Пенсионеры на птичьих правах
Российские министры делают противоречащие друг другу заявления про накопительные пенсии: то их вернут, то не вернут. А народ безмолвствует. Почему?
Пока финансовый блок правительства изыскивает дополнительные доходы, в недрах социального блока обсуждают возможности для снижения «расходной части». У финансового блока инструментов немного, и они все известны: повышение налогов, увеличение госдолга, включение денежного станка с одновременной девальвацией рубля. Все эти меры непопулярные, и из них самую высокую вероятность реализации имеет лишь увеличение налогового бремени. Между тем социальный блок российского кабинета в теории может ратовать за повтор маневра 2014 года.
Когда осенью прошлого года внезапно было принято решение об изъятии всех накопительных пенсионных взносов в 2014 году, российский обыватель даже не обратил на это особого внимания. Интерес к этому вопросу появился лишь спустя полгода и был спровоцирован публичной полемикой в СМИ между главой Минэкономразвития Алексеем Улюкаевым и министром финансов Антоном Силуановым. Возможно, этот вопрос так и не привлек бы массового интереса, если бы в контексте судьбы пенсионных накоплений 2014 года не было случайно обронено слово «Крым».
Что мешало россиянам разобраться с темой изъятия пенсионных накоплений осенью 2013 года, когда на правительственном уровне только принималось решение? Помимо пенсионного изъятия в то время также была утверждена новая пенсионная формула, которая начнет действовать в России с 1 января 2016 года, и ряд других вопросов, затрагивающих пенсионную индустрию. Весь пакет новых законов по пенсионной тематике ознаменовал собой третью за последние 22 года пенсионную реформу.
Есть две основные причины спокойной реакции российского обывателя на изъятие пенсионных накоплений, а также на новую пенсионную реформу.
Первая — сложность пенсионной системы. Комбинированная пенсионная система, объединяющая в себе и солидарно-распределительный, и накопительный компоненты, появилась в результате последовательного проведения двух пенсионных реформ. Эта конструкция очень сложна для понимания.
Вторая причина — особый статус пенсионных накоплений. В России, в отличие от других стран, где также существуют накопительные пенсионные системы, право собственности граждан на их пенсионные накопления не зафиксировано в законе. Таким образом, де-юре эти средства неверно называть сбережениями граждан. Во многих странах, где есть накопительные пенсионные системы, взносы, уплаченные в накопительную часть, становятся средствами граждан на индивидуальном пенсионном счету. В нашей стране статус средств пенсионных накоплений иной, и он меняется в процессе их жизни (от перечисления социальных взносов работодателем до начисления гражданину пенсии). По мнению специалистов соцблока правительства, до того как гражданину не будет начислена накопительная часть пенсии, эти средства имеют статус госсредств.
Тут можно долго дискутировать, однако факт остается фактом — до момента зачисления этих средств на индивидуальный накопительный пенсионный счет эти средства действительно временно являются государственными. Логика экспертов соцблока российского правительства сродни мнению банкира, через банк которого один клиент — Петя — переводит деньги второму клиенту — Васе. Банкир говорит, что в момент прохождения денег через его банк это уже не деньги Пети, но и еще не деньги Васи, а значит, банк может пользоваться этими ресурсами по своему усмотрению. Подобная логика позволяет государству в случае необходимости беспрепятственно изымать ежегодный объем перечисленных средств пенсионных накоплений. Гражданин же получает право собственности на эти средства только в момент назначения ему пенсии или выплаты правопреемнику (в случае смерти застрахованного лица до момента выхода на пенсию). Получается коллизия: в России гражданин, осознанно выбравший накопительную пенсионную систему и имеющий право самостоятельно выбирать, кто будет управлять его пенсионными накоплениями, не обладает полнотой права собственности на эти средства. Таким образом, особый статус средств пенсионных накоплений создает риски неоднократного изъятия их в будущем.
Для полноты картины следует отметить, что описанные две причины не позволили российским деловым СМИ серьезно описать все хитросплетения последней пенсионной реформы и механизм правительственного изъятия средств, а широким слоям населения досконально разобраться в происходящих процессах. Заявления чиновников, что забранные из накопительной пенсионной системы средства будут компенсированы гражданам через распределительную компоненту, также остудило возможное негодование россиян. Тем не менее эти заверения в отношении компенсации одной составляющей пенсии через другую касались не индивидуально граждан, а баланса пенсионной системы в целом. На деле изъятые средства, без внесения корректив в пенсионные формулы, могут быть компенсированы в распределительную систему только через выплаты текущим пенсионерам. Таким образом, получалось, что де-факто забрали у одних людей, а «компенсировали» — другим.