Мифы о России: можно ли избавиться от сырьевого проклятия?
Россия вполне могла бы слезть с нефтяной иглы и вместо этого жить на земляную ренту, как царская империя, или поставлять мозги всему миру — только за деньги.
Миф 1. Надо слезать с нефтяной иглы
Тут я бы сказал, что надо менять один миф на другой. В России никогда не говорили (экономисты говорили, но в целом в обществе и среди политиков это было не принято), пока не начались трудности, что сидим на сырьевой игле. Было принято говорить, что Россия — большая, мощная страна, обладающая всей таблицей Менделеева, включая углеводороды.
Одна молодая девушка рассуждала, как все неразумно устроено: зачем же на пенсию отправляют в старости? Надо, чтобы кончил человек школу — и ему дают пенсию. Погулял, пожил, а потом, когда молодость прошла и больше заняться нечем, идешь на работу. Эта мечта живет и в душе народа.
Каждый раз развилка, встающая перед нашей страной, выглядит приблизительно так: либо сложные реформы и перестройка промышленности, либо пенсия в молодом возрасте. И каждый раз большинство говорит: давайте немножко поживем, а потом вернемся к вопросу машиностроения. За последние 50 лет было минимум две точки, когда мы выходили на пенсию. Первая — при Брежневе в 1965 году, вторая — в начале 2000-х, когда начались было энергичные реформы, но тут взяла верх мировая конъюнктура — высокие цены на сырье. Реформы стало продолжать крайне тяжело.
И нефтяная игла давала свой кайф. Доходы населения ежегодно с 2002 по 2007 год росли на 8–9%, у нас были доброприязненные отношения граждан и власти. Власть не лезла в личную жизнь населения, как это было в СССР, не забивала ерундой головы детей, не лезла в семейные отношения, позволяла богатеть и ездить в отпуск. А население не вмешивалось в дела государства: как и кого выбирать, сколько нужно оппозиции, выбирать или не выбирать губернаторов. В 2008–2009 годах эта сладкая жизнь стала заканчиваться. Постепенно мы вышли в другую систему, в которой и живем с 2014 года.
Миф 2. Заменить сырьевую экономику нечем
Преодолеть сырьевой уклон экономики мы можем минимум двумя путями, ведь до сырьевой экономики Россия тоже умела извлекать ренту из разного рода ресурсов, например из земли. Все крепостное хозяйство — не что иное, как извлечение ренты, а это 500 лет российской истории. Россия продавала большую часть зерна за границу, чем трудно гордиться, учитывая, что большая часть населения голодала.
У нас остается возможность найти новые источники ренты в пространственном положении страны (мы же, как известно, самая большая страна мира). Кроме транспортных коридоров это еще пространство для хранения, утилизации и т.д. Самая большая страна мира может вспомнить, что она не просто имеет в своем распоряжении всю таблицу Менделеева, но еще и есть возможности поработать с площадью. Как говорил Бердяев, «необъятные пространства России тяжелым гнетом легли на душу русского народа». Такой вариант развития, конечно, не самый удачный для нашей страны.
Гораздо правильнее было бы перейти к использованию потенциала, который прирос благодаря успехам образования и наук, в том числе в советское время. Сегодня Россия — это страна, которая поставляет человеческий капитал в сыром или полусыром виде всему миру, и достаточно успешно. Если мы научимся превращать этот человеческий капитал в продукцию более высокого передела, то вполне возможно новое видение России как умной страны. Страны, которая была сырьевой, потом попыталась стать самой большой, а потом стала успешной, потому что стала умной. И вот тут мы уже смогли бы поговорить про миф «Если ты такой умный, то почему такой бедный?». Но это еще впереди.
В новом цикле статей для РБК декан экономического факультета МГУ Александр Аузан обсуждает самые распространенные мифы о российской и глобальной экономике и выясняет, что в этих мифах правда, а что нет.
Точка зрения авторов, статьи которых публикуются в разделе «Мнения», может не совпадать с мнением редакции.