«Общечеловеческий миф»: жизнь балетмейстера Юрия Григоровича

Юрий Григорович родился 2 января 1927 года в Ленинграде. Отец работал бухгалтером, а мать (на фото) была домохозяйкой, но окончила Ленинградское хореографическое училище. Григорович рассказывал, что его дед был итальянцем, который остался в России, влюбившись в русскую девушку. Он водил маленького Юрия в цирк «почти каждый день». Один дядя мальчика был артистом цирка, второй — артистом балета Мариинского театра, который участвовал в Дягилевских сезонах, поэтому в доме все время была театральная публика.

В десять лет Григорович поступил в Ленинградское хореографическое училище (современная Академия русского балета им. А.Я. Вагановой), вместе с другими детьми участвовал в спектаклях на сцене Ленинградского театра оперы и балета им. Кирова (Мариинский театр).

В военные годы находился в эвакуации сначала в Костроме, а потом в Молотове (современная Пермь), где продолжал учиться и выступать, вернулся в 1944 году после блокады. В 1946 году окончил училище, тогда же поступил в балетную труппу Ленинградского театра оперы и балета им. С.М. Кирова, где до 1961 года был одним из ведущих гротесковых танцовщиков, танцевал в числе прочего в «Бахчисарайском фонтане» Асафьева и «Спартаке» Хачатуряна.

Несмотря на работу в качестве солиста, известен Григорович в первую очередь как постановщик. Первой его самостоятельной работой был «Аистенок», который зрители детской балетной студии Ленинградского дворца культуры им. М. Горького увидели в 1947 году.

С 1953-го Григорович занимался постановкой сначала отдельных танцев, а потом полноценных балетов в «Мариинке», с 1961 по 1964 год был там балетмейстером.

Первая полноценная постановка Григоровича, подготовленная в свободное от штатных репетиций время, состоялась в Мариинском театре в 1957 году. Это был «Каменный цветок» на музыку Сергея Прокофьева. Занятые в балете Ирина Колпакова, Алла Осипенко, Анатолий Гридин и Александр Грибов (на фото кадр постановки в Большом театре 1964 года с Владимиром Васильевым и Майей Самохваловой), как говорится, проснулись знаменитыми. На премьере присутствовал Дмитрий Шостакович, балет «Золотой век» которого Григорович позже поставил.

Вторая постановка Григоровича — балет «Легенда о любви» на либретто турецкого писателя и поэта Назыма Хикмета и музыку Арифа Меликова — была показана в 1961 году (на фото оригинальная постановка с солистами Ольгой Моисеевой и Анатолием Гридиным).

Оба спектакля до сих пор в репертуаре Мариинского театра.

Первые постановки Григоровича в Ленинграде не только имели большой успех, но и подарили ему знакомство с театральным художником Симоном Вирсаладзе (на фото в центре). Позже соавторы переехали в Москву, где работали вместе вплоть до смерти Вирсаладзе в 1989 году.

Работая над новыми редакциями своих старых постановок после смерти товарища, Григорович вносил изменения в хореографию, но никогда не менял общий художественный вид спектакля, выработанный вместе с Вирсаладзе.

Григоровича позвали в Большой театр после успешной постановки «Спящей красавицы» Чайковского (на фото, 1963 год). С 1964 года он работал главным балетмейстером московского театра. Здесь более чем за 30 лет осуществил 15 постановок, восемь из которых оригинальные, неоднократно выезжал вместе с труппой за рубеж. В 1988 году стал худруком театра. Он прославился переосмыслением русской балетной классики, успешно перезапустив классические постановки Петипа и других мэтров.

Первым балетом, который Григорович сделал в роли балетмейстера Большого, стал «Щелкунчик». «Я очень сам люблю этот спектакль, — рассказывал постановщик в 2006 году, — мне очень нравится это произведение Чайковского. Не говорю Гофмана, потому что, мне кажется, это очень свое, <…> это русский «Щелкунчик».

В другом интервью Григорович пояснил: «Меня вела музыка Чайковского. Я всегда хотел воплотить партитуру, ее смыслы. То есть Гофмана через Чайковского. Это сложный механизм взаимодействия, и в конечном итоге не скажешь, чего в готовом спектакле больше — литературной основы или музыки. Так вообще нельзя подходить к балету. Он — результат переплавки всего, что несут нам авторы первоисточника, с тем, что хореограф обо всем этом думает. Кто-то ужесточает, уплотняет гофмановский контекст, и он вырастает в самостоятельную активную силу. Для меня он именно контекст, а вырастает, ширится — романтическое чувство».

В Большом театре у Григоровича возник конфликт с танцорами: Маей Плисецкой (на фото), Владимиром Васильевым, Екатериной Максимовой и Марисом Лиепой. По словам младшего брата Плисецкой, суть конфликта заключалась в том, что «Григорович в ущерб Майе выдвигал на центральные роли обожаемую им Наталию Бессмертнову, на которой женился в 1968 году. <…> Этого [Плисецкая] не могла простить. Конфронтация началась с банальной истории, а закончилась настоящей войной. Обиды росли как снежный ком. <…> Он ссорился с людьми, принесшими ему славу». В 1990 году Григорович отправил Плисецкую, Васильева и Максимову на пенсию, и «со всей страстью, на которую только была способна ее пламенная натура, Майя возненавидела Григоровича», вспоминал Азарий Плисецкий.

Критик и музыковед Соломон Волков рассматривал ситуацию иначе: «В каком-то смысле конфликт [Григоровича] с Васильевым и Плисецкой был неизбежен. Долгое время Григорович оставался на своем посту в Большом театре именно потому, что труппа понимала: балет великой Плисецкой — это для Плисецкой, балет великого Васильева — это для Васильева. А балет великого Григоровича — это балет для всей труппы. На балете Григоровича можно сделать себе имя».

Виолончелист и дирижер Мстислав Ростропович, балетмейстер Джордж Баланчин и Юрий Григорович на приеме, устроенном в честь гастролей балетной труппы «Нью-Йорк Сити Балет» в Москве, ноябрь 1972 года.

«Юрий Николаевич — человек мощнейшей энергетики. <...> Каждый раз поражаюсь, насколько точно он передал женские эмоции, чувства и переживания — будто и сам был когда-то женщиной. А какая музыка в его работах! Она покоряет и пронзает с первых мгновений!» — вспоминала о мастере прима-балерина Мариинского театра Виктория Терешкина.

«Григорович пришел в Большой театр из Ленинграда с репутацией смелого новатора. Еще в 1957 году я видел в Кировском театре его «Каменный цветок» на музыку Прокофьева — он производил потрясающее впечатление. Затем последовала «Легенда о любви», которую многие до сих пор считают самым удачным творением Григоровича. <...> В Большом всем вдруг стало интересно жить и работать. Публике Григорович тоже представлялся одним из заметных представителей главной когорты обновителей-шестидесятников. От него ожидали новых чудес. И действительно, в 1968 году Григорович создал свой самый знаменитый балет — «Спартак» на музыку Арама Хачатуряна, до сих пор являющийся бесспорной визитной карточкой Большого по всему миру, — пересказывал историю прихода Григоровича в Большой театр журналист и музыковед Соломон Волков. — Так или иначе, Григорович проработал там беспрецедентные 30 с лишним лет. Так долго главным балетмейстером в истории Большого театра не работал никто. Но в итоге для нас сегодня безусловно ясно: лицо советского, российского балета ХХ века — это Григорович. Это огромная эпоха».

Юрий Григорович на авансцене после окончания спектакля «Спартак» на музыку Арама Хачатуряна, 1977 год. Роль возлюбленной Спартака играла супруга Григоровича Наталия Бессмертнова.

«В театрах сегодня заметный перекос в сторону современного танца, — жаловался в начале века балетмейстер. — По моему мнению, нужно выдерживать разумный баланс в репертуаре <...>. Да, в искусстве необходимы новые течения, кто же спорит! Но более совершенной системы пластического мышления, чем классический танец, я не знаю.

<...> Но академическая школа не мертвая, она не стоит на месте! Это уже совершенно другой танец, чем был три столетия назад. Он развивается, как губка впитывая в себя все интересное, что есть в других пластических системах. В свое время на него очень сильно повлиял спорт. И влияние это взаимное: посмотрите на конькобежцев или фигуристов — это же настоящий балет! Они берут все то, что мы уже поставили на сцене, и прекрасно воплощают на льду», — рассуждал о хореографии Григорович.

В 1980 году Григорович поставил церемонии открытия и закрытия летних XXII Олимпийских игр в Москве (на фото — церемония закрытия).

Юрий Григорович на репетиции балета Дмитрия Шостаковича «Золотой век», 1983 год

«Я каждый спектакль делаю с большим трудом, с огромным. Уже не говоря о том, что я сам протанцовываю все в зале всех своих героев, и мужчин, и женщин, — делился Григорович. — Для меня это всегда очень трудно. [Но] и интересно».

Юрий Григорович с исполнителем заглавной роли Николя Ле Ришем после спектакля «Спартак» в Большом театре, 1994 год

С 1992 года Григорович десять лет председательствовал в жюри Международной балетной премии «Бенуа де ла данс» («Балетный Бенуа»). Балетмейстер рассказывал, что смысл события состоял в том, чтобы «найти новое, талантливое, какому бы направлению танца оно ни принадлежало». Важным для Григоровича было преодолеть различия и разделения балетных школ и «консолидировать интернациональные достижения балета, предъявить миру огромные духовные богатства нашего искусства». «Мы рассчитывали, что этот единственный день в году, когда приз будет вручаться, станет точкой схода самых разных направлений танца, прославленных мастеров и новых имен, вступающих в профессию», — рассказывал о своей сверхзадаче балетмейстер.

Григорович рассказывал, что в 1990-е был не согласен с художественным направлением, в котором развивался Большой театр, и вместе с главным дирижером и главным художником ушел в 1995 году.

С  1996  года Григорович — фактический основатель театра балета в Краснодаре (на фото — в роли худрука Краснодарского театра вместе с женой, народной артисткой СССР Наталией Бессмертновой и критиком Виталием Вульфом в 2006 году).

Президент России Дмитрий Медведев, Юрий Григорович и худрук балетной труппы Сергей Филин в Большом театре перед началом балета «Спящая красавица», 18 ноября 2011 года

В 2008 году Григорович вернулся в Большой, где до самой смерти был штатным хореографом.

На протяжении жизни он много преподавал — сначала в Консерватории в Ленинграде, потом в Хореографическом институте (современная Академия хореографии) в Москве. Был президентом Комитета танца Международного института театра при ЮНЕСКО, Международной федерации балетных конкурсов.

Вдова итальянского поэта и сценариста Тонино Гуэрры Лора и Юрий Григорович во время вручения премии имени Юрия Любимова в Большом театре, 30 сентября 2017 года

Григорович стал народным артистом СССР в 1973 году, а в 1986-м — Героем социалистического труда. Он обладатель множества наград, премий и орденов, в числе которых почетный приз Парижской академии танца (1972 год) и «Золотая маска» (2003 год).

Юрий Григорович и артисты постановки «Щелкунчик» с президентом России Владимиром Путиным в Большом театре на встрече по случаю нового года, 27 декабря 2018-го

О сложностях с гастролями, возникшими после начала военных действий на Украине в 2022 году, Григорович рассказывал так: «Стоило выйти нашим артистам на [иностранную] сцену, не произнеся ни единого слова, не выкрикнув ни единого политического лозунга, и просто начать делать свое дело, к которому они предназначены, и весь балаган рассыпался в прах. Люди в зале преображались, становились людьми, и все мы были вместе. Моя самая большая надежда по-прежнему в том, что балет как искусство абсолютно способен отстоять себя в любых спорах времени, преодолеть внешние угрозы и внутренние сомнения. И остаться тем, чем он был всегда, — высшим выражением красоты мира и человека».

«Щелкунчик» в постановке Юрия Григоровича (на фото — на Большой сцене НОВАТа, 2023 год) на протяжении многих лет — главный новогодний балет. «Сама сила этой музыки и сказочного мифа о механической кукле, умеющей колоть орехи, огромна и, кажется, растет год от года, — рассуждал балетмейстер. — Конечно, к этому ажиотажу примешивается мода, коллективный порыв, объединяющий людей в разных частях света. Даже если так. Если после балета они выйдут обновленными, вынесут из зала добрые чувства, запомнят музыкальные темы и передадут их по эстафете, то чего ж нам еще желать. Значит, работает музыка, поэзия и танец, значит, не все отнято у нас глобализацией, усреднением и упрощением жизненных потребностей. Психотерапевтический эффект «Щелкунчика» мне хорошо знаком по гастролям Большого балета в Европе, США, Японии... Я ставил этот балет 13 раз в восьми странах мира. <...> Восприятие его в артистической среде и в зрительской массе везде одинаково — высокое чувство, чистота и единение, которое гасит любые раздоры, агрессию, нетерпимость. Абсолютно общечеловеческий миф. О таком эффекте можно только мечтать».