Победа возмущенных: какой будет политика президента Трампа
Исход президентской кампании в США стал неожиданностью для всех — как для демократов, так и для республиканцев. Опросы показывали преимущество Хиллари Клинтон, результаты раннего голосования также указывали на то, что демократы опережают своих соперников. Однако реальность показала, что «тихое большинство», которое не удавалось привести на избирательные участки в предыдущих двух президентских кампаниях, все-таки существует.
Несколько основных выводов по результатам выборов.
Месть работяг
Главным драйвером победы стало, конечно, окончательное разочарование американских избирателей в элитах. Характерно, что Дональду Трампу пришлось бороться не только с демократами, но и с элитой собственной партии. При этом экзитполы показывают, что он получил очень высокую поддержку со стороны рядовых республиканцев, в целом около 90%. Столь явное объединение истеблишмента, экспертов, СМИ против Трампа лишь сыграло ему на руку — стало последней соломинкой, сломавшей спину верблюда для его сторонников, которые посчитали такое поведение испорченных и коррумпированных элит несправедливым.
Феномен Brexit был отыгран в США на все сто. Недовольные глобализацией работяги из индустриальных штатов — Мичигана, Пенсильвании, Огайо и Висконсина — оказались еще недовольнее, чем предполагалось. Клинтон ведь даже ни разу не заехала в Висконсин, что оказалось серьезной ошибкой. Белый рабочий класс почувствовал себя брошенным — и подался в сторону Трампа как политика, способного осуществить перемены.
Распад коалиции Обамы
Клинтон, высококомпетентный политик, оказалась неправильным кандидатом для столь сложного времени. Оставим даже вопрос о ее слабой квалификации как публичного политика: ну не умеет она быть естественной, настоящей, уверенной на сцене, что выгодно использовал Трамп. Серьезной проблемой для Клинтон стала ее роль абсолютного инсайдера американской политики. «Если ты 30 лет у власти, почему ты не решила эти проблемы?» — спрашивал ее Трамп на первых дебатах, и избиратель запомнил эти слова.
При этом Клинтон не смогла привлечь на избирательные участки весомые компоненты коалиции Обамы, прежде всего афроамериканцев, которые могли бы принести ей, например, Северную Каролину. Тут в полный рост, как мне кажется, встала проблема ее электронных писем. Афроамериканцы хорошо знают, что иногда можно за небольшое правонарушение угодить за решетку или даже оказаться случайно застреленными на улице ревностно относящимся к своим обязанностям полицейским. И тут перед ними политик, который совершал действия, за которые любого другого если не посадили бы, то по крайней мере задвинули бы в сторону и никогда больше не позволили заниматься серьезными делами. А Хиллари все как с гуся вода. Это в том числе привело к подрыву доверия по отношению к ней со стороны афроамериканцев и молодежи, которые в 2012 году обеспечили победу Обаме.
Нынешняя — и для всех неожиданная — реальность такова: республиканцы контролируют конгресс и Белый дом, могут заполнить как минимум одно место в Верховном суде. Кроме того, республиканцы умудрились еще и выиграть губернаторские выборы в трех штатах. По сути, партия, которая вчера казалась разрушенной этой кампанией, вдруг получила абсолютный мандат на проведение изменений.
Границы для Трампа
Какими станут эти изменения? В хорошем сценарии мы можем представить, как республиканские элиты договариваются с Трампом и совместно с ним, аккуратно подправляя его чересчур радикальные устремления, проводят важную и давно ожидаемую политику: реформируют налоговую систему, делая ее более простой и удобной для бизнеса; аккуратно пересматривают торговые соглашения, поддерживая свою промышленность; осуществляют масштабную программу модернизации инфраструктуры. Это предполагает и новый подход к международным отношениям, позволяющий решить ряд международных проблем, прежде всего проблемы усиления «Исламского государства» (ИГИЛ, запрещенная в России террористическая группировка) и международного терроризма. В этом сценарии хочется и в принципе возможно представить себе Россию в качестве более активного участника глобальных процессов, конструктивного партнера США по решению важнейших проблем.
Это сценарий, в который хочется верить и который можно и нужно пытаться сделать реальным. Но надо помнить о том, что у него есть ряд ограничений. Американский истеблишмент находится в панике; сложно себе представить, как будет формироваться администрация Трампа и как она будет функционировать, учитывая, что Дональд доверяет очень небольшому кругу лиц, прежде всего своей семье. У него нет опыта государственного управления — в этом есть свои плюсы, но немало минусов. Он властолюбив и непредсказуем, это тоже риски. Он собирается пересмотреть значительную часть наследия Обамы, что может усугубить конфликтность в обществе, поскольку оно расколото примерно пополам по этому вопросу. Наконец, главная «американская трагедия», по словам главного редактора журнала New Yorker Дэвида Рэмника, заключается в том, что Трамп ценностно очень противоречивая фигура — и ряд этнических и религиозных меньшинств чувствует себя сегодня в Америке некомфортно впервые в жизни.
Восемь лет назад американцы выбрали в качестве воплощения перемен Барака Обаму — и вчера они также голосовали за перемены. Очевидно, что нынешняя модель, прежде всего, глобализации воспринимается многими гражданами даже развитых стран как неверная, несправедливая. Трамп видится этим людям как лидер, способный сломать старую систему и построить новую. Однако строить ее он начал с возмущения и гнева, что может серьезно обострить существующие конфликты и затруднить поиск новых эффективных решений.