Конец кризиса: поверил ли бизнес в заявления о стабилизации в экономике

Дмитрий Костыгин, совладелец компаний «Юлмарт», «Рив Гош», «Дикая орхидея»

Я, честно говоря, и не заметил каких-то великих кризисов. Так, где-то тряхнуло. Тут нужно определиться с признаками кризиса. Один из них — падение биржевого индекса более чем на 10%. С этой точки зрения кризис был, но сейчас рынок, скорее, растет. Второй — падение курса рубля. Оно тоже закончилось, даже укрепление есть. Третий — повышение [ключевой] ставки ЦБ, сейчас она снижается. Так вот с точки зрения определений кризиса получается, что начался уверенный рост.

Мы в компаниях ничего особенного из-за кризиса не делали, у нас более-менее современные форматы бизнеса. Но мы сейчас много строим, например. И, если в долларах считать, строительство подешевле стало. Так что в этом плане скорее позитив. Население сейчас будет меньше покупать за границей, больше в России, тоже вроде позитив. Если были уже отжившие игроки на рынке, бродящие как зомби, то кризис поможет им спокойно почить, не шугать потребителя. Кризис — это проявление всего накопившегося. У кого что накопилось, то и проявляется. Такой герпес бизнесовый.

Дмитрий Гришин, гендиректор Mail.Ru Group

Кризис ощущался, прежде всего, психологически — была неопределенность. После того как курс рубля резко повысился, появилось ощущение, что рынок движется в позитивную сторону. Пока прошло очень мало времени, чтобы говорить об изменениях в показателях нашей компании, но тенденция точно позитивная. У нас два основных вида дохода — пользовательские платежи и реклама. Пользовательские платежи мало реагировали на кризис, но крупные рекламодатели урезали бюджеты. Я считаю, что это временная ситуация: рекламные бюджеты постепенно перетекают в интернет.

Вадим Дымов, владелец «Дымовского колбасного производства» и сети магазинов «Республика»

Какое-то улучшение есть, стабилизация есть, я согласен. Экономика перестает быть волатильной. Оптимизма не так много, но какой-то есть.

Я считаю, что к улучшению привели комплексные меры, в том числе и взвешенные действия, отсутствие паники со стороны правительства. Повлияла и конъюнктура, немножко стабилизировались цены на нефть. Это помогает России, но хотелось бы, конечно, чтобы из этого извлекли урок. Чтобы улучшение экономики России измерялось не по нефтяным ценам, а по тому, как идут дела в реальном бизнесе. Наша страна должна стараться избегать зависимости от углеводородов. Мы в своих компаниях от антикризисных планов не отступаем. Кризис просто мобилизовал нас в очередной раз. Мы привыкли к существованию в нестабильности, для нас это нормальное положение дел.

Дмитрий Олюнин, председатель правления Росбанка

Я не думаю, что кризис закончился. Мы видим существенное снижение качества розничного кредитного портфеля из-за падения реальных доходов населения. Инвестиции продолжают снижаться, падает ВВП. Можно говорить о том, что закончилась фаза высокой волатильности. По сравнению с декабрем ситуация действительно выглядит лучше: выше предсказуемость — вроде бы стабилизировались геополитическая ситуация, цены на нефть, курс рубля, но эта стабилизация пока находится в красной зоне. Те относительно позитивные сигналы, о которых говорят, не казались бы нам позитивными, если бы не декабрьский шок. Да, ключевая ставка на уровне 12,5% лучше, чем 17%, но нельзя забывать, что повышение начиналось с уровня 5,5%.

Виктор Линник, президент агрохолдинга «Мираторг»

У нас кризиса в компании и не было. Так совпало, что все крупные инвестпроекты мы завершили в прошлом году. Новых пока не начинаем. Сейчас курс рубля укрепился, и если правительство решит вопрос с дешевыми кредитами для бизнеса, рост действительно будет.

Максим Тадевосян, первый заместитель гендиректора Rambler & Co.

Март и апрель нам дали очень позитивную динамику — порядка 60–70% восстановления выручки по сравнению с январем-февралем. Январь и февраль для медиаиндустрии в целом был абсолютно нестандартным: рынок просто замер, впервые в истории российского медиарынка сделки о рекламе на ТВ начали подтверждаться только в середине марта. Все остальные медиа, включая интернет, начали получать бюджеты уже после телевизионных сделок.

Но март—апрель были показательны: подтверждались большие бюджеты, некоторые рекламодатели даже выходили с годовыми счетами. Но, к сожалению, в этом году на рынке нет ни одной трехлетней сделки — наоборот, партнеры, которые раньше заключали контракты на год-два, сейчас подписывают договора только на месяц. Пока не вернулось долгосрочное планирование, но есть понимание, что рынок хотя бы остановился в падении. Это заметно по сегменту авто, с которым у нас есть крупные контракты: он больше не стремится вниз с обрыва. Но в целом все компании, работающие с долгосрочными категориями товаров, например с авто и недвижимостью, ждут. Если ставка ЦБ опустится до 6,5% к сентябрю, это вернет возможность кредитования и сразу подхлестнет расширение маркетинговых бюджетов.

Александр Ручьев, президент ГК «Мортон»

Можно уверенно говорить, что те негативные сценарии, которые прогнозировались на рынке в декабре прошлого года, не реализовались. Благодаря субсидированию ипотеки на рынок новостроек вернулся платежеспособный спрос, правда, сместился он в сторону самого недорогого жилья. Но рынок вторичной недвижимости все еще находится в плачевном состоянии, а кредиты для застройщиков все так же недоступны. Для небольших компаний это может означать снижение ввода в эксплуатацию и снижение предложения жилья к концу года. Мы со своей стороны за последние несколько месяцев досрочно погасили кредиты на 3,5 млрд руб., не привлекая ни одного нового. При целом наборе позитивных факторов, негативные продолжают сохраняться.