Черная метка: что на самом деле ждет добровольных банкротов
1 октября вступает в силу закон «О несостоятельности (банкротстве)». Теперь к должникам, имеющим просроченные обязательства свыше 500 тыс. руб. в течение трех месяцев и более, кредитор может применить процедуру банкротства. Заемщику по решению суда будет предоставлен выбор — либо реструктуризировать выплату долгов на три года, либо объявить себя банкротом с последующей принудительной реализацией имущества и временным поражением в правах, либо пойти на мировое соглашение.
Банки, как правило, стремятся к досудебным способам взыскания, поэтому на практике инициировать процедуру банкротства в большинстве случаев будут сами должники, оказавшиеся в трудной ситуации. Если реструктуризация невозможна (например, если заемщик остался без работы и не имеет источника дохода), начинается процесс банкротства. Это равносильно признанию: у должника нет средств, необходимых для погашения всех имеющихся долгов.
Информация о праве заемщиков объявить себя несостоятельными зачастую преподносится в положительном ключе: есть долг, объяви себя банкротом, не плати по ранее взятому кредиту — и твоя проблема решена. Однако у медали две стороны.
У объявления себя банкротом есть закрепленные в законе долгосрочные последствия. Должник лишается всего имущества, в том числе жилья, заложенного по ипотеке. Оно распродается (как правило, по заниженной цене), а средства направляются в пользу кредиторов. Должнику может быть ограничен выезд за границу до прекращения производства по делу о банкротстве. Ему также придется забыть о сотрудничестве с каким-либо банком или иным кредитором в течение как минимум пяти лет. Банкрот не сможет занимать должности в органах управления юридических лиц. Для многих заемщиков банкротство может стать черной меткой в кредитной истории, от которой им будет сложно избавиться.
Есть риск, что ситуацией воспользуются недобросовестные заемщики — не те, кто действительно оказался в трудной финансовой ситуации и кому нужна помощь, а должники, распродавшие и переписавшие на друзей и родственников до 1 октября свое имущество. Кредитору в этом случае будет сложно отстоять свои права и вернуть задолженность. Однако надо иметь в виду, что российские арбитражные суды уже выработали позитивную практику, позволяющую бороться с недобросовестными должниками — юридическими лицами и индивидуальными предпринимателями, оспаривая сделки по выводу активов. Я полагаю, их опыт будет учтен и судами общей юрисдикции по делам о признании гражданина банкротом.
Нельзя забывать и о том, что заемщику, решившему признать себя несостоятельным, придется оплачивать услуги финансовых управляющих, которые по закону являются непосредственными участниками банкротства. Сумму от 10 тыс. руб. многие граждане, и без того попавшие в бедственное положение, могут и не осилить. Я думаю, было бы полезно в этом случае обратиться к опыту других стран. Например, в Германии в ситуации, когда человек признан банкротом и полностью финансово несостоятелен, оплата расходов осуществляется за счет средств государственного бюджета.
По нашим оценкам, в первые полгода действия закона попытку объявить себя банкротом предпримут не более 100 тыс. человек, то есть менее 2% от общего числа должников, и коллапса российской банковской системы мы не ждем. Для примера, в США ежегодно объявляют себя банкротами 300 тыс. граждан, в Германии — 90 тыс., в Канаде — 70 тыс. На мой взгляд, польза от закона могла бы быть выше, если бы он предусматривал еще один важный момент — меры профилактики повторения процедуры несостоятельности заемщиком.
Например, во многих странах суд направляет должника на принудительное повышение финансовой грамотности. Вполне возможно, что в России в условиях низкой финансовой грамотности населения такие образовательные курсы могли бы помочь многим заемщикам в будущем избежать подобных ошибок.