Общество, 16 янв 2017, 15:18

В Киргизии местный житель украл вещи с потерпевшего крушение Boeing

Читать в полной версии

Полиция зафиксировала факт кражи на месте крушения грузового самолета Boeing 747 частной турецкой авиакомпании под Бишкеком. Об этом сообщает «Интерфакс» со ссылкой на пресс-службу МВД Киргизии.

Как рассказал агентству собеседник, сотрудники правоохранительных органов задержали 31-летнего жителя поселка, на территорию которого упал самолет. У него дома были обнаружены «предметы с разбившегося самолета». В частности, были найдены коробки с электрическими чайниками и три мобильных телефона.

Как рассказали в местном ГУВД, мужчина живет недалеко от места катастрофы, передает агентство «АКИpress». Он начал собирать коробки с вещами и другими предметами с самолета и складывать их во дворе своего дома.

В настоящее время подозреваемого доставили в Сокулинский РУВД для проведения следственно-оперативных мероприятий. Правоохранители также завели в отношении него уголовное дело по статье «кража».

Грузовой самолет Boeing 747 турецкой авиакомпании, выполнявший рейс из Гонконга в Стамбул, рухнул утром 16 января неподалеку от взлетно-посадочной полосы международного аэропорта Манас на территории поселка Дача-Суу. В результате катастрофы погибли 37 человек. Половина домов в населенном пункте разрушена.

В настоящее время специальная комиссия совместно с МАКом занимается расследованием причин крушения. По предварительным данным, это произошло из-за ошибки экипажа. Версия теракта исключается.

Pro
7 задач на 2025 год, чтобы компании не остаться без сотрудников в 2030-м
Pro
Проект по обновлению мозга: новый взгляд нейробиологии на менопаузу
Pro
Как работодатели в России борются с «тихими отпусками»
Pro
Аренда жилья в России резко подорожала. Как на этом заработать
Pro
Какие 5 инструментов могут заменить Miro
Pro
«Ради этого я встаю по утрам»: как понять свою мотивацию в работе
Pro
Принцип Парето устарел: как проложить компании кратчайший путь к деньгам
Pro
Как реанимировали «токсичный бренд» Abercrombie & Fitch — The Economist