«Мы считаем, что Россия находится в Европе»
Россия останется партнером Франции, несмотря на кризис на Украине, говорит посол Франции Жан-Морис Рипер.
— Российские политики, обсуждая санкции против российских компаний, часто утверждают, что впервые в истории бизнес был вынужден подчиниться политикам. И что со стороны политиков ЕС идет давление на бизнес.
— Я не знаю, что это означает. Мы являемся правовым государством. Никакого давления не оказывается на компании, кроме тех секторов, которые находятся под санкциями. В прошлом году я половину своего рабочего времени посвятил встречам с бизнесменами, компаниями и русскими менеджерами. Это доказательство того, что мы не оказываем давления на компании. Многие люди многое говорят, но многих просто не следует слушать.
— На сколько, по вашим данным, сократился торговый оборот между Россией и Францией?
— Приблизительно на 7%. Это много, но меньше, чем мы опасались в прошлом году. Но в то же время Франция стала четвертым инвестором в Россию. Вполне возможно, что наш товарооборот изменится по составу и содержанию. Это, несомненно, имеет отношение к санкциям и контрсанкциям. Но это также связано с экономической ситуацией в России: снижением стоимости нефти и существенным падением курса рубля, это делает импорт более дорогим. Наши инвесторы заинтересованы в локализации своей продукции в соответствии с планами российского правительства. Danonе, Sanofi, Ipsen, Louis Dreyfus — все эти крупные международные компании в настоящий момент инвестируют в России.
— То есть даже в эпоху санкций можно расширять экономическое сотрудничество?
— Санкции направлены на те секторы и тех лиц, которые, на наш взгляд, связаны с политикой относительно Донбасса и Крыма, с которой мы не согласны. Речь не идет о санкциях в отношении россиян и России. И мы считаем, что кризис на Украине будет урегулирован, а Россия, разумеется, останется стратегическим партнером Франции.
— Пытались ли россияне из санкционного списка обсуждать с вами возможность поездок в Европу?
— Мы применяем санкции, и лица, которые подпадают под них, будь то россияне или украинцы, не получают виз, за исключением тех, кто отправляется на мероприятия международных организаций, имеющих штаб-квартиры во Франции, как ЮНЕСКО или Совет Европы. Отмены санкций пока не было, так что мы их применяем.
— Влияет ли на получение французской национальной или шенгенской визы факт работы в органах российской власти?
— Это российские власти пытаются мешать россиянам отправляться за границу. В 2014 году Франция выдала 300 тыс. виз россиянам. Всего 1% из тех, кто подал заявки, было отказано, почти всегда по процедурным причинам. Визы выдавались в среднем за три дня, 48% виз были сроком на год и более. Так что мы делаем все, чтобы продолжать привлекать российских туристов.
— С 14 сентября заработает новая биометрическая система выдачи шенгенских виз. Значит ли это, что те, кто сейчас подает заявление на визу, получат право въехать только на период своей поездки?
— До вступления в силу этой новой системы мы будем продолжать выдавать многократные долгосрочные визы так, как мы это делаем сейчас. Биометрия — на самом деле прогресс для туристов. Потому что информация, которая будет собрана при подаче заявки на биометрическую визу, будет действительна в течение 59 месяцев, то есть пяти лет. В первый раз нужно будет оставить свои отпечатки пальцев. К 14 сентября мы увеличим число визовых центров по России до 18, это прогресс.
— Увеличилось ли за последний год число россиян, которые просят политического убежища или просто убежища?
— Насколько мне известно, нет. К тому же вам известно, что в соответствии с международными конвенциями по защите просителей убежища правительства обязуются не давать никаких официальных заявлений по этому поводу.
— В России вроде бы наметилась тенденция к сворачиванию сотрудничества с западными странами в сфере науки и образования, вам это заметно?
— Я борюсь с этим. Мы считаем, что Россия находится в Европе, мы нуждаемся в России — для безопасности, для мира и для процветания Европы. И мы считаем, что Россия нуждается в Европе. Мы живем в эпоху глобализации, и если кто‑то хочет навязать россиянам мысль о том, что весь мир прекрасен, за исключением Европы, это не имеет смысла. Европа дает 75% прямых иностранных инвестиций в Россию, Германия — первый коммерческий партнер, Франция — четвертый, Италия — пятый, Великобритания — шестой. Страна, которая замыкается на себе, — это страна, которая обедняет себя.
Полную версию читайте на www.rbc.ru.