Как будет развиваться кризис в России
Российская экономика набухает экономическим кризисом. Государственная монополия в СМИ позволяет приглушить его приближающиеся раскаты. Но такие «глушилки» на самом деле способствуют не преодолению кризиса, а лишь перераспределению его издержек.
Чем 2010-е похожи на 1980-е
Парадоксальным образом основной экономический механизм кризиса, вероятно, будет не сильно отличаться от того, который запустил процесс распада советской экономики в 1980-е. Это не значит, что российская экономика так же плоха. Она пока гораздо лучше советской. Но и советская в начале 1980-х казалась хотя и неэффективной, но весьма устойчивой. Примерно то же умеренные пессимисты говорят сегодня про российскую: мол, неэффективная, но еще надолго хватит.
Основным каналом трансляции внешнего шока во внутренний кризис, как и в 1980-е годы, станет невозможность поддерживать импорт на прежнем уровне. Тогда это был отчасти потребительский импорт, но главное – импорт зерна, на котором держался продовольственный сектор. Сегодня импорт размазан более или менее густым слоем по всей экономике.
В обоих случаях речь идет о ресурсной стране на выходе из периода высоких нефтяных цен. Импортозависимость – одно из проявлений сырьевого недуга. В случае сегодняшней России он связан с тем, что дополнительный доход от торговли нефтью и газом направлялся в большей степени на потребление, чем на инвестиции. Основным драйвером экономического роста был рост внутреннего потребления.
Рост доходов и реального курса рубля повышали конкурентоспособность импорта на внутреннем рынке, что вело к быстрому росту его объемов. В 2003 году объем товарного импорта равнялся $60 млрд, а в 2013-м – $340 млрд. В целом за 2003–2013 годы среднегодовые темпы роста импорта составили 19%, в реальном выражении (с учетом роста цен на импорт) – около 13%. Но это все равно гораздо больше, чем среднегодовой рост промышленности – 3,7%.
В 2013 году, по расчетам Росстата, доля импорта в розничной торговле составляла 44%, а в продовольственном сегменте – 36%. И, видимо, это близко к истине: притом что в Россию в 2013 году было завезено товаров на $340 млрд, весь объем производства российской обрабатывающей промышленности составил около $850 млрд, а оборот торговли – $725 млрд. Это дает представление о масштабах импортозависимости: стоимость ввезенного импорта – это около 40% от стоимости произведенной в России товарной продукции, если исключить извлеченное из недр сырье.
Два товара вместо трех
Двукратное удешевление рубля к доллару приведет к двукратному росту рублевых затрат фирм на импортную продукцию. Наивный взгляд состоит в том, что потребление импорта сократится, а его место постепенно будет занимать отечественная продукция. Но не все так просто.
Дело в том, что товары конечного потребления сегодня составляют гораздо меньшую долю в импорте, чем это было в начале 2000-х годов. Их доля сократилась с 46% в 2005 году до 37,5% в 2013-м, а доля промежуточных и инвестиционных товаров соответственно выросла. В целом это позитивный процесс: экономика закупает импортные станки, комплектующие и материалы, которые доводятся в России до товарного вида. Так устроено производство значительной части потребляемой нами бытовой и электронной техники, автомобилей, изрядной части мебели, продовольствия и одежды.
Более того, российский экономический рост последних 10 лет в значительной степени был связан именно с процессом «локализации» импортной продукции. В этом смысле российская промышленность похожа на перевернутую китайскую: там тоже в страну ввозятся материалы и комплектующие для окончательной сборки, однако, в отличие от Китая, отправляющего «сборку» на экспорт, Россия потребляла ее внутри страны. Это еще одно проявление того феномена, который Алексей Кудрин и Евсей Гурвич назвали в своей недавней статье «импортированным ростом».
В старой модели рыночного «импортозамещения» ситуация выглядела так: на полке магазина стоят три аналогичных товара – два отечественных (хуже качеством) и один импортный (более дорогой). После девальвации импортный становится неконкурентоспособным, и его место со временем занимает еще один российский.
В новой модели на полке стоят три аналогичных товара, в каждом из которых доля импорта варьируется в определенных пределах. В результате девальвации все они дорожают в соответствующей пропорции. Платежеспособный спрос сокращается до двух товаров, в результате происходит сокращение как импорта, так и отечественного производства.
Таким образом, девальвация приведет не только к существенному росту цен, но и к серьезному сокращению внутреннего производства и сокращению занятости. Это, в свою очередь, грозит запуском спирали депрессии: сокращение потребления – сокращение производства, зарплат, занятости – дальнейшее сокращение потребления.
Плата за чрезмерное потребление
При этом попытки стимулировать потребление будут вести в большей степени к всплескам инфляции, чем к росту производства. Исправить перекос можно только одним способом – добившись, чтобы деньги пошли в инвестиции, в новые мощности. В противном случае, стимулируя потребление, вы будете стимулировать преимущественно рост цен.
Есть, разумеется, еще один путь: нерыночное, искусственное импортозамещение за счет государственных инвестиций. На практике это может выглядеть только как массированные государственные закупки импортного оборудования для производства комплектующих, закупавшихся раньше по импорту. Именно такая идея пришла в голову и советскому руководству в середине 1980-х годов, когда оно стало активно закупать импортное оборудование для модернизации потребительского сектора. Но попытка реализации такой идеи в условиях падения экспортных доходов легко и непринужденно превращает экономический кризис в финансовый коллапс.
Стране предстоит довольно дорого заплатить за перепотребление предыдущих лет. Экономика в поисках равновесия будет стремиться откатиться назад. Структура экономики, выстроенная под дорогой рубль, сегодня нежизнеспособна. Однако такой откат неизбежно превратит правительство в глазах населения в голого короля. Поэтому оно будет последовательно мешать экономике искать новое равновесие, шаг за шагом превращая кризис в катастрофу.