Нефтяной треугольник: как политические битвы в США повлияют на рынок
Падение цен на нефть до минимальных с осени 2017 года значений неизбежно вызовет реакцию основных рыночных игроков. Очевидно, что 6 декабря на встрече ОПЕК+ Саудовская Аравия выступит за снижение добычи в целях балансировки рынка. При этом повышение цен на нефть выше диапазона $70–75 за баррель вряд ли произойдет. Чтобы прогнозировать ценовые тенденции на более долгий срок, в частности на ближайшие два года, надо следить не столько за саммитами ОПЕК+, сколько за отношениями в треугольнике Дональд Трамп — демократы в конгрессе — Саудовская Аравия.
Война на два фронта
Рентабельность нефтяного бизнеса в США при $30 за баррель, снятие ограничений на добычу и транспортировку нефти, налоговые послабления со стороны администрации Дональда Трампа привели к росту добычи и активному строительству трубопроводов на территории Соединенных Штатов. По прогнозам, к 2020 году американские производители могут значительно нарастить как добычу, так и экспорт нефти. В дальнейшем потенциальным тормозом экспорта мог бы стать запуск инфраструктурного плана Трампа, предполагающий огромные инвестиции в инфраструктуру, экономический рост и увеличение внутреннего потребления энергоресурсов. Однако на пути к его утверждению Трампу предстоит целая череда баталий с конгрессом, нижняя палата которого после промежуточных выборов перешла под контроль демократов.
Противостояние президента и конгресса наложит отпечаток на внутреннюю энергетическую повестку США, а на внешнеполитическом фронте Трампу предстоит борьба c ключевым производителем нефти — Саудовской Аравией по поводу цен, приемлемых для американской экономики. Здесь у американской администрации появился козырь после убийства в Стамбуле саудовского журналиста Джамаля Хашкаджи, в причастности к которому обвиняют саудовского наследного принца Мухаммеда бин Салмана. Фактически США получили дополнительный рычаг влияния на динамику цен на нефть.
Недавние угрозы демократов расследовать связи Трампа с Саудовской Аравией едва ли приведут к быстрым и значительным результатам, однако дадут хозяину Белого дома возможность мягко давить на саудитов, в первую очередь в вопросах объемов добычи нефти и установления приемлемых для американских производителей цен. В складывающейся в США внутриполитической ситуации Трамп получает роль «хорошего полицейского» в отношениях с Эр-Риядом, предоставляя конгрессу играть роль «плохого».
Слабость королевства
На первый взгляд создается впечатление, что потенциал для договоренностей с Саудовской Аравией органичен. Для решений внутренних политических и экономических задач саудитам необходимо поддерживать стабильное поступление денег в бюджет, а при падении цен на нефть это можно делать только за счет роста экспорта. Но если исходить из того, что Трамп намерен укреплять позиции американских экспортеров на внешних рынках и обеспечить низкие цены на энергоносители внутри страны для поддержки экономического роста, то Саудовская Аравия становится угрозой для этих планов. Еще недавно королевство, наращивая добычу, не без успеха выдавливало с рынка американских сланцевых производителей с помощью низких цен. Вновь введенные США санкции против Ирана тоже дают Эр-Рияду шанс продемонстрировать свою рыночную власть: от него зависит замещение выбывающей с рынка нефти. Правда, в этот раз Вашингтон ограничил такую возможность — он выдал ряду стран разрешения на продолжение закупок нефти у Ирана, что способствовало сохранению избытка нефти на рынке.
Одновременно cаудиты потеряли поле для маневра в отношении американских производителей нефти. Их уже не получится выдавить с рынка. В то же время высокие цены также невыгодны Эр-Рияду, и не только из-за потенциального давления со стороны Вашингтона. Высокие цены приведут к росту добычи в США, ускорят переход к альтернативным источникам энергии, а кроме того, могут подтолкнуть администрацию Трампа к выдаче новых разрешений покупателям «санкционной» иранской нефти. В складывающейся ситуации CША становятся более мощным игроком на нефтяном рынке, чем Саудовская Аравия и ОПЕК+. Предвыборное обещание Дональда Трампа превратить Соединенные Штаты в энергетическую сверхдержаву становится реальностью.
Перестройка в США
Еще одним ключевым тезисом предвыборной кампании Трампа было снятие заградительных барьеров на пути развития американской экономики и добычи углеводородов. Намереваясь повторить китайский экономический бум, во многом построенный на использовании дешевого угля, Трамп снял ограничения на его добычу в США, введенные при Бараке Обаме. Он вывел США из Парижского соглашения об изменении климата из-за лимитов на выброс парниковых газов, подрывающих, по его мнению, американский промышленный рост. Он сократил федеральные субсидии на «зеленую» энергетику, фактически полностью перекинув заботу о ее развитии на уровень штатов и частных компаний. Сделав упор на традиционную энергетику, президент США дал нефтяникам карт-бланш. Рост добычи произошел не только за счет налоговых мер, но и благодаря ослаблению природоохранного регулирования. Стало проще получать разрешения на строительство трубопроводов и переводить федеральные земли из охраняемого статуса в доступные для разведки участки.
Следующим этапом может стать реализация инфраструктурного плана Трампа, опубликованного в феврале 2018 года. Предлагается потратить на перестройку изношенной американской инфраструктуры $1,5 трлн за десять лет, из которых федеральный бюджет должен выделить $200 млрд, а львиную долю планируется покрыть за счет частных инвесторов и местных властей. Развитие внутренней сети нефтяных и газовых трубопроводов должно улучшить обеспечение американских потребителей. Предполагается упростить выдачу разрешений на строительство трубопроводов, проходящих через территории национальных парков. Сейчас такие проекты должен утверждать конгресс, а предлагается передать эти полномочия министру внутренних дел США. Примечательно, что ряд американских экспертов именно отсутствием адекватной энергетической инфраструктуры на северо-востоке страны объясняют необходимость импорта сжиженного природного газа, произведенного российской компанией НОВАТЭК и доставленного в Бостон в начале 2018 года.
Помимо строительства трубопроводов план предполагает реконструкцию мостов, дорог, аэропортов и водопроводных систем. Cтоль массивное обновление инфраструктуры должно позитивно повлиять не только на американский нефтегазовый сектор, но и на сталелитейную и угольную промышленность. Более того, и Трамп, и демократы сейчас называют эту реформу в качестве примера возможного межпартийного сотрудничества между президентом и демократическим большинством в палате представителей. Однако это оптимистический сценарий: опыт законотворчества последних лет убеждает в том, что две партии слишком сосредоточены на борьбе друг с другом.
Впрочем, даже при сопротивлении конгресса план может быть частично реализован через органы исполнительной власти, прежде всего Министерства энергетики и внутренних дел, а также через Агентство охраны окружающей среды. Влияние демократов на работу этих ведомств минимально, однако на уровне ряда штатов они способны затормозить и частично сменить вектор реформ Трампа.
В случае успеха политика Трампа обеспечит ускорение экономического роста, а значит, и рост внутреннего спроса на энергоносители. Это уже очевидно для нефти и нефтепродуктов, в обозримой перспективе можно ожидать значительного роста внутреннего потребления природного газа, в том числе и за счет промышленности. Сегодня она потребляет порядка 35% добываемого в США газа, а к 2050 году прогнозируется рост этого показателя до 43%.
Ограниченный успех демократов на промежуточных выборах в США продемонстрировал прочность позиций Трампа, у которого остаются хорошие шансы победить на выборах 2020 года. Это значит, что во время второго срока Трампа нефтяной рынок может пережить новый виток роста цен, связанный с эффектом инфраструктурных инвестиций, а также снижением инвестиций в нефтяные проекты в период низкой ценовой динамики. При таком раскладе Саудовской Аравии, России и другим участникам ОПЕК+ остается надеяться на то, что растущая экономика CША поглотит значительную часть собственной добычи и не сможет давить на нефтяные цены с помощью роста экспорта.