За Сирию, за Асада: когда и зачем Москва решила воевать
Когда решили воевать
Решение о том, что правительству Сирии необходимо оказать не только военно-техническую, но и военную поддержку, пришло, когда стала очевидна неспособность коалиции во главе с США остановить экспансию «Исламского государства» (деятельность группировки запрещена в России), рассказал РБК собеседник, близкий к Кремлю. Он повторил высказанные утром, когда Совфед одобрил применение вооруженных сил РФ за рубежом, тезисы руководителя президентской администрации Сергея Иванова и пресс-секретаря президента Дмитрия Пескова о том, что военная помощь правительству Башара Асада является легитимной, так как будет оказана по просьбе самого правительства, в отличие от нелегитимных, без мандата ООН и ближневосточных правительств, действий США и их союзников. Собеседник РБК подчеркнул, что российская помощь будет гораздо более эффективна, поскольку ВВС РФ будут действовать в тесной координации с регулярной армией Сирии. Кроме того, и руководство Ирака пошло на координацию с Москвой в этом вопросе.
Когда именно в Москве сложилось мнение о необходимости применить силу на Ближнем Востоке, собеседник, близкий к Кремлю, уточнять отказался.
Судя по всему, летом Россия уже планировала операцию, по крайней мере в августе, говорит главный редактор журнала «Россия в глобальной политике» Федор Лукьянов. «В конце августа начались активные визиты в Москву региональных лидеров и появились сведения о наращивании войск. Не то чтобы все было решено, но базовые решения тогда были приняты. Но многое зависело от позиции США. Операция в любом случае могла начаться, но ее масштабы могли видоизмениться в зависимости от реакции Барака Обамы. Видимо, американцы повели себя относительно сдержанно и стороны решили не мешать друг другу», — говорит Лукьянов.
Россия начала массированную переброску сил и средств в Сирию примерно месяц назад, уже тогда было очевидно, что эта передислокация не символическая, рассуждает директор Центра комплексных и международных исследований НИУ ВШЭ Тимофей Бордачев. «Тем более что одновременно начались серьезные переговоры с Саудовской Аравией, Израилем, Палестиной и Турцией», — отмечает он.
На самом деле решение стало созревать гораздо раньше, еще полтора года назад, считает член комитета Госдумы по делам СНГ, бывший полпред России в ЕС Василий Лихачев. «Примерно полтора года назад было принято решение об уничтожении сирийского химического оружия, американцы воспользовались ситуацией и ослабили потенциал сирийского государства, поддержали оппозицию, — напоминает Лихачев. — Тогда в нашей стране начали размышлять о несправедливости этой ситуации, того, что американцы вмешиваются во внутренние дела других стран. Само существование этого конфликта было прямой угрозой национальной безопасности России».
Министерство обороны отслеживало ситуацию давно, тема ИГИЛ обсуждалась на селекторах Минобороны, когда группировка начала боевые действия против Сирии и Ирака (летом 2014 года), отмечает и председатель комитета Совета Федерации по обороне и безопасности Виктор Озеров.
То, что Россия в какой-то форме будет участвовать в сирийской войне, стало окончательно ясно две-три недели назад, когда начали поступать сообщения о подготовке сирийских войск, — было очевидно, что Сирии оказывается существенная военно-техническая поддержка, обращает внимание собеседник РБК в Госдуме.
Возможность создания антитеррористической коалиции, очевидно, обсуждалась в минувшую пятницу во время длительного телефонного разговора (первого общения с начала украинского кризиса) министра обороны Сергея Шойгу и главы Пентагона Эштона Картера — предметом того обсуждения не могла быть лишь поставка российских самолетов в Сирию, отмечает собеседник РБК. Кроме того, в последние дни были интенсивные встречи и беседы российского министра иностранных дел Сергея Лаврова с госсекретарем США Джоном Керри.
На встрече в Нью-Йорке намерения России уже были очевидны, считает Бордачев. «Американцы должны были принять как факт планы России, речь уже скорее шла о необходимости согласовать действия двух стран, открыть каналы взаимодействия военных ведомств, чтобы не нанести урон друг другу. Россия не может допустить того, чтобы экстремисты появились на границах Таджикистана и Узбекистана», — рассуждает эксперт.
«Но масштаб и степень операции окончательно могли вызреть уже в разговоре с Обамой, ведь было неизвестно, как американцы отреагируют. Судя по всему, реакция оказалась не то чтобы положительной, но они не возражали против наших действий», — полагает главный научный сотрудник ИМЭМО РАН Владимир Дворкин.
Для чего нужна операция
Источники: Institute for the Study of War, BBС
В среду на совещании с членами правительства Путин объяснил свои действия так: Москва начала операцию в Сирии из-за угрозы со стороны россиян, вступивших в «Исламское государство». Нельзя ждать, пока те «придут в наш дом», сказал он, обещав не погружаться в войну «с головой». В Думе говорят еще об одном мотиве — возможной проблеме с беженцами. «Если не хотим столкнуться с потоком беженцев, то нам необходимо принимать превентивные меры», — прокомментировал секретарь генерального совета «Единой России» Сергей Неверов итоги рассмотрения Совфедом обращения президента.
Но необходимо в целом ликвидировать ИГ, следовало из пояснений руководителя фракции эсэров в Думе Сергея Миронова. «ИГ — это государство, которое не остановится ни перед чем и которое уже неоднократно выражало угрозы в отношении нашей страны и ее отдельных регионов», — подтвердила председатель комитета Госдумы по труду единоросс Ольга Баталина.
«В условиях, когда коалиция не знает, что делать, и есть согласованная позиция [России] с президентом Асадом и согласованная наземная операция с воздушными ударами, поняли, что это единственный возможный вариант», — отмечает другой высокопоставленный собеседник РБК в Госдуме.
То, что своими действиями российское руководство поддерживает и законно избранного президента Асада, — «шаг правильный, выверенный и стратегически необходимый для всего человечества», уточнил лидер эсэров.
Текущая задача — укрепить режим Асада, считает истинной целью военного вмешательства России Лукьянов. «Это означает, что мы будем воевать не только с ИГИЛ. Если мы защищаем Асада, нельзя выбрать, кого мы сейчас бомбим, ИГИЛ или других», — рассуждает эксперт. В итоге Россия в религиозном конфликте оказалась на стороне шиитов (создан пояс Россия — Иран — Ирак — Сирия). С одной стороны, это означает укрепление позиций, с другой — большинство за суннитами, а противостоять большинству — это риск», — отмечает Лукьянов.
По мнению Дворкина, операция в Сирии может затянуться «на многие месяцы». «Нужно показать результат, а ИГИЛ — это очень серьезная организация», — констатирует эксперт.
Как оформляли решение
О том, что сенаторам предстоит принять решение о вводе войск на территорию другого государства, официально было объявлено лишь утром 30 сентября. Но еще до заседания перед тремя комитетами Совета Федерации выступил руководитель президентской администрации Сергей Иванов, представители МИДа и Минобороны, рассказали РБК несколько сенаторов. Накануне поздно вечером членам верхней палаты парламента позвонили с просьбой обязательно принять участие в открытии сессии. Некоторые сенаторы узнали о повестке дня уже вчера, рассказал РБК еще один парламентарий.
Накануне днем в Москву из поездки на Генассамблею ООН вернулся Путин. Вечером во вторник прошло заседание Совбеза. Распоряжение об обращении в Совет Федерации за разрешением применить военную силу за рубежом, опубликованное на сайте Кремля, датировано вторником, 29 сентября.
В среду в 10 утра об обращении президента объявила спикер Совета Федерации Валентина Матвиенко. Заседание, в котором участвовали Иванов, замминистра иностранных дел Михаил Богданов и замминистра обороны Николай Панков, прошло в закрытом режиме. Представители президента зачитали обращение Башара Асада, объяснили задачи операции и объяснили правовые основы направления войск, рассказал РБК один из участников заседания.
Речь идет о Сирии и только о применении военно-воздушных сил, участие пехоты исключено, пересказал тезисы выступавших сенатор Франц Клинцевич. Представителей президента также спросили о сроках проведения операции, но глава администрации ответил лишь, что сроки будут определены позже президентом.
В последний раз члены верхней палаты парламента принимали столь серьезное решение полтора года назад. 1 марта 2014 года они дали президенту право ввести войска на Украину. В этот раз в тексте обращения, которое поступило в Совфед, название страны не было указано.
Один из высокопоставленных сенаторов позже заявил РБК, что зона проведения операции может быть расширена, «если того потребует ситуация». Сенаторы единодушно проголосовали за разрешение о вводе войск.