Общество, 14 мар 2002, 12:12

Полицейский оказался объектом граффити

Когда подрастающее поколение шалит и балует, лучше не попадаться им на пути. Потому что современных молодых людей мало что может смутить, и им ничего не стоит, скажем, раскрасить настоящего живого полицейского разноцветными красками...
Читать в полной версии

Группа лондонских подростков спокойно самовыражалась, раскрашивая из аэрозольных баллончиков припаркованные на улице автомобили. Происходило это в южном пригороде Лондона – Веллингтоне. Детки так увлеклись творческим процессом, что не заметили, как к ним подкрался страж правопорядка, который твердо вознамерился остановить безобразие. А в итоге сам оказался жертвой уличных художников, которые увидели в полицейском прекрасный объект для росписи. Подростки напали на стража закона и сильно стукнули его по голове, дабы пресечь возможную попытку к сопротивлению. После этого молодые люди подключили свое воображение и дали волю фантазии, которая брызнула из баллончиков разноцветными красками. В результате полицейский стал неким подобием радуги. К своему счастью, он успел вызвать подкрепление по рации, и вскоре на место происшествия прибыли коллеги пострадавшего.

Подоспевшие стражи порядка задержали троих подростков от четырнадцати до семнадцати лет. Задержанные обвиняются в злостном хулиганстве и причинении тяжких телесных повреждений. Пострадавший полицейский госпитализирован, но его состояние не вызывает опасений и оценивается как стабильное.

AP

Pro
Как внешние стимулы и гормоны влияют на наши решения — Роберт Сапольски
Pro
Переезд бизнеса в дружественные страны: где тонкий лед — 7 карточек
Pro
Почему обанкротился главный производитель аккумуляторов в Европе
Pro
90 дней подъемов в 05:30: что не так с новым трендом по «улучшению себя»
Pro
40 лет с Excel: уничтожит ли ИИ главный офисный инструмент
Pro
Почему Египет становится новой площадкой для сборки китайских авто
Pro
История идеального провала: почему всех разочаровали гироскутеры Segway
Pro
Почему ученые больше не считают СДВГ отклонением — The Economist