Россия без Олимпиады: как допинговый скандал изменит российский спорт
Итак, уже в это воскресенье может произойти историческое событие. Международный олимпийский комитет отстранит от участия в Играх целую страну из-за того, что считает сложившуюся в ней систему спорта коррупционной, мошеннической и погрязшей в допинге. Причем, что важно, поощряемую на государственном уровне.
Очищения не будет
За последнюю неделю в среде прогрессивно мыслящих граждан не раз слышал идею: «Да и бог с ней, с этой Олимпиадой. Не допустят — так нам и надо. Заслужили. Это очищение, из которого волей-неволей придется выйти обновленными». В теории выглядит это логично, особенно на фоне «патриотических» воплей, звучащих из каждого утюга. Действительно, пора меняться. Если не получается самим, то пусть это будет хоть вынужденно.
Проблема в том, что пропуск Олимпиады принципиально проблему не решит.
Нет, конечно, что-то изменится. Должен уйти министр Виталий Мутко — человек, который в какой-то момент не заметил, что мир вокруг поменялся и уметь балагурить на публике и кричать на совещаниях уже недостаточно. Еще более сократится финансирование, и так по сравнению с жирной четырехлеткой 2011–2014 годов урезанное на треть. Нет олимпийских медалей — нет варенья: извините, в стране и так непростые времена. Существенно обновится состав сборных: очень многие от разочарования решат уйти, не дожидаясь следующего шанса через четыре года.
Изменения эти, как видите, косметические. На место Мутко придет такой же человек-министр с таким же набором базовых понятий. Денег станет не хватать, но все равно их будет больше в сравнении с конкурентами из других стран, не знающими столь крепких объятий госбюджета. Одних чемпионов сменят другие — Россия большая. Общество пошумит пару-тройку недель и забудет — спорт не имеет никакого влияния в стране вне контекста крупных событий.
Пожалуй, это все, что произойдет.
Крепость, которую строили сто лет
Почему все так? Давайте для начала используем красивую метафору.
Спорт — чуть ли не единственная отрасль в России, концепция которой последние лет сто никак не менялась. Тут не было смены экономических и концептуальных формаций. Олимпийский спорт всегда оставался исключительно государственным делом, полностью финансируемым за счет бюджета. Атлеты с детских лет чувствуют, что их готовят не просто к высоким прыжкам и быстрому бегу, а к отстаиванию чести страны. Они воины. Отсюда специфический, непонятный посторонним людям патернализм целого сообщества, всегдашняя лояльность власти, кто бы там ни был — хоть Хрущев, хоть Ельцин, хоть Путин. Обвинения со стороны ВАДА для этого сообщества однозначный сигнал: неважно, кто прав, но сплотимся, наших бьют.
За эти условные сто лет камень за камнем, кирпичик за кирпичиком, не всегда последовательно, но было выстроено огромное здание. Кто-то назовет его уродливым, кто-то — монументальным, не в этом дело. Его фундамент закладывался совсем в других условиях, чем в коммерческом спорте на Западе; строили его тоже вовсе не для того, чтобы радовать глаз. Это, по сути, крепость.
И крепость эту можно либо сносить, либо много-много лет реконструировать. Что с ней сделать за полгода или год под угрозой отстранения от Олимпиады? Если вы скажете, ну давайте тогда сносить, я отвечу: а у вас есть план, что строить на этом месте, сколько лет строить, во сколько это обойдется? Просто все снести, а там разберемся — это не план. Ну или скажите, что вам не нужно это здание вообще. Это будет хотя бы честно.
Когда дважды два — пять
А теперь, после метафор, к конкретике. Когда говорится о возможном системном употреблении допинга в России, подразумеваются циклические виды спорта (легкая атлетика, плавание, велоспорт, гребля, лыжные гонки и т.д.). Их не так много, и они уже давно далеко не самые главные в смысле побед в стране. Гораздо более успешные гимнастика, борьба, фехтование, стрельба такой системы не имеют даже в теории — отдельные случаи, которых не больше и не меньше, чем везде.
Что касается циклических видов спорта, здесь — да, есть проблемы. Их развитие во всем мире в 1960–1980-х годах сопровождалось активным употреблением препаратов и методов — сначала разрешенных, а потом запрещенных, но не ловимых допинг-контролем. Все учебники и тренировочные методики негласно основывались на их применении. Учитывая, что наша спортивная наука осталась на уровне конца 1980-х, а конкуренты ушли вперед, вот и вся причина нынешних скандалов. Удивительно, что мы с таким багажом еще так долго продержались.
Поколение за поколением наших топ-тренеров и спортсменов воспитывались в определенных рамках. Они не знают другого. Даже если, предположим фантасмагорию, Путин бы вызвал Мутко и под страхом страшного наказания запретил использование даже аспирина, это не дало бы никакого эффекта. Когда с детства говорят, что дважды два пять, в 60 лет ни за что не поверишь, что на самом деле четыре. Бессмысленно сносить больную голову — организм от этого не излечится.
Время, время, время — вот что нужно российскому спорту. Он медленно, со скрипом, но меняется. Появляется новое поколение тренеров и ученых — и, соответственно, «чистых» спортсменов. Их уже не так мало. Ситуация с допингом в стране в 2009 году (на момент образования РУСАДА) и в 2015-м (на момент приостановки его деятельности) принципиально разная, это признает любой объективный наблюдатель.
Есть ли это время? Судя по последним событиям, не уверен. Если изучать общественное мнение на Западе по СМИ, начиная с массовой USA Today и до респектабельной FAZ, ощущение, что пишет с фронта Илья Эренбург с его «Убей немца!». Никто нам не верит, и никто не собирается давать никакого времени.
Значит, надо договариваться хотя бы о худом мире — способов много, если этим озаботиться. И меняться быстрее. Еще быстрее. Иначе нашей крепости недолго осталось.
Точка зрения авторов, статьи которых публикуются в разделе «Мнения», может не совпадать с мнением редакции.