Политика, 01 авг 2017, 09:48

Британский пранкер разыграл окружение Дональда Трампа

Читать в полной версии

Британский пранкер разыграл несколько чиновников Белого дома, отправляя им письма от имени коллег. Жертвами кибермошенника стал советник президента по разведке и контртерроризму Том Боссерт, директор по коммуникациям Энтони Скарамуччи и новый посол США в России Джон Хантсман, сообщает телекомпания CNN.

Например, с Боссертом пранкер переписывался от имени зятя президента Джареда Кушнера, пригласив его на вечеринку в конце августа. Боссерт в итоге не только ответил на приглашение, но и прислал мошеннику адрес своей личной почты. Как написал пранкер CNN, сам он удивился, что Боссерт поверил в розыгрыш.

Со Скарамуччи, который накануне ушел со своего поста, пранкер переписывался от имени экс-главы аппарата Белого дома Рейнса Прибуса. Ему удалось спровоцировать Скарамуччи на обмен колкостями, учтя непростые отношения между двумя чиновниками.

С Хантсманом мошенник переписывался от имени сына президента Эрика Трампа. А с самим Эриком от имени его брата Дональда. Однако сын президента оказался единственным, кому удалось раскусить пранкера. В ответном письме он написал, что передаст полученное электронное письмо в правоохранительные органы.

Как сообщает телеканал Fox, в администрации американского президента признали, что несколько сотрудников действительно стали жертвами пранкеров. По словам пресс-секретаря Сары Сандерс, Белый дом очень внимательно относится ко всему, что связано с кибербезопасностью.
Pro
Как стартап россиянки для отношений с ИИ покоряет США и весь мир
Pro
Как ИИ превращает людей в «кентавров» и «киборгов» — Fast Company
Pro
Сотрудник хочет работать 36 часов в неделю. Когда это возможно
Pro
Против агрегаторов заводят уголовные дела. Что будет с этим рынком
Pro
У вас есть ₽1,5–2 млн на открытие дела. Как выбрать «ту самую» франшизу
Pro
Новый ИИ инженера Суцкевера. Что известно о проекте выходца из OpenAI
Pro
В мире растет число адептов «детства без смартфонов». В чем они не правы
Pro
Почему рано говорить о конце эпохи свободной торговли — The Economist