Защита Абызова заявила о написанном не судьей решении по ₽32,5 млрд

Читать в полной версии

Адвокаты бывшего министра по делам «открытого правительства» Михаила Абызова предполагают, что судья Елена Черныш, которая в октябре прошлого года обратила в госсобственность 32,5 млрд руб. экс-чиновника, не могла самостоятельно написать соответствующее постановление: оно содержит в том числе цитаты из материалов уголовного дела Абызова, не изучавшихся в суде. Такой довод содержится в апелляционной жалобе защиты Абызова на изъятие его активов, с текстом ознакомился РБК. В четверг, 14 января, апелляцию рассмотрит Мосгорсуд.

«Решение представляет собой претенциозный взгляд следствия на некоторые произвольно избранные обстоятельства дела без верификации и проверки этих взглядов независимым и беспристрастным судом. Имеются основания предполагать, что судья Черныш не писала решение самостоятельно, а его изготовителем было третье лицо, обладающее большей широтой знаний», — заявляет в апелляции адвокат экс-министра Юлий Тай.

РБК направил запрос в Гагаринский суд Москвы и в Генпрокуратуру.

Гагаринский суд ранее согласился с доводами Генпрокуратуры, что Абызов, будучи министром, через скрытые от государства кипрские офшоры управлял Сибирской энергетической компанией (СИБЭКО) — основным поставщиком электроэнергии в Сибири — и в конце концов продал ее, тем самым нарушив антикоррупционное законодательство и запрет заниматься бизнесом для госслужащих.

В постановлении суда упоминаются обстоятельства, о которых знает следствие по делу Абызова, но ничего не сказано ни в одном из документов, представленных в процесс по имуществу экс-министра, утверждается в апелляции. Так, в постановлении говорится, что в ноябре 2017 года после разговора Абызова с губернатором региона Андреем Травниковым (беседа была записана силовиками, Травников на тот момент был врио губернатора) СИБЭКО возобновило финансирование хоккейного клуба «Сибирь». «Однако в материалах дела нет никаких доказательств того, что финансирование было возобновлено; соответственно, судья Черныш не могла этого знать. Подобное «пророчество» может иметь только одну причину: настоящий автор решения знал гораздо больше фактов, чем те, что попали в орбиту настоящего гражданского дела», — говорится в апелляции.

Всего в рамках процесса прокурор Сергей Бочкарев представил суду 13 томов выдержек из уголовного дела Абызова, в том числе показания свидетелей и расшифровки переговоров за несколько лет. Он не уточнил, какие именно фрагменты свидетельствуют о незаконной деятельности экс-министра, отмечается в апелляции. Защита обращает внимание, что судья не зачитывала в процессе эти документы и «даже кратко не обобщала» их содержание; исследование 4 тыс. страниц заняло у Черныш, согласно аудиозаписи заседания, всего десять минут.

В постановлении судьи цитируются конкретные фразы из показаний и прослушек, а это может означать, что решение могло изготовить другое лицо, хорошо информированное о деталях уголовного дела Абызова, считает его защита.

В основе постановления об изъятии активов Абызова лежит документ, который защита считает сфальсифицированным, говорят адвокаты. Они подкрепляют свою позицию заключением эксперта. Речь идет о соглашении о продаже компаний СИБЭКО и РЭС структурам Андрея Мельниченко от 6 февраля 2018 года: судя по материалам дела, оно было найдено на компьютере менеджера одной из компаний. На документе стоит подпись, расшифрованная как принадлежащая Абызову.

В действительности этот автограф подделан неустановленным лицом, настаивают адвокаты. К тому же выводу пришел в рамках назначенной нотариусом почерковедческой экспертизы специалист научно-исследовательской лаборатории судебных экспертиз «Перитус» Евгений Ларюхин. Суд отказался как приобщать к материалам тяжбы его заключение (указав, что оно сделано не по оригиналу, а по копии соглашения), так и назначать по ходатайству защиты новую независимую почерковедческую экспертизу, указано в апелляции.

Защита экс-министра настаивает, что Генпрокуратура и суд неверно использовали антикоррупционное законодательство и применили к Абызову правовую конструкцию, которая не основана ни на каких существующих нормах, при этом нарушив формальную процедуру контроля за расходами чиновника. Она отрицает, что экс-министр скрывал от государства свое владение теми или иными активами или финансовыми инструментами. Но если бы Абызов это делал, по закону ему грозила бы только дисциплинарная ответственность: увольнение в связи с утратой доверия, но не изъятие собственности, полагает Тай.

Один из основных доводов апелляции в том, что в собственность государства по закону может быть обращено имущество коррупционного происхождения, приобретенное госслужащим в период, когда он был обязан отчитываться о своих доходах и расходах. По мнению защиты, случай Абызова не подпадает под эти критерии: так, владельцем СИБЭКО он стал еще до поступления на госслужбу. А неполное декларирование доходов и занятие предпринимательской деятельностью, которые ему вменяются, сами по себе не являются коррупционными деяниями; обвинение в этом не дает оснований для изъятия имущества, уверены адвокаты.