Эксперты назвали негативные для России последствия событий в Судане

Читать в полной версии

17 апреля госсекретарь США Энтони Блинкен заявил о глубокой обеспокоенности США и их союзников происходящим в Судане. Вооруженные столкновения в этой стране в Восточной Африке обсуждались на встрече министров иностранных дел «Семерки» в Японии и в телефонных переговорах с представителями международных организаций, а также арабских и африканских стран, сообщило агентство Reuters. Партнеры разделяют твердое убеждение в необходимости немедленного прекращения огня и возобновления переговоров, сообщил Блинкен, — переговоров, «которые были очень многообещающими при направлении Судана на путь полного перехода к гражданскому правительству».

МИД России 15 апреля также призвал стороны к сдержанности и прекращению огня.

Бои между армией и военизированной организацией «Силы быстрого реагирования» (Rapid Support Forces, RSF) начались в Хартуме, столице Судана, в субботу. Армию возглавляет генерал Абдель Фаттах аль-Бурхан. Он же председательствует в Переходном суверенном совете, главном исполнительном органе страны с 2021 года, являясь де-факто президентом. Его заместителем в совете состоит глава «Сил быстрого реагирования» генерал Мухаммед Хамдан Дагло, известный по прозвищу Хамидти. Эта организация была создана на базе арабского проправительственного ополчения «Джанджавид» (в переводе — «Джинн на коне»), появившегося в начале 2000-х годов во время гражданской войны в регионе Дарфур, напоминает Al Jazeera.

Конфликт между двумя соруководителями Судана не стал неожиданностью для экспертов. Разногласия военных затормозили переход к гражданскому правлению, борьба между аль-Бурханом и Хамданом «породила новую неопределенность и опасения по поводу конфронтации между вооруженными субъектами», писала эксперт американского Совета по внешней политике Мишель Гэвин 10 апреля.

«Джанджавид» в войне выступал на стороне Омара аль-Башира, международные правозащитные организации фиксировали массовые случаи нарушения прав человека и неоправданной жестокости со стороны его бойцов. В ответ на критику аль-Башир начал процесс интеграции движения в структуру регулярных правительственных сил. В 2013 году были созданы RSF, их стали использовать для охраны границ. В 2015 году RSF получили статус регулярного соединения и вместе с армией начали отправлять своих солдат на войну в Йемен. В 2017 году в Судане был принят закон, который легитимизировал RSF как независимые силы безопасности.

Когда в 2019 году в стране на фоне экономического кризиса вспыхнули массовые протесты, RSF сперва были на стороне президента, но позже присоединились к его противникам. Находившийся во главе страны с 1989 года аль-Башир был свергнут, а власть перешла к Суверенному совету, в состав которого вошли аль-Бурхан, Хамдан и представители гражданских объединений. Но в 2021 году военные отстранили гражданских от власти, Суверенный совет был низложен, его место занял Переходный суверенный совет. В конце декабря прошлого года был согласован план передачи власти гражданскому кабинету, который предусматривал, что из числа представителей участвовавших в соглашении партий и общественных организаций будет избран премьер-министр. Однако сторонам не удалось договориться о времени передачи власти и реформе правоохранительной и военной систем, которая затронула бы и RSF.

По оценке Гэвин, и военные, и RSF хотят сохранить как можно больше власти, оградить свою экономическую деятельность от любой подотчетности и гарантировать, что их люди никогда не предстанут перед судом за преступления, совершенные в отношении гражданского населения.

За два дня апрельских столкновений погибли 97 мирных граждан, но это не окончательные данные, сообщило агентство AFP со ссылкой на профсоюз суданских врачей. Другая неправительственная медицинская организация сообщает почти о 1 тыс. раненых. Бои идут во многих городах. Очевидцы сообщали о танках на улицах, авиационных и артиллерийских ударах. В столице Хартуме боевые действия шли в районе Республиканского дворца, штаба главного командования вооруженных сил, международного аэропорта, центрального рынка, а также рядом с военными базами на юге города. По сообщению МИД России, в Хартуме были заблокированы мосты через Нил.

В городе Мероэ (500 км к северу от Хартума) RSF, по их сообщению, взяли 15 апреля под контроль военную базу и аэропорт вместе с находившимися там египетскими военными, которые принимали участие в учениях двух стран. Однако в воскресенье армия заявила о восстановлении контроля над базой и аэропортом. По данным представителей армии, в воскресенье также были взяты под контроль несколько баз RSF в городах Хартум, Порт-Судан, Кассала, Гедареф, Дамазин, Кости и Кадугли, сообщает базирующаяся во Франции Sudan Tribune. При столкновениях 15 апреля в городе Кабкабие (провинция Северный Дарфур) погибли три сотрудника Всемирной продовольственной программы ООН.

По заявлению представителя суданской армии, в понедельник она приступила к завершающему этапу операции и преследованию отрядов RSF.

Министр иностранных дел России Сергей Лавров был в Судане с визитом в феврале после девятилетнего перерыва. Он встретился с обоими участниками нынешнего противостояния — аль-Бурханом и Хамданом. В начале года Судан подтвердил, что Россия может разместить на его территории пункт материально-технического обслуживания (МТО) военно-морского флота (о наличии этой договоренности стало известно в 2020 году). Согласно двустороннему соглашению, пункт может быть использован для ремонта, пополнения запасов и отдыха экипажей военных кораблей России. Максимальная численность личного состава пункта ВМФ, который должен расположиться в Порт-Судане, не должна превышать 300 человек, одновременно там смогут находиться не более четырех российских кораблей.

Однако соглашение должно быть ратифицировано Суданом, что возможно лишь при исполнении декабрьского рамочного соглашения о переходе власти. Нынешние события откладывают реализацию соглашений и о внутреннем примирении, и с Россией на неопределенное время.

«Военные столкновения между двумя группировками в Судане обычно длятся три-пять дней. Кто бы ни победил, отношение к России вряд ли изменится. Никакой связи ни с Россией, ни с будущим пунктом МТО происходящее не имеет — это чисто внутренний конфликт, относиться к этому надо как к чисто внутреннему делу Судана», — сказал РБК ведущий научный сотрудник Центра международной безопасности ИМЭМО РАН Станислав Иванов.

Необходимость создания пункта МТО эксперты объяснили тем, что, имея опору на Красном море, Россия получит контроль над маршрутом через Суэцкий канал, по которому осуществляется около 10% всех мировых морских перевозок. Пункт также позволит обеспечить постоянное присутствие в Индийском океане, которое было утеряно в постсоветские годы: с 1964 по 1997 год у СССР была военно-морская база в городе Бербера (побережье Аденского залива, Сомали), с 1977 по 1991 год — база Нокра в Эфиопии (Красное море).

По мнению Иванова, суданская база была более востребована раньше, когда Россия вместе с международной коалицией участвовала в борьбе с пиратством у сомалийского побережья, в акватории Индийского океана, на Красном море, в Аравийском заливе. По его оценке, ее создание вряд ли произойдет в ближайшее время, в том числе из-за отвлечения ресурсов на специальную военную операцию на Украине. Надо учитывать и риски в Судане. «Судан хотя и более благополучная и прогнозируемая страна, чем, например, Эритрея, но все равно серьезно инвестировать в военные объекты там может быть чревато потерей больших денег», — пояснил Иванов.

«Любая военно-политическая дестабилизация, и текущая не исключение, является угрозой для таких чувствительных соглашений, как договоренности о создании иностранных баз. Какая бы сторона нынешнего конфликта, армия или «Силы быстрого реагирования», ни одержала бы верх, заявлять после такой победы об открытии российского пункта материально-технического обеспечения — это махать красной тряпкой перед Западом», — прокомментировал РБК ведущий научный сотрудник, заведующий Центром социологических и политологических исследований Института Африки РАН Сергей Костелянец. По его мнению, Судан слишком зависит от внешней помощи, от списания огромных долгов. Соглашением с Россией суданские военные снова будут шантажировать Запад, пытаясь получить от него признание, кредиты и иные блага. Так что реализация соглашения о создании российского пункта МТО представляется теперь осуществимой лишь в том случае, если Запад выставит неприемлемые для суданского руководства условия или введет новые санкции, прогнозирует Костелянец.