Суд разрешил Карлосу Гону выйти под залог
Окружной суд Токио разрешил бывшему главе альянса Renault-Nissan-Mitsubishi 64-летнему Карлосу Гону выйти под залог, передает агентство Kyodo.
Сумма залога составила ¥1 млрд ($8,93 млн). Гон может выйти на свободу уже вечером 5 марта. К настоящему моменту он провел в заключении 107 дней, уточняет телеканал NHK. Ожидается, что прокуратура подаст апелляцию на данное решение. Если такое произойдет, Гон останется под стражей до решения суда по этой жалобе.
Адвокат Гона рассказал, что соглашение предусматривает наблюдение за его подзащитными: у входа в дом разместят видеокамеру, а коммуникации будут отслеживать. Кроме того, бывший глава альянса Renault-Nissan-Mitsubishi не должен покидать территорию Японии, пишет Reuters.
Гон был помещен под арест в ноябре 2018-го. В том же месяце он лишился должностей в Nissan и Mitsubishi. Позже стало известно, что Гон ушел с поста председателя правления и главного исполнительного директора Renault.
По версии обвинения, экс-глава не указал в декларации о доходах $44,5 млн, полученных во время работы в альянсе до 2015 года, и еще $35,5 млн — за период с 2015-го по 2018-й. Кроме того, Гона обвинили в том, что он переписал на Nissan свыше $16 млн своих личных убытков. В компании также утверждали, что экс-директор незаконно получил $7,8 млн в рамках трудового договора с совместным предприятием Nissan-Mitsubishi BV, о чем не уведомил совет директоров.
Сам Гон назвал предъявленные ему обвинения следствием «заговора и предательства» со стороны руководства Nissan. Он рассказал, что обсуждал с президентом Nissan Хирото Саикавой планы объединения трех входящих в альянс автопроизводителей под одной холдинговой компанией. Гон утверждает, что хотел подключить к переговорам главу Mitsubishi Осаму Масуко, но Саикава отказал.
Противники Гона в топ-менеджменте Nissan опасались, что в результате объединения компаний тот получит слишком много власти, а потому многие из них стали сотрудничать со следствием по его делу, писала газета Nikkei. Бывший глава альянса считает, что его «сильное лидерство интерпретировали как диктатуру».