Зерно вместо нефти: сможет ли Россия накормить Китай
Мировые цены на зерно стабильны
Снижение цен на подавляющем большинстве товарных рынков стало общим местом. Популярным объяснением являетcя замедление мировой экономики, в первую очередь Китая, и начало второй фазы так называемого экономического суперцикла, продолжительность которого измеряется 30–50 годами.
Но если внимательно рассмотреть котировки, можно увидеть, что ситуация не совсем однородна. В то время как нефть стоит в два раза дешевле, чем год назад, медь — на четверть дешевле, зерновая культура №1 в мире — кукуруза — стоит чуть-чуть, но дороже. Основная зерновая культура для России — пшеница — выглядит также прилично на фоне всеобщих распродаж (-5% гкг). Близки к уровням годовой давности и цены на живой скот и говядину (фьючерсы с ближайшей поставкой, CME).
Справедливости ради отметим, что отнюдь не вся агропродукция стабильна в цене. Падают цены на молоко, снижаются и мировые цены на птицу. Тенденция к понижению наблюдается во многих странах и на рынке свинины. Однако здесь есть важное исключение — Китай, где цены на свинину находятся на рекордных для последних лет уровнях. И вполне вероятно, что именно китайский фактор в недалеком будущем не только стабилизирует мировые цены на продовольствие в мире, но и будет стимулировать их рост.
Растущий аппетит Китая
Поднебесная является и крупнейшим производителем, и крупнейшим мировым рынком свинины в мире. До недавнего времени местные фермеры в целом справлялась с внутренним спросом, и импорт был незначителен. Но в последнее время местные свиноводы не поспевают за растущим потреблением основного источника животного белка для страны, что и предопределило рост внутренних цен. Фермеры в Северной и Южной Америке, Европе и Бразилии потирают руки, ожидая роста китайского импорта и восстановления мировых цен.
Ситуация на китайском рынке свинины показательна и для других рынков агропродукции. На стремительно богатеющий Китай приходится около 70% всей мировой торговли соя-бобами, в последние годы страна стала одним из крупнейших импортеров зерна в мире, растет импорт животноводческой продукции.
Вероятно, что эти тенденции по наращиванию продовольственного импорта страной будут сохраняться. Во-первых, по многим позициям у Китая сохраняется потенциал к дальнейшему увеличению подушевого потребления. Во-вторых, вполне возможно, страна будет все сильнее снижать требования к уровню самообеспечения продовольствием. Причины — урбанизация, ветеринарные риски, ограниченное количество сельхозземель и нехватка водных ресурсов. По известным словам бывшего главы Всемирного банка Роберта Зеликка, Китай кормит 20% мирового населения за счет 10% мировых земельных и менее чем 6% мировых водных ресурсов.
Реализация этого сценария поддержит цены на агропродукцию по всему миру, а сама Поднебесная дополнительно к главному покупателю промышленных ресурсов превратится и в крупнейшего импортера продовольствия. Пока по этому показателю страна занимает третье место в мире после ЕС и США.
Шанс для фермеров России
Бенефициарами китайского спроса на продовольствие будут фермеры по всему миру, и в России в том числе. Страна может и должна и дальше динамично развивать свое сельское хозяйство, благо потенциал для этого есть. Это и земельные ресурсы, значительная часть из которых не обрабатывается, и водные, довольно развитая инфраструктура и возможности по наращиванию экспорта зерна и растительного масла, готовность к выходу на внешние рынки со своим мясом и птицей.
Для реализации этого потенциала нужно не так уж много — разумная и предсказуемая на годы вперед государственная политика, радикальное сокращение госрегулирования, развитие рынка земли и снятие воздвигнутых самим же государством барьеров на пути экспорта. С июля в России действует «драконовская» экспортная пошлина на пшеницу. Ее сохранение означает потери в 34 млрд руб. для российского растениеводства только в текущем зерновом году. Для сравнения, объем субсидий для проведения полевых работ в текущем сезоне составляет 19 млрд руб., почти в два раза меньше.
В случае же Китая необходимо решить технический, но важный вопрос — получить одобрение ветеринарных и фитосанитарных служб страны по доступу российской продукции на рынок. Но пока успехи российских властей по получению этих прав весьма скромны. К сожалению, никаких прорывов в этой области не произошло и во время поездки президента Путина в Пекин.
Какова стратегия Поднебесной?
Доступ на китайский рынок — вопрос тактический. Не менее важно понимать, как сам Пекин видит свое продовольственное будущее. Действующий пятилетний план Компартии Китая в сельскохозяйственной части уделяет много внимания модернизации отрасли и важности международных проектов. Игнорировать мнение компартии, естественно, нельзя. В последние годы компании из Поднебесной активно приступили к скупке сельхозземли по всему миру, крупных торговых компаний, специализирующихся на агропродукции, молочных и скотоводческих ферм в Новой Зеландии, Австралии и Израиле. При этом во многих случаях речь идет о крупнейших предприятиях в стране.
Особо выделяется приобретение китайской WH Group крупнейшего производителя свинины в США — Smithfield Group. Сделка стала крупнейшей китайской покупкой в США за все время. Интересно, что WH Group является частной компанией — а этот вопрос весьма интересовал американских законодателей во время парламентских слушаний, посвященных сделке. Однако заем $4 млрд на приобретение Smithfield выделил китайский госбанк, причем одобрен он был в течение одного дня.
Итак, Поднебесная, очевидно, не готова быть просто импортером продовольствия. Пекину интересны земельные и водные ресурсы, современные агротехнологии и бренды. Где здесь место России, какова ее роль — вопрос открытый. Будут ли российские компании выступать поставщиками зерна, масла и мяса на китайский рынок? Или это будут китайские компании, работающие на российской земле? Готова ли Россия к тому, что Китай в недалекой перспективе теоретически может стать крупнейшим арендатором российских земель?
Ведь передача крупных наделов земли в аренду на Дальнем Востоке идет высокими темпами. Недавняя сделка по долгосрочной аренде 115 тыс. га в Забайкальском крае — это далеко не единственный пример. Добавим, что регионы Китая, прилегающие к Забайкальскому, Приморскому и Хабаровскому краям, являются ключевыми производителями зерна в стране, а обеспеченность водными ресурсами там неуклонно снижается.
Ответы на эти вопросы сформулировать за один раз невозможно. Но России стоит попытаться определить стратегию, как она может выгодно поучаствовать в удовлетворении растущего аппетита Китая. И этот вопрос в среднесрочной перспективе на порядок важнее для российского сельского хозяйства и для страны в целом, чем пресловутое импортозамещение или продовольственные антисанкции.