Прикрытые бумажками: почему в России нет частной собственности
Когда в сносе павильонов обвиняют персонально мэра Сергея Собянина, я вспоминаю, что на моей памяти было три волны сноса павильонов еще при Юрии Лужкове. Иногда нам удавалось отстаивать помещения, иногда приходилось уходить. С документами у владельцев было по-разному — где-то все идеально, у кого-то все на взятках и на коротких договорах. Но сути это не меняло — если решили снести, снесут.
Мы выигрывали, бомбя деньгами и не задумываясь о рентабельности. Последняя волна сносов в начале 2008 года обошлась нам в шесть недель напряженной работы и $1 млн. Понимая, что точки снесут, мы арендовали соседние и заново делали ремонт. Мы не могли потерять потоки людей у метро.
Но никогда снос не был таким масштабным и, прямо говоря, бандитским. Что происходит сейчас? Снижается конкуренция, ухудшается логистика людей, покупающих продукты домой. Самые бедные российские женщины, которые в руках тащат домой пакеты, теперь будут вынуждены наматывать лишние сотни метров.
Я не думаю, что это решение одного Сергея Собянина, несмотря на его риторику. Когда он был главой Тюмени, мы с ним сотрудничали. Городу нужны были инвестиции, стройки. И нам предложили перестроить остановочные комплексы за свой счет, отдать их городу, а затем арендовать. Под патронажем города мы делали простые, страшненькие, можно сказать, павильоны. Никто об эстетике с нами не говорил.
Первые лица страны поддержали решение мэра. Это их стиль. Вспомните инаугурацию Владимира Путина — пустые, стерильные улицы. Как в СССР конца 1970-х, когда город «зачищали» перед Олимпиадой. Вместо развития, буйства красок, ярмарок и торговли, пустота и стерильность. Это все не про жизнь.
Нет сомнений, что на месте снесенных павильонов построят уродство. Нет сомнений, что на этом власти не остановятся — будут сносить и сносить. Если такое возможно в центре Москвы, то в регионах и подавно. Это бандитизм и демонстрация известного тезиса, что в России, как в СССР, ничего не является твоим навсегда. Коммерсанты — просто смотрящие над бизнесом. А если потребуется, все заберет Родина. Нынешняя власть частную собственность презирает. Эта власть не умеет созидать и приумножать, умеет только вычитать и делить.
Есть известная история, как домик какой-то немецкой бабушки оказался на пути автобана. Все продали дома, а бабушка не захотела. Ей предложили космическую компенсацию, но она все равно отказалась переезжать. В итоге трассу построили в объезд. Рынок недвижимости в Лондоне зарегулирован так, что любую перестройку нужно согласовывать с миллионом инстанций. Но если строение, пускай «уродливое», на вкус властей, уже есть, то никто никогда его не снесет. Частная собственность — это святое.
Если московские власти так озаботились благоустройством, то они были обязаны договориться с каждым владельцем недвижимости, сделать такой оффер, чтобы никто не смог отказаться. И на крайний случай — пойти в суд и не сносить, пока нет решения.
Нельзя брать чужое, нельзя отдавать свое.