Чем завершилась первая неделя российской спецоперации на Украине

Читать в полной версии

Спустя неделю после начала военной операции на Украине Минобороны впервые сообщило о связанных с нею потерях: 498 российских военных погибли, 1597 получили ранения. С украинской стороны, по российской информации, более 2870 человек погибли, около 3700 ранены, 572 взяты в плен.

За неделю группировка войск Луганской народной республики при огневой поддержке Вооруженных сил России продвинулась на 75 км вглубь, Донецкой народной республики — на 58 км, также сообщило Минобороны в среду. По его данным, российскими подразделениями взят под полный контроль Херсон, населенные пункты Токмак и Васильевка. Части самопровозглашенных республик взяли под контроль населенные пункты Старобельск и Сватово, а также Калиновка, Лебединское, Пионерское, Карла Маркса, Николаевка и Осипенко. Накануне прошли ожесточенные бои в Харькове.

Минобороны России ранее сообщало о блокировании Мариуполя и контроле над населенными пунктами Новая Астрахань и Боровеньки. Блокированы также Киев, Чернигов, Сумы, Конотоп, взята под контроль территория Чернобыльской атомной электростанции.

Российские военные информировали, что по технологическим объектам Службы безопасности Украины и 72-го главного центра психологических операций в Киеве 1 марта был нанесен удар высокоточным оружием, была выведена из строя аппаратная вещания телевышки. Всего, по данным Минобороны, за время операции выведено из строя 1502 объекта военной инфраструктуры Украины.

Старший научный сотрудник Центра военно-морского анализа (CNA) Майкл Кофман опубликовал разбор российской спецоперации на Украине по итогам ее первых четырех дней. По его мнению, российская стратегия заключалась в том, чтобы быстро достичь Киева и вынудить город сдаться, выдвигая при этом вперед небольшое количество подразделений, чтобы избегать крупных столкновений с ВСУ. «Они объезжали крупные города, направляясь к ключевым транспортным развязкам/небольшим городам и т.д.», — поясняет он.

По заключению Кофмана, эта концепция оказалась «неработоспособной», а стратегия — «провальной». «Кажется, они пытались победить быстро и дешево с помощью «громовых рывков», надеясь избежать жестких санкций и возмущения Запада. Они оказались в худшем из миров, вкладывая все больше ресурсов в провальную стратегию», — заключает он.

Директор Центра комплексных европейских и международных исследований НИУ ВШЭ Василий Кашин назвал выводы Кофмана «спекуляцией», так как никто не знает стратегию и конечных целей российских военных. «Единственное, что мы знаем, — это слова [Владимира] Путина про денацификацию и демилитаризацию, но на практике неясно, как далеко российские войска собираются идти и что конкретно хотят сделать с Украиной», — сказал Кашин.

1 марта президент России в телефонном разговоре с президентом Франции Эмманюэлем Макроном отметил, что урегулирование конфликта возможно только при безусловном учете законных интересов России в сфере безопасности, включая признание российского суверенитета над Крымом, решении задач по демилитаризации и денацификации украинского государства и обеспечению его нейтрального статуса.

Кашин считает, что критерий успешности может быть один — сравнение этой кампании с другими подобными, то есть по нейтрализации вооруженных сил государства сходного размера, происходившими в индустриальную эпоху мобильных войн, с современной авиацией и современным транспортом. В XXI веке такая кампания одна, продолжает эксперт, — операция «Свобода Ирака» (2003–2012 годы), с поправкой на то, что Ирак территориально меньше Украины и имел более слабую армию, напомнил Кашин. До начала операции Ирак находился 13 лет в изоляции, не имея развитой оборонной промышленности. «Тем не менее прошло три недели до взятия Багдада, и еще пара недель ушла на захват других районов страны», — резюмирует он.

Рассуждения некоторых экспертов о неэффективных действиях российских сил — это провал в информационной кампании Москвы, считает Кашин. Из соображений секретности информации почти не было, действия российских войск в первые несколько дней были покрыты туманом, качественное пиар-обеспечение отсутствовало, за исключением заявлений ЛНР и ДНР и кадыровцев, пояснил свою точку зрения эксперт.

Пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков заявил, что 2 марта «ближе к вечеру» российская делегация будет ожидать украинскую сторону на второй раунд переговоров. Позже советник главы офиса украинского лидера Михаил Подоляк подтвердил, что представители России и Украины действительно встретятся, вечером в среду стало известно, что переговоры пройдут на следующий день. Первый их раунд состоялся 28 февраля на украинско-белорусской границе, на берегу реки Припяти. Российскую делегацию возглавляет советник президента России, экс-министр культуры Владимир Мединский. После первой встречи Мединский заявил о наличии точек, «по которым можно прогнозировать общие позиции». По словам Подоляка, который входит в украинскую делегацию, Москва и Киев определили «приоритетные темы, по которым наметились определенные решения».

Обе стороны признали, что есть точки соприкосновения, отметил научный сотрудник Центра международной безопасности ИМЭМО РАН Дмитрий Стефанович. «Думаю, по мере ухудшения ситуации для украинских вооруженных сил и по мере понимания оценки и нарастания издержек с российской стороны будут готовы более активно искать повод для разговора», — прогнозирует эксперт. Но вряд ли это произойдет уже на втором раунде, считает Стефанович. Если будет сближение позиций — это уже достижение, подчеркнул он. «Заявленная демилитаризация решается либо по-хорошему, либо по-плохому. Чем ближе она будет к статусу «по-плохому», тем больше будет готовности решить ее остатки мирным путем», — заключил Стефанович.