От Малайзии до США: истории женщин на передовой борьбы с COVID-19

Доктор Виктория Махнич работает в нескольких деревнях, расположенных в Карпатах на западе Украины. 30-летняя Махнич рассказала AP, что в январе 2021 года у нее одной наблюдались 2030 пациентов из трех деревень, но не уточнила, сколько из них инфицированы COVID-19. «Иногда я чувствую панику, но я стараюсь мобилизоваться, и разум возобладает», — говорила украинский доктор в начале этого года.

Ухаживая за пациентами, Махнич не использовала полный набор средств индивидуальной защиты. Она опасалась напугать местных жителей. «Когда мы, полностью одетые в защитные костюмы, впервые пришли к пациенту взять ПЦР-тест, — рассказала она, — соседи чуть не избили нас».

Муж иногда подвозит ее на старой семейной машине, а порой она добирается до пациентов на велосипеде или телеге. «У меня нет ни времени, ни сил. Я должна работать день и ночь без выходных. Моя семья меня практически не видит», — посетовала доктор

39-летняя доктор-инфекционист из больницы на окраине Рима Элизабетта Тети в ноябре 2020 года рассказывала, что обычно начинает и заканчивает рабочий день в темноте.

Тети признавалась, что борьба с COVID-19 за жизнь людей наносит эмоциональный удар. По ее словам, сначала большая часть медицинского персонала отказывалась от психологической помощи, но вскоре многие стали соглашаться.

Кроме того, жизнь Тети омрачает страх заразить близких: в первые месяцы пандемии она и ее муж Стефано Капассо носили дома маски, спали на разных кроватях и месяцами воздерживались от поцелуев

Дульсе Гарсия, которая родилась в Мексике и позже жила с семьей в Калифорнии, переехала обратно на родину в город Мехикали десять лет назад после депортации ее мужа. Она работает в пограничном американском городе Калексико. Чтобы начать рабочий день фельдшером в клинике регионального медицинского центра Эль Сентро, Дульсе Гарсия пересекает границу. Она одна из 60 сотрудников больницы, которые живут в Мехикали.

Заработная плата в США намного выше стоимости жизни в Мексике и компенсирует скудный заработок ее мужа на стройке в Мехикали. «Все боятся пандемии, но мы должны еще пересечь границу. Мы должны выжить», — объясняла Гарсия в августе 2020 года

Елена Суазо не медсестра и не врач. Она работает в столовой в детском саду в столице Венесуэлы. Но Елена также любящая дочь: ее 76-летний отец в октябре 2020 года заболел коронавирусом. Единственным способом обеспечить ему необходимый уход было самой отправиться в больницу: в стране во время пандемии не хватает врачей и медсестер.

У Суазо с собой был защитный костюм, пакеты с горячим куриным супом, свежее постельное белье и моющие средства. «Я быстро переодеваю и кормлю его, а потом ухожу», — рассказывала женщина.

Младший брат Суазо купил ей один защитный костюм, а теща сына подарила второй. Женщина вручную стирала их, и это позволяло посещать больницу дважды в день. Сначала Суазо было нечем прикрыть ноги, но она нашла выброшенный хирургический халат и сшила бахилы

34-летний анестезиолог из северной Франции Каролина Тессе не cмогла провести рождественские каникулы в этом году так, как бы ей хотелось. «Я очень хорошо знаю, что, если мои родители заболеют, я этого никогда себе не прощу», — рассказывала в ноябре 2020 года Reuters Каролина

Заведующая хирургическим отделением городской больницы в Новой Москве, врач Полина Ваганова в мае 2020 года занималась перепрофилированием под COVID-19 стационаров в регионах. 32-летний хирург ездила во Владимирскую область и в Ямало-Ненецкий автономный округ, а в июле 2020 года помогала коллегам в Казахстане.

В каждом регионе медики посещали несколько учреждений, которые могли находиться в разных концах области или округа. Вставать врачам приходилось с рассветом. «Ни для кого из нас не в новинку просыпаться рано или не спать вообще. У нас всех бывают ночные дежурства. Мы знали, что приносим пользу, и это было важно. А поспать когда-нибудь успеем», — рассказывала в июле 2020 года Полина.

Возможность заразиться ее пугает только тем, что тогда пришлось бы какое-то время не работать — она считает это для себя «непозволительной роскошью». А больше Полина ничего не боится: «Я же хирург. У нас дело прежде всего»

Когда девятилетняя малазийская школьница Нур Афия Кистина Замзури из города Куала-Пилах услышала, что местная больница ищет волонтеров для пошива защитной одежды, она сразу же вызвалась помогать.

«У меня было плохо на душе, поэтому я сказала маме, что хочу помочь», — рассказывала в мае 2020 года Нур Афия. Мама девочки — портниха, поэтому Нур Афия научилась шить еще в пять лет. За день девочка может изготовить четыре средства индивидуальной защиты (СИЗ). За первые три месяца пандемии она сшила 130 халатов

21-летняя студентка-медик Анна Караджаннаку во время первой волны коронавируса работала в главном госпитале «Сотириа» в Афинах. Десятки студентов-добровольцев из медицинских учреждений прошли практическое обучение в этом госпитале. Студенты выполняли рутинную, но важную работу: собирали образцы крови, делали тесты на ПЦР, оформляли документы, общались с родственниками пациентов и передавали им новости о состоянии родных.

«Хотя мне не разрешили помогать лечить пациентов с коронавирусом, я поняла, что могу быть полезна в других задачах, и получила опыт в исторический момент в кризисных условиях, с которыми, возможно, я больше никогда не столкнусь», — рассказывала в мае 2020 года Анна

Беатрис де Рамос держит медицинский халат покойного мужа, доктора Джеремиаса Рамоса из города Ла-Либертаде, Сальвадор.

Вдова хранит личные вещи мужчины в комнате, где он занимался музыкой. Эти вещи помогают ей не забыть ее возлюбленного, с которым они были вместе с раннего детства, пока Джеремиас не скончался от COVID-19

Медсестра Инес Лопес работает в отделении интенсивной терапии в больнице Сан-Хосе в Лиссабоне. Медицинские работники еле сводят концы с концами из-за низких зарплат и отсутствия возможности двигаться по карьерной лестнице, рассказала Reuters Лопес.

«Они (политики. — РБК) говорят, что мы лучшие в мире, но при этом зарплаты не повышаются», — жаловалась 30-летняя Лопес. По словам медсестры из Португалии, многие медсестры в стране работают в нескольких местах, чтобы обеспечивать семьи. Зарплата Лопес составляет 980 евро после вычета налогов, что всего на 315 евро выше минимальной заработной платы по стране

Врач Элизабет Ленуар из Бельгии в апреле 2020 года рассказывала, что всегда держит социальную дистанцию, когда после работы отправляется на пробежку в деревне, где она живет. Но местные жители, знавшие о ее ежедневных контактах с инфицированными коронавирусом пациентами, все равно отступали еще на несколько шагов назад, когда она проходила мимо.

Обратная сторона «изгнания» во время первой волны коронавируса для Ленуар состояла в том, что каждый вечер в 20:00 местные жители выходили на балконы и открывали окна и аплодировали работе медиков. «Это придает смелости и заставляет работать дальше», — признавалась Элизабет

В первые недели декабря 2020 года в больницу, где работает доктор Эйлин Сприс из Западного Техаса, не поступило ни одной дозы вакцины. «То, что нас не включили в первую партию вакцин, очень обидно», — говорила в конце 2020 года Сприс. Она, трое ее коллег-врачей и 28 членов медперсонала в больнице в городе Ламес после долгой борьбы с пандемией рассчитывали получить вакцину в декабре. Они надеялись, что препарат облегчит ситуацию уже в начале нового года в одном из самых бедных округов американского штата Техас — Досоне.

Сприс отмечала, что даже до пандемии сельские больницы в Техасе и многих других штатах работали на износ с ограниченным бюджетом и кадрами. «У нас нет изолированного крыла для больных коронавирусом или персонала, специализирующегося только на COVID-19, в отличие от более крупных больниц», — рассказывала доктор. За последнее десятилетие в Техасе закрылось около 27 сельских больниц — вдвое больше, чем в любом другом штате