В ожидании банкротств: есть ли будущее у российской угольной отрасли?
По прогнозам правительства, экспорт российского угля в 2016 году останется на уровне прошлого года. Премьер Дмитрий Медведев называет это «неплохим результатом при нынешних входящих условиях». Действительно, ситуация и в мировой, и в российской угольной отрасли далека от благоприятной. Есть ли у российских угольщиков будущее и что может сделать государство для поддержки отрасли?
Сейчас по общему объему добычи угля Россия занимает шестое место, производя около 370 млн т в год. Около 3,6 млрд т угля добывает Китай, 820–830 млн т — США. На пятки этим странам наступают Индонезия, Австралия и Индия, ежегодно добывающие от 430 млн до 670 млн т угля.
Глобальный экономический кризис, падение цен на нефть и газ, а также развитие альтернативных источников энергии стали причиной падения спроса на уголь и пятилетнего планомерного снижения цен. Угольные компании пытались выжить за счет увеличения объемов добычи. Все это привело к значительному перепроизводству. По прогнозу Bloomberg Intelligence, в 2016 году избыточное предложение энергетического угля на мировом рынке может составить 118 млн т. Однако из-за закрытия и банкротств угледобывающих предприятий развитых стран в перспективе излишки угля могут существенно сократиться.
Прогнозы аналитиков вполне обоснованны: угольная отрасль США и Австралии сейчас переживает не лучшие времена. Ярким примером тому стало недавнее банкротство американской компании Peabody Energy, более 130 лет успешно работавшей на угольном рынке США. В ее штате было около 7600 человек. Еще в середине 2015 года объявил себя банкротом второй по величине производитель угля в США — Alpha Natural Resources Inc, а Glencore приостановила реализацию угольного проекта Блейкфилд-Норт в Австралии.
На этом фоне положение российской угледобывающей отрасли вроде бы не выглядит удручающим: в 2015 году добыча угля в России выросла на 4%, до 373 млн т, а прирост потребления составил 2%. Однако и у нас существует немало проблем и рисков — как на внутреннем рынке, так и связанных с экспортом.
Внутреннее потребление: газ и казахский импорт наступают
2015 год стал для российских угольщиков удачным на внутреннем рынке благодаря «низкой воде» в гидроузлах Сибири и Дальнего Востока. Из-за этого нагрузка с ГЭС перешла на ТЭС, в том числе угольные. Однако в этом году такого везения ждать не стоит. Планомерно реализуются программы по газификации Сибири. В условиях низких цен на природный газ они станут развиваться еще активнее. Проблем угольщикам добавит и рост импорта дешевого угля из Казахстана. Однако в условиях крайне низких мировых цен внутренний рынок продолжает быть крайне привлекательным для сбыта энергетических углей. И конкуренция на нем усилится.
Значительной проблемой на внутреннем рынке являются существующие сейчас тарифы РЖД. Из-за них затраты на перевозку зачастую съедают всю возможную прибыль, а транспортировка углей до ряда потенциальных клиентов становится нерентабельной. Получается, что внутренний рынок сбыта российского угля сегодня целиком и полностью формируется железнодорожными тарифами.
Экспорт: девальвация как временное облегчение
Для российских угледобывающих компаний экспортировать уголь сейчас выгоднее, чем поставлять его на внутренний рынок. В 2015 году объем экспорта составил 155 млн т, или 40% от общей добычи угля в России. Экспорт постоянно увеличивался, начиная с постсоветских времен, когда мировые цены на уголь начали расти. С 2007 до 2009 года на мировом угольном рынке наблюдалось снижение цен, но затем до 2012 года снова последовал рост.
С 2012 года и по сей день мировые цены на уголь снижаются. Для российских угледобывающих компаний в прошлом году коммерческие риски, вызванные низкими ценами, были нивелированы ростом курса доллара по отношению к рублю. Девальвация поддержала экспорт и дала российскому углю определенные преимущества на мировом рынке.
Сейчас цены на энергетический уголь как в Европе, так и в Азии находятся на уровне $48–55 за тонну. В ближайшей перспективе ожидать резкого роста цен не стоит. Но и ниже опускаться цены уже не могут, потому что это граничит с рентабельностью мирового угольного бизнеса.
Помимо низких цен значительной проблемой для экспорта остается сокращение потребления угля многими странами и переход на более чистые источники энергии. Так, в 2015 году поставки российского угля в Китай снизились на 11 млн т. При этом Китай остается одним из основных рынков экспорта нашего угля, в том числе и для нашей компании. Наш экспорт можно разделить на Европу (51%) и страны АТР (49%). В Европе приоритетным для группы компаний «Русский уголь» рынком сбыта является Польша, где продолжается снижение объемов добычи местными предприятиями из-за нерентабельности производства.
Сокращение инвестиций: главное зло
Одним из наиболее негативных для российской угольной отрасли факторов стало сокращение объема капиталовложений, который в 2016 году, по оценкам, не превысит 52 млрд руб. По текущему курсу это менее $1 млрд. Для сравнения: в 2013 году инвестиции в российскую угольную отрасль составили около $2 млрд. Последствия сокращения инвестиций проявятся не только в 2016-м, но и в 2017–2018 годы, поскольку угольная отрасль высокоинерционна. Сейчас по инерции используется инвестиционный задел, созданный в 2013–2014 годы.
Дальнейшее уменьшение объема инвестиций, на мой взгляд, просто невозможно, поскольку ставит под угрозу само существование отрасли. Отсутствие инвестиций в производство приведет к повышению себестоимости продукции. У угледобывающих предприятий традиционно низкая рентабельность, а из-за отсутствия инвестиций ее показатели могут ухудшиться.
Выживут экономные
Сегодня большинство российских угледобывающих предприятий убыточны. За последние годы издержки компаний выросли в разы, а экспортные цены вернулись на уровень 2003–2004 годов. Если доллар будет стоить менее 70 руб., весь положительный эффект, полученный от девальвации в 2015 году, будет утрачен. Это станет серьезным ограничителем эффективности отечественных угледобывающих предприятий, затраты которых все равно растут. Не стоит забывать, что с учетом девальвации обновление оборудования, которое обычно на 60% состоит из импортной техники, будет обходиться компаниям существенно дороже.
Выжить в нынешних тяжелых условиях смогут только те угольные компании, которые:
— не боятся проводить реструктуризацию, избавляясь от нерентабельных активов с высокой себестоимостью производства; — постоянно оптимизируют затраты. Рыночные условия сейчас диктуют угольщикам жесточайшую экономию. Многие компании к такому положению дел не привыкли; — систематически повышают эффективность производственных и управленческих процессов. Производительность труда в российской угольной отрасли в пять раз ниже, чем в австралийской. Одним из способов преодолеть отставание является интенсификация (повышение коэффициента использования) горной техники. Это предусматривает повышение качества ремонта и сервисного обслуживания техники, сокращение общего числа ремонтов и увеличение межремонтного периода.
Что может сделать государство для поддержки угольной отрасли? В первую очередь обратить внимание на углехимию и технологии глубокой переработки угля, которые способны существенно расширить область применения «черного золота». Развитие этих технологий невозможно без государственной поддержки. Если мы хотим довести их до опытно-промышленного производства, нужны колоссальные инвестиции, которых у бизнеса сейчас нет.