Прагматизм чуда: как вместе с Ли Куан Ю уходит эпоха «азиатских тигров»
Два лица Ли Куан Ю
«Начав бороться с коррупцией, первым делом посадите трех своих друзей. Вы знаете, за что, и они знают, за что». Это высказывание Ли Куан Ю, основателя Сингапура и отца сингапурского экономического чуда, будут часто цитировать на этой неделе. Он принял Сингапур бедной экономикой третьего мира в 1965 году, а оставил одной из самых богатых и процветающих стран. Формально в 2004 году, когда ушел с поста старшего министра, а неформально только 23 марта 2015 года, не дожив до 50-летия независимости Сингапура всего несколько месяцев.
Удивительным образом Ли Куан Ю за свой 91-летний путь смог объединить две, казалось бы, противоречивые вещи. С одной стороны, вместе с Махатмой Ганди и Нельсоном Манделой он относится к когорте великих лидеров двадцатого века, построивших государство на большой идее. С другой стороны, его сложно назвать мечтателем, и своими прагматичными и жесткими действиями во внутренней политике он напоминает авторитарных лидеров, стоящих за другими «экономическими чудесами» — корейского Пак Чон Хи, китайского Дэн Сяопина и тайваньского Чан Кайши. Каким образом Ли Куан Ю удалось совместить несовместимое и навсегда войти в историю государственного строительства?
Шесть причин чуда
Во-первых, у Ли Куан Ю была грандиозная цель. Получив прекрасное образование в Англии, увидев мир и войну, он отлично представлял, каким хочет видеть Сингапур через 50 лет. Мощная экономика, сильная армия, образованное население, развитая промышленность, безупречная государственная машина. При этом он понимал, что достижение этой цели потребует неимоверных усилий и сохранения внутренней стабильности любой ценой.
Во-вторых, он безжалостно боролся с любыми препятствиями на пути к этой цели, и в первую очередь с тотальной коррупцией. «Коррупция способна разъесть любую систему независимо от философии и идеологии отцов-основателей, адекватности правительства или географического расположения», — говорил Ли Куан Ю. На борьбу с коррупцией было направлено все — повышение зарплат чиновников, наделение особыми полномочиями антикоррупционного следственного комитета; но ключевую роль в ликвидации кумовства и торжестве меритократии сыграли все же личная приверженность и бескомпромиссность лидера Сингапура.
Третье — взвешенная внешняя политика и опора на сильных партнеров. Сингапур изначально задумывался как международный хаб, который, сам являясь небольшим государством, станет очень важным региональным центром для других игроков. Не имея собственных ресурсов, Сингапур сначала стал региональным промышленным и транспортным узлом, крупнейшим портом и биржей, затем региональным финансовым центром, а сегодня превращается в глобального лидера в образовании. Видя в непосредственных соседях скорее угрозу, Ли Куан Ю сделал ставку на сотрудничество с Западом и США, а позже стал одним из инициаторов создания АСЕАН. Рациональная политика привела к тому, что Сингапур является одной из немногих стран, которые избежали внутренних или внешних конфликтов после окончания Второй мировой войны.
Четвертое — приоритет экономического развития. Какими бы жесткими ни были методы внутреннего управления Ли Куан Ю, они все были направлены на одно — развитие конкурентной экономики и стимулирование инвестиций. Начав с крайне низкой базы и не имея никакого сырья, сегодня Сингапур является одним из крупнейших региональных производителей нефтепродуктов и электроники, глобальным центром судостроения, а также региональным лидером в сервисных отраслях.
В первую очередь этому способствовало появление иностранных инвесторов, которых привлекали понятные правила игры, налоговые льготы, отсутствие коррупции и политическая стабильность. При этом госкомпаниям не выдавалось никаких льгот — они оперировали на равных с частными предприятиями, что привело к созданию по-настоящему конкурентоспособных экспортных отраслей. Прописная истина о том, что экономическое развитие страны является ключевым условием роста уровня жизни, стала руководящей стратегией развития Сингапура и привела к росту ВВП на душу населения за пятьдесят лет более чем в сто раз.
Пятое — общественное единство. Сингапур всегда представлял собой очень разнородное общество как с точки зрения национального, так и социального состава. Ли Куан Ю смог его консолидировать и свести к минимуму любые идеологические разногласия. Частично за счет опоры на традиционный азиатский менталитет, частично за счет подавления инакомыслия и контролируемого избирательного процесса. При этом не стоит умалять и роль лидера, которому безусловно верят и за которым готовы идти.
Наконец, шестое — развитие человеческого капитала. После обретения независимости Ли Куан Ю не стал отказываться от британского наследия, а позже и вовсе принял английский язык как государственный и основной для обучения в школе. Развитие образования и науки стало одним из приоритетов: сначала лучших студентов направляли на обучение за рубеж, а сегодня уже собственный Национальный университет Сингапура занимает ведущие строки в мировых рейтингах. Также массово возводилось социальное жилье.
Однако и в социальном развитии не обошлось без жестких решений: например, была ограничена рождаемость, и семьи с тремя детьми автоматически лишались ряда льгот, а мужчинам предлагалось вступать в брак в первую очередь с женщинами, у которых есть высшее образование.
Конец эпохи
Опыт реформ Ли Куан Ю прочно вошел в учебники государственного управления. Многие страны стремятся его повторить, но не у всех получается. Во-первых, на успех преобразований огромное влияние оказала региональная специфика: ведь Сингапур — это небольшой остров, расположенный на пересечении торговых путей и начавший свой рост с очень низкой экономической базы.
Во-вторых, очень велик соблазн перепутать цели и средства, которыми руководствовался и пользовался Ли Куан Ю. Надо понимать, что во главу угла он ставил либеральную экономику, свободную конкуренцию и безоговорочное соблюдение закона. Лишь после этого шли политическая стабильность, однопартийная система, контроль над силовыми структурами, социальный инжиниринг и управляемая пресса. Поэтому ни слепое копирование сингапурского опыта, ни апелляция к отдельным его инструментам не приведут к успеху. Странам, которые хотят повторить этот опыт, в любом случае придется искать собственные пути.
Вместе с Ли Куан Ю уходит эпоха «азиатских тигров» и «экономических чудес». Рост мировой экономики замедляется, население стареет, и повторить успех Сингапура в течение следующих 50 лет вряд ли кому удастся. Тем сложнее это будет сделать, если нет сильного лидера, способного задать видение на десятки лет вперед и жестко его придерживаться, проводя прагматическую политику внутренних преобразований.