Война за мир: почему России не удалось стать арбитром в Сирии
Провал очередной попытки Соединенных Штатов и России реализовать с трудом достигнутые в Женеве договоренности привел к возобновлению полномасштабных боевых действий. Сирийская армия при поддержке российских ВКС вновь возобновила штурм Алеппо. Причина банальна — неспособность Москвы и Вашингтона правильно расставить приоритеты, чем снова и снова пользуются их союзники в регионе.
Эмоциональный тупик
Наиболее губительными для женевских договоренностей оказались те самые «эмоциональные инстинкты», о которых говорил на заседании Совбеза ООН Сергей Лавров, обращаясь к США и их союзникам. Но от этих инстинктов не удается избавиться и российскому оборонному, а особенно внешнеполитическому ведомству. Выступая в качестве одного из инициаторов и гарантов сирийского мирного урегулирования, Москве так и не удается занять гораздо более выигрышную позицию «над схваткой». Вместо этого Россия по собственной же воле в очередной раз оказывается на стороне одного из участников конфликта, что не только ставит под сомнение ее посредническую миссию, но и делает ее косвенным соучастником преступлений, в случае если вина за обстрел гуманитарного конвоя в городке Урум ал-Кубра под Алеппо будет возложена на сирийское руководство.
Однако даже серия взаимных обвинений и упреков США и России вряд ли приведет к тому, что стороны откажутся от дальнейшей работы по совместному выходу из сирийского тупика. Едва ли Соединенные Штаты, заинтересованные в возобновлении режима прекращения огня, примут какие-либо меры, способные еще больше усугубить ситуацию в Сирии. Во-первых, повторение эпизодов, подобных тому, что произошел в Дейр эз-Зоре, когда американские ВВС разбомбили позиции сирийских военных, не на руку Белому дому в предвыборный период. Во-вторых, США в последнее время сконцентрировали свои силы против ИГ (запрещенная в России организация. — РБК), активизировав действия в районе иракского Мосула и добиваясь от курдов проведения наземной операции в направлении Ракки взамен на возможность объединения курдских территорий в промежутке между Африной и Манбиджем, ввиду чего открытие сейчас «второго фронта» выглядело бы для Соединенных Штатов по меньшей мере опрометчиво.
В заложниках Дамаска
С другой стороны, позиция Москвы по Сирии выглядит эклектичной. По справедливому выражению эксперта по международным отношениям Владимира Фролова, «дипломаты стремятся достичь политического урегулирования, военные — нанести максимальные потери оппозиции, а Кремль при этом колеблется». Неразбериха со своими собственными интересами в Сирии делает Россию заложником интересов сирийского правительства, существенно затрудняя переговорный процесс в рамках международной группы поддержки Сирии. А учитывая, что официальный Дамаск, по всей видимости, в качестве своей главной цели видит саботирование переговорного процесса как такового, российская неопределенность чревата серьезными издержками.
Нежелание сирийского правительства переходить к политическому диалогу понятно: баасистский режим в этом случае рискует безвозвратно потерять свою монополию на власть, будучи вынужденным делить ее со своими извечными противниками, как того требует резолюция Совета Безопасности ООН 2254. Логика действий сирийского руководства в связи с этим заключается в том, чтобы вывести американо-российские отношения на точку невозврата, вынудив последних отказаться от дальнейшего ведения переговоров и попытаться решить сирийский вопрос исключительно силовым путем и в пользу Дамаска. Эпизодически этого удается достичь, как, например, сейчас в Алеппо.
Излишнее участие Москвы в подобных авантюрах, инициируемых Дамаском, способно не только поставить под вопрос целесообразность ведения дальнейших переговоров с Россией со стороны Соединенных Штатов, но и настроить против нее других участников конфликта. Так, на сегодняшний день основной силой, осуществляющей оборону Алеппо, является «Фатах ал-Халеб», считающаяся протурецкой структурой. Скорее всего, если дела у этой группировки заметно ухудшатся, то мы можем стать свидетелями активизации турецкой политики на сирийском фронте, что на практике может вылиться в открытие сирийско-турецкого погранперехода в провинции Идлиб, закрытого после переговоров Владимира Путина и Реджепа Эрдогана.
Скорее всего, переговорный процесс еще удастся реанимировать. Однако успех его во многом будет зависеть от умения Москвы и Вашингтона расставлять приоритеты. Опыт последних месяцев показал, что до тех пор, пока американо-российские договоренности не будут иметь для этих стран абсолютного приоритета над желанием угодить своим региональным союзникам, сама возможность решения сирийского вопроса будет крайне сомнительной.