и воспроизведения фильмов в кинотеатрах с помощью цифрового «пакета», который включает в себя звуковую и видеоинформацию, субтитры, метаданные и т.д., а воспроизведение фильмов производится с помощью специальных проекторов. — РБК) с каждым днем становится все дороже, а купить его все проблематичнее. Стандартный кинотеатр нуждается в обновлении раз в 12 лет. В нашей сети около 70 кинотеатров, соответственно, ежегодному обновлению подлежат шесть. Необходимые инвестиции в их обновление — сотни миллионов рублей.

— Как сейчас осуществляются поставки оборудования? Где идут закупки? И кто выступает ключевым производителем на этом рынке?

— Ключевым производителем по-прежнему являются западные компании: Dolby Labs (американский производитель кинотеатральных систем объемного звука. — РБК) и Christie (американский производитель кинопроекторов. — РБК). Если говорить о лампах для проекторов, мы нашли несколько китайских производителей, которые могут конкурировать с западными гигантами и даже привлекательны в цене с учетом логистических цепочек и курса валют. Но пока они проигрывают в качестве: некоторые лампы попросту взрываются. А взрыв лампы приводит к выведению из строя проектора в целом — это несколько тысяч долларов дополнительных издержек.

— Это оборудование подсанкционно?

— Нет, но зарубежные компании прекратили поставки в Россию напрямую по своей инициативе, так что сейчас все идет только через параллельный импорт. А это и дороже, и дольше.

— Есть ли в России разработки, предприятия, которые специализируются на производстве кинотеатрального оборудования?

— На лампах нет. Что касается проекторов, есть инициатива якутских производителей, но пока это очень сырая разработка, которая больше напоминает китайский маломощный проектор с наклеенным сверху якутским лейблом. Поэтому, если смотреть на перспективу, я считаю, что будущее кинопоказа в России не за проекторами, а за LED-экранами (светодиодное оборудование, используется, например, на медиафасадах и рекламных щитах. — РБК): здесь есть хорошие азиатские аналоги, да и нам неплохо было бы научиться производить такую технику. Но для этого кинопроизводителям необходимо будет по-другому снимать.

— Одной из ушедших из России западных компаний, от которой напрямую зависит кинопрокат, была IMAX — владелец одноименной кинотехнологии. В прошлом году вы даже обращались в суд с требованием принудить ее к исполнению договорных обязательств. Чем закончилась эта история?

— Мы выиграли суд, который обязал их вернуться в Россию и выполнять условия договора. За отказ им начисляются ежедневные штрафы. Естественно, они ничего не выплачивают. Но если они захотят как-то вернуться в Россию, это будет первой темой для обсуждения. Сумма штрафа — порядка 400 тыс. руб. в день до момента окончания договора.

— Уходя, IMAX якобы запретила российским кинотеатрам использовать свое оборудование. Если появятся российские новинки, которые будут выполнены в этой технологии, сможете ли вы их показывать?

— Скажу больше: я всячески драйвлю этот процесс и призываю наших кинематографистов вспомнить былое и снимать в IMAX. Это оборудование в нашей собственности, и ничего запретить IMAX нам не может. Сейчас у нас стоит 29 условных «мерседесов» в гараже, а мы ездим на условных «ладах» 2000-хгодов, потому что для «мерседесов» у нас нет подходящего «бензина» в виде кино.

— Что вам говорят в ответ на эту инициативу?

— «Подумаем». Опять же здесь все упирается в вопрос стоимости производства, билетов в кино и т.д. Да, мы вынуждены поднимать цены на билеты, так как операционные издержки сильно выросли. Но чтобы цена билета была действительно справедливой, нужен качественный контент в разнообразных форматах, чтобы зритель имел более яркую, четкую картинку, чтобы был эффект погружения в контент.

— Комментируя рекордный рост цен на билеты, вы утверждали, что это связано в том числе с операционными расходами киносетей. Полтора года назад сети просили Минкультуры и Минфин выделить им поддержку, но, кроме столичных властей, никто не откликнулся. В каких условиях находилась бы отрасль, если бы вам выделили хотя бы часть запрошенной суммы в 6,5 млрд руб.?

— Как минимум мы чувствовали бы себя уверенно. А уверенность в себе дает возможность строить планы по развитию и инвестировать в обновление. Потому что долгое время нам приходилось сводить концы с концами вплоть до зарплат сотрудников. Ни о каком обновлении речи быть не могло. Кроме того, при господдержке мы бы не закрыли такое количество кинотеатров. Соответственно, общие кассовые сборы по России были бы еще выше.

— Сколько в итоге кинотеатров вам пришлось закрыть?

— В 2023 году мы закрыли семь кинотеатров. Сейчас закрываем еще один в Петербурге, под вопросом один в Москве. Некоторые — в стадии переговоров.

— Есть ли перспективы открытия новых точек, например в регионах?

— Сейчас построить новый кинотеатр безумно дорого. Если раньше мы закладывали горизонт возврата инвестиций на семь-десять лет, то сейчас этот срок выходит за пределы договора аренды. При существующей ставке рефинансирования Центробанка надо заниматься какой-то криминальной деятельностью, чтобы надеяться вернуть инвестиции. Когда доходность отрасли 12–15%, она не может кредитоваться под 20%.

— Полтора года назад вы говорили, что диалога между Министерством культуры и руководством киносетей по поводу возникших проблем попросту не было. Состоялся ли он за прошедшее время?

— Нет. К сожалению, рабочих встреч, на которых мы бы обсуждали какой-то процесс выхода из ситуации, комплексного подхода к решению проблем с привлечением всех участников рынка: и кинопроизводителей, и кинопоказчиков, и кинодистрибьюторов — у нас так и не было. Да, было много различных высказываний Ольги Любимовой в прессе. Но одно дело, когда тебе в глаза говорят, мол, «мы видим ситуацию таким образом», а другое — когда коммуникация с отраслью ведется через СМИ. Прочитать истинный посыл между строчек сложно.

— Пересматривали ли вы традиционное соотношение распределения кассовых сборов между сетями и дистрибьюторами?

— В среднем соотношение 50 на 50% сохраняется. Но у каждого кинотеатра и кинопрокатчика есть свои договоры и свои отношения.

— В отраслевых телеграм-каналах не раз появлялась информация, что дистрибьюторы повышают свой процент.

— Существует пропорция 70 на 30%, но обычно ее устанавливают в отношениях с теми кинотеатрами, которые активно практикуют предсеансное обслуживание. Но здесь проблема носит комплексный характер, и я не могу винить ни дистрибьюторов, ни киносети. Сейчас предсеансное обслуживание находится в серой зоне: законодательный запрет на показ кино без прокатного удостоверения вроде как и есть, но на это все закрывают глаза. Однако и легализовывать такую практику никто, судя по всему, не собирается. Такое пограничное состояние — это худший из вариантов. И профильным министерствам пора уже определиться с вектором дальнейшего развития.

— Есть ли спрос на теневой прокат? И кто та аудитория, которая ходит на такие сеансы?

— Я отвечу так: спрос есть на хорошее кино. Будь это четвертая часть «Джона Уика», которая показывалась полностью легально, или второй «Аватар», который шел в формате предсеансного обслуживания. По моим оценкам, порядка 9 млрд руб. в прошлом году пришлось на теневой прокат — это почти 20% всех сборов. Кому стало лучше от того, что эти деньги прошли мимо Российского авторского общества, мимо официальной системы, мимо министерства? А ведь их можно было бы направить на развитие российского кинематографа.

— Ваши коллеги из онлайн-кинотеатров в попытках компенсировать отсутствие Голливуда начали массово закупать турецкий и корейский контент. Есть ли потенциал у такого кино на большом экране и заинтересует ли оно массового зрителя?

— Наш бизнес сильно отличается от онлайн-кинотеатров. Мы можем регулировать спрос и предложение глубиной инвентаря. А наш инвентарь — это сеансы. На абсолютно любой контент есть своя аудитория. Важно понять, какая она, сколько ее и где она сосредоточена. И дальше просчитывать, как удовлетворить ее запрос, будь то десять сеансов за день или один за две недели. В некоторых наших кинотеатрах индийское кино работает лучше, чем «Чебурашка». Такова ситуация, например, в «Синема Парке» на «Калужской» — там рядом находится Российский университет дружбы народов, и местные студенты обеспечивают спрос. Или, например, в Ульяновске большая диаспора приезжих из Индии. Но такой контент вообще не работает в Химках или в Куркино — мы его там и не ставим.

— То есть задачи сделать условный Болливуд массовым вы не ставите?

— Нет, конечно.

— Как тогда отбивать затраты на покупку этого контента?

— Это вопрос справедливой цены, которую заплатит дистрибьютор. У нас около 3 млн жителей Индии, приезжающих в Россию или живущих здесь. Можно заранее просчитать спрос и определить цену, которую ты сможешь отбить за счет этого спроса. Мы ведь бизнес, наша задача — выходить в прибыль. Дистрибьютору нужно заплатить за права, потратиться на рекламу, отдать часть кинотеатрам, выплатить налоги и зарплаты и что-то оставить у себя.

— По субъективным ощущениям, все-таки российское кино — это в основном или комедии, или нечто про патриотизм и национальную гордость. Не вредит ли прокату столь скудный выбор тем? И видите ли вы выход из этой ситуации?

— Российский прокат действительно исторически был разделен на два направления. Первый — это национальная идея: «Сталинград», «Движение вверх», «Т-34», «Легенда № 17». Второй — это комедия: «Холоп», «Холоп 2», все новые киносказки. Цель первой группы фильмов очевидна. Комедии хороши для семейного показа. Но открыт вопрос работы с молодежной аудиторией, которая раньше смотрела условные комиксы про «Мстителей» или «Человека-паука». Выход «Мастера и Маргариты» — прекрасный шаг в этом направлении, но нам нужно бежать, а не шагать.

— Почему работа в этом направлении не ведется?

— В какой-то мере ведется, но производители идут по пути наименьшего сопротивления. Сейчас пошли в гору сказки, вот на них и зарабатывают. Но когда-то эти сказки закончатся и начнется быль, однако об этом никто не думает. Люди хотят видеть хорошие эмоциональные технологические ленты, чтобы буквально погружаться в новые миры. Им нужны мелодрамы, трагедии, хорроры, приключенческие ленты.

— Существует ли некий образ универсального героя, на которого у зрителя есть запрос?

— У каждого зрителя свой образ героя. Десять лет назад у нас была целая армия девушек, которым нравились «Сумерки». А я, например, вообще эту франшизу не смотрел. Поэтому у нас разный уровень героизма, разные идолы, к которым мы стремимся. Но вообще человек обычно стремится к чему-то хорошему. Поэтому и запрос в основном на героев положительных — это универсальный тренд.

— Чем же тогда объясняется феномен, например, «Джокера»?

— Это просто хороший фильм и хорошая игра актера. О каком-то тренде на злодеев я бы не говорил.

— Как сейчас обстоит ситуация с продукцией кинобаров? Изменились ли поставщики, расценки?

— Сырье для попкорна в основном краснодарское, с этим проблем не возникает. Закупочные цены за два года выросли примерно на 35%, соответственно, на столько же подорожала и продукция для потребителя. Но оборудование было и остается зарубежным, и с этим есть проблемы. Сейчас на рынке появляются китайские попкорн-аппараты, поставщики и производители сами выходят с предложением. Нам дали протестировать — пока не очень: ни по производительности, ни по вкусу. Но тут я сторонник азиатской философии: дорогу осилит идущий. Так что альтернативы — это в любом случае хорошо.

— Изменилась ли доля посетителей, которые пользуются услугами бара?

— Нет, как и прежде, это порядка 40% зрителей. В среднем на каждый рубль, потраченный на билет в кино, 40 копеек дополнительно приходится на бар.

— Видите ли вы для вашей объединенной киносети новые векторы развития, смежные направления, например мерч?

— Мы рассматриваем несколько новых направлений бизнеса, сопутствующих кинопоказу и комплиментарных нашему основному бизнесу. В этом плане мы смотрим на экосистемы «Сбера» или МТС, которые за счет разноплановых продуктов удерживают клиента. У нас стоит задача построения собственной экосистемы развлечений: чтобы человек, приходящий к нам на фильм, оставался, чтобы у нас же поесть, что-то купить, как-то развлечься и т.д. Первые шаги в этом направлении будут реализованы до конца текущего года.

— Каким будет объем инвестиций в это направление?

— Сейчас мы закладываем несколько сотен миллионов рублей.

— По итогам новогодних каникул Фонд кино отчитался о рекордных сборах кинопроката. Довольны ли вы результатами?

— Я отвечу сдержанно, поскольку эйфории хватает в высказываниях Фонда кино и Министерства культуры. Безусловно, я доволен тем, что мы заработали больше денег. Но я недоволен тем количеством зрителей, которые к нам пришли. Рост обеспечила цена билета, а не посещаемость. Да, общий рост в проданных билетах по итогам январских праздников — 9%, но это «средний по больнице» показатель. У нас, например, всего плюс 1%, у кого-то вообще падение. А теперь самое интересное: давайте посмотрим не на праздники, а на весь январь. Тут мы уже хуже прошлого года: и по деньгам, и по количеству зрителей.

— Заявлены ли уже какие-то иностранные громкие релизы, которые выйдут в России официально и на которые вы делаете ставку?

— Мне на ум приходит только новый фильм Гая Ричи «Министерство неджентльменских дел» (мировая премьера состоится в апреле. — РБК). Что-то еще наверняка будет прорываться. И я надеюсь, легальных иностранных фильмов в нашем прокате будет больше, чем в прошлом году. Потому что отсутствие конкуренции провоцирует расслабленность. Когда на одной беговой дорожке с тобой Голливуд, пускай с сильными ограничениями, ты понимаешь, что тебе кто-то дышит в спину, и ты бежишь быстрее, качественнее, задумываешься о технологиях, о маркетинге. А когда такого движения нет, естественно, ты будешь думать: зачем мне делать качественно или снимать в 3D? И так посмотрят, выбора все равно нет.

— Репертуар на ближайший год уже примерно определен, и наиболее проблемным будет лето: единственный масштабный релиз из заявленных на весь сезон — это продолжение «Майора Грома». Как вы оцениваете перспективы года? Где слабые места?

— Обеспечение репертуара для кинотеатров — это прямая задача государства, Фонда кино и Минкультуры. Они могут напрямую управлять сеткой релизов, чтобы у нас не было сегодня густо, а завтра пусто. Первый квартал до апреля-мая с выходом «Сто лет тому вперед» закрыт, здесь проблемы нет. Но лето действительно будет тяжелым. Первый «Майор Гром: Чумной Доктор» в 2021 году собрал 317 млн руб. Даже если второй соберет хотя бы 500 млн руб., он не способен закрыть три летних месяца. Чтобы сделать годовую кассу 40–50 млрд руб., сборы июня—августа должны быть хотя бы на уровне 2–2,5 млрд руб. ежемесячно. Пока мы даже половины этой суммы не ожидаем, но время покажет. Есть весна, возможно, что-то получится перепланировать.