Горизонт эскалации: как новая холодная война выходит из-под контроля
Требование в два дня закрыть российское консульство в Сан-Франциско, работавшее со времен разрядки (а до того — с середины позапрошлого века) — это ответ на требование Москвы уволить несколько сотен человек дипломатического персонала, которое было ответом на принятые конгрессом санкции и на высылку дипломатов, которые были ответом на вмешательство в американские выборы, которое было ответом на антироссийские санкции, которые были ответом на российское вмешательство на востоке Украины, которое было ответом на американскую помощь Майдану, которая последовала за предоставлением убежища Сноудену и «законом Димы Яковлева», которые были ответом на «акт Магнитского»... Одно цепляется за другое, пока не начинает сбоить память. Перечень не закончен, его можно продолжить и в прошлое, и, увы, в будущее.
Опасная игра
Логика ответа на недружественные действия понятна. Непонятна конечная точка, цель этой спирали. Разрыв дипломатических отношений между двумя ядерными державами, постоянными членами СБ ООН выглядит невозможным только для тех, кто изучал уроки Карибского кризиса. Однако нынешнее поколение политиков уже не помнит той прививки. Но неужели надо снова загнать население в бомбоубежища, чтобы остановить опасную игру? А если на этот раз не успеем?
Смысл каждого из этих действий также не до конца понятен. Если санкции можно истолковать как стимул изменить политику (правда, успешных примеров использования санкций против крупной державы мир не упомнит), то свертывание дипломатической инфраструктуры бьет по обеим странам и особенно затрудняет взаимодействие на неполитическом уровне — культурные и образовательные обмены, личные контакты, путешествия. Именно на них имело бы смысл делать ставку, если межгосударственные отношения зашли в тупик. Выход из состояния холодной войны начался с подписания в 1958 году советско-американского соглашения Лэйси — Зарубина, открывшего возможность для культурного обмена между двумя странами. Сейчас, кажется, двусторонние отношения скатываются к модели, существовавшей до этого соглашения.
Вопрос «Кто виноват?» не то чтобы совсем не имел смысла (я знаю множество людей, считающих, что у истоков резкого похолодания в российско-американских отношениях стояла Россия, и многих, уверенных в виновности США) — у санкций были конкретные причины, а Кремль и не скрывает, что сделал резкие шаги, пытаясь изменить направление международного развития, которое, по его мнению, складывалось не в его пользу. Однако не очень понятно, что дает нам знание ответа на этот вопрос. Убедить людей, которые принимают решения в Белом доме или Кремле, в их неправоте вряд ли возможно. Между сторонами нет даже согласия, о чем идет спор — о ценностях или о силе.
СМИ напоминают, что предыдущая массовая взаимная высылка дипломатов состоялась в 1986 году, на излете «второго издания холодной войны» и накануне перестройки.
Удобный враг
Однако нынешняя риторическая война напоминает ситуацию не 1980-х и даже не 1950-х, а 1930-х годов, когда США обвиняли СССР во вмешательстве в свои внутренние дела. И в самом деле в Америке вовсю действовал Коминтерн, который советское руководство объявляло независимой международной организацией, а американцы понимали, что он финансируется и управляется из Кремля. Кстати, с тем временем можно провести и другую параллель: американские правые были уверены, что в Госдепе времен Рузвельта засели советские агенты. Громким делом конца 1940-х стало обвинение видного сотрудника Государственного департамента Элджера Хисса в шпионаже (очевидно, в пользу СССР), которым он, по версии обвинения, занимался в 1930-е. Дело Хисса привело к краху рузвельтовских демократов и к карьерному взлету молодого сенатора из Калифорнии Ричарда Никсона.
Этот эпизод начала холодной войны совпал по времени с ростом антисоветской пропаганды в США и антиамериканской пропаганды в Советском Союзе. Пропаганда не могла не отразиться и на дипломатических обменах: в 1952 году посол США в Москве Джордж Кеннан был объявлен персоной нон грата — уникальный случай в истории отношений двух стран. Поводом к этому решению послужило интервью, в котором Кеннан посетовал на враждебность и слежку, окружавшую жизнь американских дипломатов в СССР, и сравнил эту атмосферу с положением американцев в Берлине в начале Второй мировой войны.
Важно отметить, что внешняя политика и тогда использовалась для сведения внутриполитических счетов: атака на Хисса привела к уходу с политической сцены левого крыла Демократической партии США, а советская угроза, насколько бы реальной она ни была, явилась только поводом для этой перегруппировки. В Советском Союзе антиамериканизм шел в комплекте с борьбой с «космополитами» и закрывал дорогу к реформам общества.
Формула сосуществования
Однако, пытаясь найти в сегодняшних новостях отзвуки ситуаций прошлого, мы легко можем разглядеть там и поводы для исторического оптимизма. Похолодание и дипломатические войны рано или поздно сменялись сближением и сотрудничеством. Вывод за скобки тех сфер, в которых стороны непримиримы, позволил в начале 1970-х предложить формулу «мирного сосуществования государств с различным общественным строем» и начать политическое сближение. В изменившейся ситуации по-другому себя вели те же самые политики. Тот же Никсон через двадцать лет после разоблачений Хисса стал одним из «архитекторов разрядки», а советские «ястребы» сели за стол переговоров с американскими партнерами.
Рассматривая российско-американские отношения в контексте внутренней политики двух стран, мы увидим, что в сегодняшней России обострение отношений с США выгодно «партии закручивания гаек». Однако за последние пять лет этот сюжет уже был отыгран, и не факт, что он хорошо ложится в повестку предвыборного года. До сих пор сохраняется впечатление, что Кремль надеется на сотрудничество с Трампом. В США очевидными сторонниками конфронтации остаются его противники, и там этот сюжет, похоже, обречен тлеть до конца трамповского президентства. Досадно, что Россия и США снова оказались в противофазе с точки зрения внутренней готовности к сближению, но это не должно отменять взгляда на российско-американские отношениях как на самостоятельную ценность. С этой точки зрения важно видеть, что эти отношения не сводятся к дипломатии, и не создавать препятствий для контактов гражданского общества, которые способны сохранить элементы доверия. Эти элементы будут очень востребованы на следующем этапе. Хочется надеяться, что его осталось ждать недолго.