Как Израиль развивал свою ядерную программу и какое оружие имеет сейчас

Читать в полной версии

Министр по делам Иерусалима и культурного наследия Израиля, представитель крайне правой партии «Еврейская сила» Амихай Элияху на днях допустил возможность ядерного удара по сектору Газа. «Это одна из возможностей», — сказал он 5 ноября, отвечая на вопрос Radio Kol Berama. Говоря о судьбе находящихся у ХАМАС заложников, он отметил, что «у войны тоже есть цена» (цитаты по The Times of Israel). После вала осуждения Элияху назвал свои слова метафорическими; лидер «Еврейской силы», министр национальной безопасности Итамар Бен-Гвир также заявил, что это была метафора. Как бы то ни было, Элияху на неопределенный срок отстранили от участия в деятельности правительства, а премьер-министр Биньямин Нетаньяху назвал слова о ядерном ударе оторванными от реальности и заверил: «Израиль и ЦАХАЛ (Армия обороны. — РБК) действуют в соответствии с высочайшими стандартами международного права».

Реакция на слова Элияху последовала на межгосударственном уровне. Сирия обратилась к Международному агентству по атомной энергии (МАГАТЭ) с призывом проверить израильские ядерные объекты и принять меры, чтобы установить контроль над ними. «Израильские ядерные объекты оказались вне системы международного контроля благодаря поддержке, которую оказывают еврейскому государству американская администрация и страны Запада. Наличие оружия массового уничтожения в руках Израиля несет серьезную угрозу безопасности и мирной жизни народов всего региона», — говорится в заявлении сирийского МИДа (цитата по ТАСС). С аналогичным призывом выступил глава МИД Ирана Хосейн Амир-Абдоллахиан.

С заявлением выступил и МИД России: представитель ведомства Мария Захарова 7 ноября в эфире «Соловьев Live» заявила, что слова Элияху вызывают «огромное количество вопросов». «А что, получается, мы слышим официальные заявления [от члена правительства Израиля] <...> о наличии ядерного оружия? <...> А где международные организации? Где МАГАТЭ? Где инспекторы?» — сказала она и сделала вывод, что заявление министра объясняет, почему Израиль выступает против создания на Ближнем Востоке зоны, свободной от оружия массового уничтожения.

В США слова израильского министра назвали абсолютно неприемлемыми, но приняли во внимание позицию Нетаньяху. «Мы продолжаем считать, что для всех сторон важно воздерживаться от разжигающей ненависть риторики, которая лишь создаст дополнительную напряженность», — сказал на брифинге 6 ноября представитель Госдепартамента Ведант Пател.

Как утверждают эксперты «Бюллетеня ученых-атомщиков» — глава программы ядерной информации Федерации американских ученых (Federation of American Scientists — FAS) Ханс Кристенсен и старший научный сотрудник FAS Мэтт Корда, израильская ядерная программа стартовала в середине 1950-х, когда первый премьер-министр страны Давид Бен-Гурион обратился к варианту «ядерной страховки», позволяющей нивелировать превосходство соседних арабских стран в обычных вооружениях и иметь средство на случай военной чрезвычайной ситуации. Бен-Гурион поручил вести израильскую ядерную программу Шимону Пересу. В 1957 году Израиль приобрел у Франции исследовательский реактор и технологию получения плутония, а в 1959-м закупил у Норвегии 20 т тяжелой воды, которая используется в ядерных реакторах. Параллельно с 1958 года шло строительство ядерного центра в Димоне.

В 1986 году британская The Sunday Times сообщила: уже более 20 лет Израиль производит ядерные боеголовки и теперь «почти наверняка начал работу над термоядерным оружием, которое может уничтожать целые города». В основе статьи — информация, которую предоставил 31-летний израильский техник-ядерщик Мордехай Вануну; десять лет он работал «в сверхсекретном ядерном бункере» «Махон 2», который обеспечивал необходимыми компонентами ядерный центр вблизи города Димона (пустыня Негев).

Вануну смог пронести в «Махон 2» фотокамеру и сделать там более 60 снимков. Ученые-ядерщики, к которым обратилась The Sunday Times, проанализировав их, пришли к выводу, что Израиль по своим ядерным арсеналам находится на шестом месте в мире после США, СССР, Великобритании, Франции и Китая. Издание сообщило, что завод в Негеве использует французские технологии, что «превращает Димону из исследовательского учреждения в предприятие по производству бомб», — по оценке ученых, Израиль собрал от 100 до 200 ядерных зарядов различной силы.

Власти Израиля эти свидетельства комментировать не стали, но подтвердили, что Вануну работал в комиссии по атомной энергии в Димоне. В ноябре 1985 года его и еще 180 сотрудников уволили в рамках кампании по сокращению расходов. В конце текста The Times сообщила, что накануне публикации агент Моссада уговорила Вануну прилететь на отдых в Италию. Там его похитили агенты спецслужб и переправили в Израиль, где он был осужден за госизмену на 18 лет. Вануну вышел из заключения только в 2004 году. Ему до сих пор запрещено покидать страну и общаться с иностранцами.

Власти США, хотя и были в курсе, что Израиль строит такой центр, о его реальном назначении узнали только к концу 1960-х. Дело в «успешной израильской кампании по дезинформации», уверены эксперты «Бюллетеня ученых-атомщиков», — Израиль убедил союзников, что комплекс в Димоне предназначен для гражданских целей. Вашингтон не стал настаивать на строгих инспекциях и направлял в центр экспертов только для «научных визитов». «В то время американская разведка ошибочно полагала, что для того, чтобы засечь строительство [ядерного] объекта, достаточно поездок на место. Но из-за того, что согласованных правил для всеобъемлющих инспекций не было, американские ученые не имели достаточно оборудования, чтобы оценить масштаб строительства в Негеве», — поясняют они и отмечают, что США также не знали, насколько тесным было сотрудничество Израиля с Францией.

Точно неизвестно, когда Израиль собрал первые военные ядерные устройства, — предположительно, это произошло в мае 1967 года, в преддверии Шестидневной войны.

Израиль не подтверждает и не опровергает обладание ядерным оружием. Этой политики «ядерной двусмысленности» страна придерживается с конца 1960-х годов — ее суть в том, чтобы намеренно не сообщать, есть ли у Израиля ядерное оружие, и если да, то сколько именно. Биньямин Нетаньяху в 2011 году, отвечая на прямой вопрос интервьюера CNN, есть ли у страны такие вооружения, сказал: «Мы давно придерживаемся политики, согласно которой мы не будем первыми, кто введет ядерное оружие на Ближний Восток, и это не изменилось». Под введением ядерного оружия Израиль подразумевает либо публичное признание его наличия, либо его испытание или применение. Эту позицию израильские представители продвигают на всех дискуссиях по теме.

Про израильские арсеналы не говорят и западные страны. Издание The Atlantic, в частности, утверждает, что с 1960-х между США и Израилем существует политическая договоренность на этот счет. По мнению американо-израильского историка Авнера Коэна, она была достигнута на встрече между президентом США Ричардом Никсоном и премьер-министром Израиля Голдой Меир, которая прошла в 1969 году в Белом доме. Их разговор не конспектировался, но, по оценке Коэна, именно тогда лидеры двух стран договорились, что Израиль не будет испытывать ядерное оружие и сообщать о его наличии, а США не будут заставлять Израиль от него отказаться, принуждать подписать ДНЯО и прекратят свои ежегодные инспекции в Димону.

Цель Вашингтона — помочь союзнику сохранить свое военное преимущество на Ближнем Востоке, избегая пристального внимания и неодобрения со стороны других восьми ядерных держав, поясняет The Atlantic. Израиль же, продолжает издание, намекая на ядерное оружие, но не подтверждая его наличие, стремится «удержать врагов от масштабного нападения, не провоцируя других на разработку своих арсеналов».

МАГАТЭ о ядерном потенциале Израиля говорит сдержанно. Поскольку государство не участвует в ДНЯО, с ним, как и с двумя другими неучастниками, Индией и Пакистаном, у агентства нет соглашения о гарантиях насчет отдельных объектов (в соответствии с ними агентство контролирует, чтобы «ядерный материал, установки и другие предметы», указанные в документах, не использовались для производства ядерного оружия).

«Израиль — государство-участник МАГАТЭ. У нас есть особое соглашение о гарантиях, которое применимо к определенному объекту в стране, куда ездят наши инспекторы. Мы поддерживаем контакты на других уровнях, которые имеют отношение к работе агентства», — заявил в 2019 году гендиректор агентства Рафаэль Гросси в интервью «Известиям». На вопрос, как на сотрудничество влияет предположение, что Израиль входит в клуб ядерных держав, он ответил: «Мы действуем на основании той информации, которую получаем от Израиля, и не можем спекулировать на эту тему».

Относительно Израиля, Индии и Пакистана в докладе МАГАТЭ о гарантиях 2022 года говорится, что объекты, к которым там применимы гарантии агентства, «продолжают вести мирную деятельность».

По подсчетам Стокгольмского международного института исследований проблем мира (Stockholm International Peace Research Institute — SIPRI), в январе 2023 года у Израиля было 90 ядерных боеголовок — столько же, сколько и в январе 2022-го. Предполагается, что в начале 2022 года израильские запасы плутония составляли от 740 до 1090 кг, — исходя из этого, пишут эксперты, Израиль потенциально мог бы создать от 185 до 273 боеголовок. «Однако, как и в случае с другими государствами с ядерным оружием, Израиль вряд ли использовал весь свой плутоний при создании боеголовок и, вероятно, поставил ядерное оружие лишь на ограниченное количество пусковых установок», — говорится в ежегоднике SIPRI.