Магнитогорская версия: стоит ли верить признаниям террористов
Центральный печатный орган «Исламского государства» (запрещено в России) опубликовал признание ответственности группировки за взрыв жилого дома в Магнитогорске 31 декабря. Сомнений в достоверности этого признания высказано уже немало, тем интереснее разобраться в механизме появления подобных заявлений. Многие считают, что террористы просто подбирают эпизоды, так или иначе отвечающие их интересам. Но картина сложнее, многое зависит от политической конъюнктуры.
Форма заявления
Сообщение о том, что взрыв в Магнитогорске был терактом, появилось в №165 12-страничного бюллетеня Al-Naba, который еженедельно выходит только на арабском языке. Материал об операции в Магнитогорске, проведенной «солдатами халифата» из некоего «Вилаета Кавказ», — не центральный (акцент в номере сделан на атаке против американцев в Сирии) и передан со слов «источника», что позволяет изданию неким образом дистанцироваться от достоверности рассказа.
Газета Al-Naba прямо связана со структурой ИГ, издание выходит с марта 2014-го, изначально оно было ориентировано на внутреннюю аудиторию, и первые 18 выпусков выдавались на руки. Считается, что оно публикует наиболее важные сообщения группировки, которые потом переводятся «сочувствующими» на различные языки, в том числе и на русский.
Однако сокращение подконтрольных территорий и гибель многих сотрудников информационных структур ИГ напрямую сказалось на количестве и качестве пропаганды. После смерти в августе 2016 года неизменного «пресс-секретаря» ИГ Абу Мухаммада аль-Аднани возросло число ложных сообщений о причастности структуры к терактам в Азии и Афганистане.
Предшественники ИГ
Механизм распространения изданий, обращений, текстовых и видеоинструкций террористами был придуман давно и активно применялся еще «Аль-Каидой» (также запрещенная в России организация). Именно эта террористическая сеть стимулировала кампанию «индивидуального террора», когда отдельные группы или одиночки совершают теракты и заявляют о своей причастности к ним с помощью соцсетей или рассылки сообщений новостным агентствам.
В достоверности таких признаний тоже возникали сомнения. Например, в апреле 2017-го, спустя две с половиной недели после взрыва в петербургском метро, некий «Батальон Имама Шамиля» заявил о своей причастности к теракту и связи с «Аль-Каидой». Сообщение было опубликовано на мавританском сайте Agence Nouakchott d'Information, продублировано Telegram-каналом Al-Andalus, который размещает отчеты о деятельности «Аль-Каиды в исламском Магрибе», а через сутки появилось на лентах ведущих информагентств. К слову, и тогда многое указывало на то, что информация — фейк: сообщение не транслировалось медиацентром «Аль-Каиды» as-Sahab, освещающим все акции в Европе, а группа была никому не известной и носила несуразное название — непонятно, зачем арестованным спецслужбами по подозрению в организации взрыва гражданами Узбекистана и Таджикистана ассоциировать свою группировку с Северным Кавказом.
Новая медиасеть
ИГ превзошло в медиаактивности «Аль-Каиду» в первую очередь по агрессивности подачи и распространения контента, его лаконичности и доходчивости. Захваченные в ходе разгрома ИГ документы показывают, что создатели «государства» детально продумывали свою медиастратегию. Как только в 2006 году возникло «Исламское государство Ирак» — один из зародышей ИГ, у него сразу появилось медиаподразделение — фонд Al-Furqan, выпускавший брошюры и видео.
У ИГ есть целые инструкции, которые должны обеспечить достоверность сделанных после теракта заявлений. Будущий террорист должен предварительно записать присягу (баят) ИГ, отослать или выложить запись в надежном месте. Если теракт планировал амният — спецслужбы ИГ, признание причастности появляется быстро — в течение одного-двух дней, а террористы именуются «братьями-шахидами». Если речь идет о действиях независимых сторонников ИГ, то требуется время на установление факта присяги, после чего публикуется сообщение, в котором погибший называется «солдатом халифата». Так, через несколько дней после нападения на пост ДПС в Балашихе в августе 2016-го или резню в Сургуте в августе 2017-го Amaq (также связанный с ИГ сетевой новостной ресурс) опубликовало видео присяги исполнителей.
Фейковые признания
Однако исследователи знают случаи, когда террористы хранили молчание после терактов, к которым очевидно имели отношение. Эксперты по безопасности сходятся в том, что теракт в аэропорту имени Ататюрка в июне 2016 года был устроен ИГ, однако организация ни в какой форме не признала свою причастность к этой трагедии. Возможно, это было связанно с осуждением теракта в исламском мире — признание могло бы повредить авторитету ИГ.
С другой стороны, «Исламское государство» может сознательно взять на себя ответственность за теракт, к которому не имеет никакого отношения. При этом тоже учитываются медийные последствия и особенности работы местных спецслужб. Даже «фейковое» признание может усилить исламофобию в обществе, спровоцировать необоснованные репрессии против мусульман, что только поможет ИГ вербовать новых сторонников.
Вот и опубликованное в Al-Naba сообщение о Магнитогорске, скорее всего, было одобрено руководством ИГ. О мотивах можно только гадать, но, видимо, речь идет о поддержке кавказского филиала ИГ для укрепления мотивации действующих в подполье боевиков. К реальным событиям в Магнитогорске публикация вряд ли имеет отношение: российский СК по-прежнему в качестве основной причины взрыва рассматривает утечку бытового газа, а обсуждаемые в российских СМИ версии теракта не связывают его с выходцами с Кавказа.
Точка зрения авторов, статьи которых публикуются в разделе «Мнения», может не совпадать с мнением редакции.