«Если бы пришлось летать на метле, я бы полетела»: история «Ночных ведьм»

На фото: летчицы 588-го ночного легкобомбардировочного женского авиационного полка, оборона Кавказа, 1942 год.

После начала Великой Отечественной войны летом 1941 года правительству СССР начали приходить письма от девушек. Они работали в транспортной авиации или тренировались в аэроклубах и летных школах и настойчиво просили направить их на фронт в качестве военных летчиц, чтобы воевать наравне с мужчинами.

Марина Раскова, легендарная летчица, член женского экипажа, установившего в 1938 году мировой авиационный рекорд дальности полета по маршруту Москва — Дальний Восток, с чемоданом этих писем штурмовала штаб-квартиру ВВС, чтобы ей разрешили набрать для военных полетов девушек-добровольцев.

8 октября 1941 года, когда немецкие войска уже подходили к столице, Сталин подписал приказ о формировании женских авиационных полков ВВС Красной армии: 586-го истребительного, который будет летать на самолетах Як, 587-го полка пикирующих бомбардировщиков Пе-2 и 588-го ночного бомбардировочного.

Организацию набора поручили Расковой (на фото), к середине октября ее команда отобрала около тысячи девушек, в основном студенток, которых отправили в Энгельскую военную авиационную школу пилотов (ЭВАШП) рядом с Саратовом. «В самые тяжелые для Москвы дни, вместо того чтобы отправить в окопы, нас погрузили в товарные вагоны и повезли на восток», — сокрушалась одна из отобранных девушек — Ирина Ракобольская, в то время 21-летняя студентка физического факультета МГУ.

Впоследствии 588-й полк остался единственным, в котором на протяжении всей Великой Отечественной войны служили исключительно женщины (в два других из-за военных потерь позже стали переводить мужчин). Именно летчиц 588-го бомбардировочного полка немцы прозвали «Ночными ведьмами».

Летчицы женского авиационного полка у фронтовой землянки в Геленджике (слева направо): Ирина Себрова, Вера Белик, Надежда Попова. Все были удостоены звания Герой Советского Союза.

27 октября в Энгельсе началось формирование 588-го полка. Первый приказ, который получили девушки, стоя в строю ранним утром на перроне вокзала в Энгельсе, был о стрижке «под мальчика». Косы можно было оставить только с личного разрешения Расковой, но никто не стал обращаться к ней с такими пустяками, вспоминала Ракобольская.

В полку женщины были не только летчицами, но и техниками и командирами. Все в основном в возрасте от 17 до 22 лет. Штурманами преимущественно были студентки с математических, физических и исторических факультетов. Мужчины, проходившие в то же время обучение в авиашколе, смотрели на девушек с усмешкой и состраданием и называли батальоном смерти.

Обычно срок обучения составлял три года, но в условиях военного времени на него было выделено 3,5 месяца. «Мы учились по 12–13 часов в день, а штурманы учились еще на час дольше», — вспоминала будущий старший лейтенант Полина Гельман. 5 февраля 1942 года формирование полка было завершено, а 23 мая 1942 года девушки вылетели на Южный фронт, где женский полк вошел в состав 218-й ночной бомбардировочной авиационной дивизии.

Летали девушки на биплане У-2 (на фото), c 1944 года он назывался По-2. Летчики-мужчины, которые сталкивались с «Ночными ведьмами», удивлялись их машинам, ведь раньше У-2 был исключительно учебным самолетом и боевые вылеты на нем не проводились. Это был «тихоходный самолет, состоящий из фанеры и перкаля», практически незащищенный и потому крайне уязвимый для любых прямых попаданий — от вражеского снаряда самолеты сгорали за 49 секунд. Достоинством У-2 было то, что его можно было посадить почти в любых условиях — и в поле, и на деревенской улице, и на опушке леса.

До 1944 года девушки летали даже без парашютов — это был лишний вес. Размышляли так: если собьют над вражеской территорией, то лучше умереть, чем попасть в плен к фашистам. А если над советской, то машина и сама прекрасно парашютирует, как-нибудь можно будет сесть. Даже когда парашюты появились, их нередко выбрасывали. «Самолет маленький, парашюты тяжелые, и, если взять парашют — значит, на бомбу меньше. А нам важнее было бомбить врага», — рассказывала летчица Евгения Жигуленко.

По словам Гельман, летать на У-2 девушкам пришлось из-за нехватки других самолетов. Она рассказывала, что пилоты-мужчины иногда их спрашивали: «Девочки, как вам удается перелететь на этой книжной полке через линию фронта?» «Но в то время нас не волновало, какие у нас были самолеты [пока мы могли на них летать], — говорила Гельман. — Они [немцы] называли нас ведьмами. Что ж, если бы мне пришлось летать на метле во время войны, я бы все равно полетела!»

Летчицы 588-го ночного бомбардировочного женского авиационного полка перед вылетом, Оборона Кавказа, 1942 год.

Пустой самолет мог лететь со скоростью 120 км/ч, но при полной загрузке бомбами максимальная скорость составляла 100 км/ч. «Иногда грузовик на земле или легковой автомобиль могли двигаться быстрее, чем мы в воздухе», вспоминала Гельман. Обычно каждый самолет нес по 150-200 кг бомб, причем небольшие бомбы штурман обычно брала в салон к себе на колени, а потом сбрасывала их прямо за борт над целью.

Летали на «У-2» без радиосистем, что требовало от летчиц высокого уровня профессионализма и знания местности. «Ночью без радио, без защиты и прикрытия, при полной маскировке на земле надо было точно выйти на цель и поразить ее; без приводных прожекторов найти свой аэродром, где посадочная полоса обозначалась чаще всего фонарями, открытыми лишь с одной стороны. Летчики говорили: «Надо сесть по папироске командира полка», — рассказывала Ракобольская.

Начальник связи авиационной эскадрильи Полина Гельман (на фото), статью о подвигах которой опубликовала The New York Times, во время войны совершила 860 боевых вылетов общей продолжительностью 1058 часов. Газета привела слова историка Аркадия Зельцера, который рассказал, что Гельман стала единственной еврейкой, получившей звание Героя Советского союза за подвиги во время Великой Отечественной войны.

Гельман мечтала стать летчицей, ходила на авиакурсы, но из-за низкого роста с большим трудом доставала до педалей. В 1941 году Гельман была студенткой истфака МГУ. Она рассказывала, что в довоенное время в Советском Союзе было полное равноправие между мужчинами и женщинами: «Все, включая девочек, стреляли, прыгали, бегали и танцевали. Конечно, все это было добровольно, но не было даже намека на дискриминацию по половому признаку... Вот почему, когда началась война и нас не взяли в армию, мы почувствовали себя глубоко оскорбленными». Когда наконец объявили набор в авиаполк, она с радостью пошла добровольцем, полная уверенности, что лучше творить историю, чем изучать ее.

Командир полка подполковник Евдокия Бершанская (справа) ставит боевую задачу экипажу Евдокии Носаль (слева) и Нины Ульяненко (вторая слева) в пункте базирования в станице Ассиновская, Закавказский фронт.

У женского авиационного полка была уникальная техника полетов и бомбежек. Полк летал только ночью, тихая работа мотора позволяла самолетам подлетать близко к пунктам врага. Когда это было возможно, на подлете к цели моторы отключали и подлетали бесшумно, и противник слышал только свист летящих снарядов.

Каждый полет длился 30–50 минут, за ночь экипажи совершали по 6–12 вылетов. Летали обычно по одному с интервалом в три-пять минут. Всего в вылетах участвовало три самолета: два привлекали к себе внимание, а один незаметно подлетал к цели и наносил удар. Бомбы сбрасывали с высоты 300–500 м, перед вылетом их подвешивали на лопасти крыльев. На земле помощницы летчиц за ночь собственными руками без каких-либо приспособлений подвешивали каждая до 3 тонн бомб.

Иногда летчицы пользовались самолетами, чтобы снабжать армию продуктами, медикаментами и оружием и помогать эвакуировать раненых.

Летчицы 46-го гвардейского ночного бомбардировочного авиационного Таманского полка, 1943 год.

Конечно, то, что авиаполк состоял исключительно из женщин, накладывало на него свой отпечаток. Ракобольская вспоминала, что девушки собирали в полях цветы, возили в самолетах котят, танцевали в нелетную погоду на аэродроме, вышивали на портянках незабудки. Когда их отстраняли от полетов, они горько плакали. Однажды девушки постирали белье и развесили его прямо на тросы под крыльями самолета. Когда это увидел командующий армией Константин Вершинин, он долго не мог простить такого кощунства: «Вы только подумайте, белье — на боевые машины».

В свободное время девушки организовывали нечто вроде «академии». Они рассказывали друг другу сказки и легенды о созвездиях, читали баллады Жуковского и истории о подвигах рыцарей. А к концу войны, как вспоминала Гельман, в полку распространилась повальная болезнь: все начали вышивать. «Как только появлялось свободное время, все вышивали. Я всегда любила читать. Поэтому я читала, а [все вокруг меня] шили».

Гвардии инженер-капитан, заместитель старшего инженера Клавдия Илюшина, Второй Белорусский фронт.

В феврале 1943 года 588-й авиаполк переименовали в 46-й гвардейский, а осенью того же года ему было присвоено наименование «Таманский» за вклад в освобождение Кубани и Таманского полуострова. Но известен этот полк в первую очередь под названием «Ночные ведьмы». Это прозвище девушки получили от немцев, поскольку те были напуганы их бесшумными атаками и неуловимостью самолетов.

Особенно удивлялись составу авиаполка в конце войны жители освобождаемых городов. Немцы настраивали их на то, что к ним спустятся нелюди, злые ведьмы, а к ним из самолетов выходили девушки и начинали собирать цветы. Летчицы на такое отношение не обижались и только посмеивались.

Командир эскадрильи гвардии майор Евдокия Никулина (слева) и штурман Евгения Руднева (вторая слева) ставят боевую задачу летному составу. Члены экипажей уже в новой парадной форме, сшитой на заказ ко Дню Победы, Второй Белорусский фронт, 1945 год

Советские товарищи-мужчины в начале войны с иронией называли девушек «бабий» или «Дунькин» полк (их командиром была Евдокия Бершанская, поэтому формально такое обращение было оправдано). Когда девушкам удалось доказать свое бесстрашие и мастерство, а в чем-то и обогнать мужские полки, отношение изменилось. Летчики стали обращаться к ним ласково «сестренки», пехотинцы называли их «небесными созданиями», а командующий армией — самыми красивыми женщинами в мире. «Настоящая красота заключается не в накрашенных бровях и губах, а в том великом душевном порыве, с которым вы воюете за свободу нашей Родины», — говорил он.

Встреча ветеранов 46-го полка. Слева направо: Герой Советского Союза Нина Распопова, бывший комиссар полка Евдокия Рачкевич, бывший командир полка Евдокия Бершанская, 1965 год.

Женский авиаполк участвовал в битве за Кавказ, прорыве «Голубой линии» обороны на Таманском полуострове, освобождении Крыма, Белоруссии, Польши и штурме Берлина (во время последнего они не летали над городом, а находились к северу от него).

5 мая полк закончил боевые действия, а 15 октября 1945 года был расформирован.

Бывшие летчицы полка (слева направо) Евдокия Бершанская, Лариса Литвинова, Серафима Тараненко, Марина Чечнева и Екатерина Тимченко-Аксентюк в музее боевой славы полка в одной из московских школ.

За время войны авиаполк произвел 23,7 тыс. боевых вылетов, было сброшено почти 3 тыс. тонн бомб. Личный рекорд по числу вылетов — 1004 — принадлежит Ирине Себровой. До войны она работала летчиком-инструктором в одном из московских аэроклубов, а после продолжила служить в ВВС механиком и техником и работала на экспериментально-опытном заводе МАИ.

В 1981 году одна из летчиц полка — Евгения Жигуленко — сняла о своих однополчанах фильм «В небе «Ночные ведьмы» (на фото — кадр со съемок на киностудии им. Горького). Чтобы снять фильм и увековечить память тех, с кем она сражалась и кто погиб на войне, Жигуленко поступила во ВГИК в возрасте 56 лет.

Летчицы 46-го полка, участвующие в параде ветеранов Великой Отечественной войны, посвященном 50-летию Победы, Москва, 5 мая 1995 года.

Гельман рассказывала, что для девушек полка «работа была важнее всего остального»: «Мы были энтузиастами... Нас никто не посылал на фронт... Люди часто спрашивают: «Какой героический поступок вы совершили?» Я просто выполняла свою работу. В меня стреляли, но я была на войне. Я тоже стреляла. Я возвращалась [с вылетов], а в самолете были дыры... Хотела ли я умереть? Нет».

Летчицы 46-го полка Герой Советского Союза Нина Раскопова (слева) и бывший начальник штаба полка Ирина Ракобольская во время встречи в Большом театре, 2 мая 1999 года.

С 1942 по 1945 год из 80 человек летного состава при выполнении боевых заданий погибли 24 летчицы. Общие потери, включая тех, кто скончался до отправки на фронт, из-за болезни или во время бомбежки, составили 32 человека. Всего в полку, по воспоминаниям Ракобольской, было 115 человек во время прибытия на фронт в 1942 году и 230 — к окончанию войны.

Памятник командиру авиаполка Евдокии Бершанской и макет самолета У-2 у здания аэропорта Пашковский в Краснодаре.

Из 17 студенток МГУ, которые были зачислены в полк в 1941 году, десять вернулись в университет после войны. Четыре стали профессорами, докторами наук, две — кандидатами. Большинство преподавали в университете.

18 летчиков и штурманов полка удостоены звания Героя Советского Союза, еще пять получили его посмертно. Это около четверти всех советских женщин, получивших это звание за подвиги в Великой Отечественной войне.