Пока не Китай: почему не срабатывают индийские реформы
Новый президент Индии Рам Натх Ковинд — уже второй по счету глава государства, связанный происхождением с группой «неприкасаемых» каст, к которым принадлежат около 18–20% населения Индии. Он состоит в правящей Индийской народной партии (Бхаратия джаната парти), которую возглавляет действующий премьер-министр Нарендра Моди, и, как считается, был выдвинут кандидатом в президенты для того, чтобы обеспечить дополнительную народную поддержку тем реформам, которые уже три года проводит правительство Моди.
Новые надежды
С момента обретения Индией независимости в августе 1947 года ей регулярно предрекали хорошие экономические перспективы. А она с такой же регулярностью — из-за институциональных и социокультурных проблем — этих прогнозов не оправдывала. Весной 2014 года снова появились надежды на чудо: парламентские выборы выиграла оппозиционная партия во главе с успешным губернатором штата Гуджарат Нарендрой Моди. В предвыборной гонке Моди позиционировал себя реформатором, поэтому его победа вызвала оптимизм внутри и за пределами страны.
В 2014 году фондовый рынок Индии вырос на 30%. Для проведения реформ сложились благоприятные внешние факторы: упали цены на нефть (большая статья импорта) и снизилась инфляция после хороших урожаев 2015–2016 годов. В это же время началось замедление темпов роста в Китае, а другие развивающиеся экономики столкнулись с сокращением экспортной выручки из-за падения цен на сырьевые товары. Склонные искать позитив эксперты МВФ и Всемирного банка (с 2011 по 2016 год прогнозы МВФ по мировому ВВП стабильно были сначала завышенными, а потом постепенно пересматривались в сторону понижения) стали рассуждать об Индии как о новом локомотиве мирового экономического роста, «втором Китае».
За три года работы на посту премьер-министра Моди продемонстрировал, что по активности во внутренней и внешней политике выгодно отличается от своих предшественников. Он старается ставить соизмеримые задачи и жесткие сроки выполнения, внедряет современные цифровые технологии в сферу государственного учета и услуг. А в июле 2017 года доказал, что не боится крупных преобразований: провел налоговую реформу, которую так и не смогло осуществить предыдущее правительство Манмохана Сингха (2004–2014 годы).
Налоговая реформа
С 1 июля 2017 года в Индии был введен единый налог на товары и услуги (GST) взамен прежних восьми федеральных и девяти региональных косвенных налогов на бизнес. Это очень значимая реформа. Министерство финансов работало над проектом GST с 2002 года. Новый налоговый режим:
— отменяет двойное и «каскадное» налогообложение, которое раньше применялось по всей цепочке создания добавленной стоимости;
— унифицирует региональные налоговые режимы: косвенный налог на экспортеров из других штатов Индии раньше мог быть вдвое выше, чем для местных производителей;
— снижает налоговую нагрузку на экспортеров, так как является налогом на конечное потребление;
— снижает транспортные издержки, так как отпадает необходимость в проверках на региональных границах для расчета налогов по прошлой схеме.
Кроме того, правительство рассчитывает, что за счет снижения налоговой нагрузки бизнес станет активнее выходить из тени, а также снизятся цены на товары и услуги для конечных потребителей.
Потенциальный позитивный эффект от налоговой реформы оценивается в 2–4% ВВП. По оценкам работы, опубликованной на сайте ФРС США, налоговая реформа приведет к росту промышленного производства на 14% (долгосрочный эффект), внутренней торговли товарами — на 29%, внешней торговли товарами — на 32%.
Однако западные эксперты удивляются тому, что индийские власти намеренно отказались от установления единой ставки налога. В формат GST одновременно заложили прогрессивную шкалу налогообложения. На сельскохозяйственные товары ставка GST составляет 0%, на товары первой необходимости — 5%, на предметы роскоши — 28%, на другие товары — 12 или 18%. На табачные изделия и прочие «греховные» товары и услуги штаты имеют возможность устанавливать еще более высокие ставки, чем на предметы роскоши. Ставка GST на сигареты в отдельных штатах доходит до 65%. По ряду товаров, в том числе алкоголю, бензину и нефтепродуктам, ставки налога еще не установлены и будут обсуждаться в правительстве.
Переход к новой системе оказался для предпринимателей слишком сложным: проблемы с учетом вынуждают ограничивать объем операционной деятельности. Кроме того, несмотря на щедрые компенсации из федерального бюджета, обещанные в этом году, разные ставки GST уже привели к напряжению в отношениях между различными штатами. А дополнительные детали, заложенные в GST, не всегда стимулируют бизнес повышать качество своих товаров и услуг и вообще жить по новым правилам. Как пример: для ресторанов и кафе с кондиционером ставка GST повышается до 18% по сравнению с 12% для тех, у кого кондиционера нет.
Все это вкупе может наполовину уменьшить позитивный эффект от реформы. Некоторые эксперты даже понизили прогнозы по росту ВВП в 2017 году на 0,5 п.п., так как ожидают трудной адаптации экономики к новому налоговому режиму.
Издержки и провалы
Проблемы преследуют не только GST, но и все основные достижения новых властей. Так, по программе Аadhaar («Основа») биометрические паспорта получили 1,17 млрд индийцев (99% взрослых). Это, в частности, позволило правительству оказывать прямую адресную поддержку нуждающимся, планировать развитие передовой платежной системы на основе отпечатков пальцев. Но оказалось, что программа юридически плохо проработана. И Индия столкнулась с вопросами, к которым еще только подбираются западные страны: кибербезопасность паспортных баз данных, использование информации в целях бизнеса.
Закон о банкротстве, который должен был ограничить риски для заемщиков и кредиторов, столкнулся с перегруженностью судов. Там рассматривается 24 млн дел, 10% из которых — со сроком давности свыше десяти лет. А развитие финансовых услуг идет параллельно с доминированием государственных банков, которые 40% кредитов должны направлять на «приоритетные цели» государства.
Инициатива демонетизации в ноябре 2016 года вообще стала крупным провалом. За счет вывода крупных купюр из обращения (86% наличных денег) правительство планировало бороться с теневым сектором экономики, а на деле создало финансовые проблемы промышленным и торговым компаниям. Позже стало известно, что демонетизация готовилась с мая 2016 года, и, скорее всего, из-за ее проведения с поста главы Центробанка Индии ушел известный экономист, профессор Чикагского университета Рагхурам Раджан, который в глазах иностранных инвесторов был, по сути, гарантом адекватной денежной политики.
Уход нелояльных, но профессиональных людей с ключевых постов дает возможность принимать популистские решения. Поэтому команда Моди зачастую действует поспешно, не прибегая даже к пилотному тестированию своих инициатив (чем как раз отличаются китайские реформы).
Недостатки проектного подхода
Кроме того, Моди использует (как и в бытность губернатором штата Гуджарат) проектный подход вместо разработки комплексной стратегии. А с течением времени ограниченность такого подхода проявляется все сильнее. Так, в начале 2015 года Моди выдвинул для Индии следующие задачи, обозначив сроки их выполнения:
— 75 млн новых банковских счетов (2015 год) и выдача 1 млрд биометрических паспортов (2015 год);
— проведение налоговой реформы (2017 год);
— вход в топ-50 рейтинга Doing Business (2017 год);
— строительство 100 современных городов (2020 год), 30 км дорог ежедневно (2017 год) и 65 млн новых жилых домов (2022 год);
— открытие 100 млн туалетов (2019 год);
— создание 100 млн рабочих мест в промышленности и повышение доли промышленности в ВВП с 16 до 25% в рамках проекта Make in India (2022 год).
Такой подход действительно принес свои плоды в некоторых сферах, но в целом он не работает без системной стратегии внутренних изменений. Не случайно выполнение тех задач, которые требуют глубоких реформ, выходит из-под контроля. Например, неясно, как будут достигаться цели по программе Make in India. В рейтинге по легкости ведения бизнеса Doing Business страна так и осталась на 130-м месте. И несмотря на доминирование госбанков, темпы роста кредитования промышленности в последние годы стабильно снижались, а со второй половины 2016 года вообще стали отрицательными.
Критики называют реформы Моди «яркими заплатками» на изношенной модели индийской экономики. Ряд значимых вопросов так и остается без внимания: приватизация, строительство и модернизация инфраструктуры, реформы на рынке труда, в сфере земельных проблем, в электроэнергетике. Развитию мешают большие проблемы в сфере личной безопасности, открытые конфликты между кастами. Создание единого рынка затруднено из-за проблемы с множественностью языков.
Тем не менее премьер-министр и его партия пользуются поддержкой у населения и, скорее всего, выиграют выборы в 2019 году. После 2019 года станет ясно, нацелен ли Моди на более глубокие преобразования и сможет ли их осуществлять. Во многом это зависит от того, как пройдет адаптация бюджета и экономики к уже состоявшейся налоговой реформе.