Как Россия помогла европейским фермерам и испортила жизнь своим
Фактическое прекращение экспорта российского зерна играет на руку фермерам из других стран: цены на их продукцию уже выросли и будут расти дальше. А вот российскому агропрому придется снижать цены и урезать расходы. Хорошего урожая в следующие годы ждать не стоит. Более того, этими решениями власти подрывают доверие к России наших внешнеторговых партнеров.
Российские рынки сейчас не удивишь резкими движениями. Однако на мировом рынке ситуация иная: трейдеры готовятся к рождественским каникулам, прикидывают годовые бонусы, привычно ползет вниз нефть. Одно из ярких исключений – мировой рынок пшеницы, который лихорадит на фоне новостей из России.
Все началось две с небольшим недели назад. Тогда Россельхознадзор, государственная служба, отвечающая за ветеринарный и фитосанитарный контроль, неожиданно решила сообщить миру о низком качестве вывозимого российского зерна и пригрозила на треть сократить выдачу сертификатов на его экспорт. Мировой рынок пшеницы отреагировал резким ростом – на бирже Euronext котировки за несколько дней подскочили со €180 до €193 за тонну. Трейдеры посчитали, что Россия может ограничить вывоз зерна из страны. Рынок хорошо помнил 2010 год, когда страна, собравшая самый низкий урожай с 1990‑х годов, неожиданно полностью закрыла экспорт.
Далее российские власти сделали несколько умиротворяющих заявлений – ограничения на экспорт зерна даже не обсуждаются. Ну а затем последовал почти полный запрет. На днях РЖД сообщили об остановке подачи зерновозов для экспорта, а Россельхознадзор почти полностью перестал выдавать фитосанитарные сертификаты, необходимые для вывоза зерна за рубеж. Складывается сюрреалистическая картина: официального запрета (в отличие от 2010 года) нет, но зерно вывезти нельзя, и неясно, сколько продлится такая ситуация.
Мировой рынок отреагировал новой волной роста: на фоне российских новостей котировки на европейскую пшеницу перевалили за €200 за тонну, и вполне вероятно, это не предел. Фермеры по всему миру получили прекрасный подарок к Рождеству – продавать свой урожай они смогут по заметно более высоким ценам, чем еще несколько недель назад.
Исключение – Россия, где сельхозпроизводителей, весьма вероятно, в самом недалеком будущем ждет серьезное падение цен. Ведь при экспортном потенциале более чем в 30 млн т вывезено лишь около 20 млн.
Наверное, отчасти это понижение призваны сгладить закупочные интервенции. Однако, во‑первых, объем закупок, скорее всего, будет несоизмерим с экспортным спросом. Во-вторых, интервенции – это не закупки по фиксированным ценам, а торги на понижение. При текущем объеме предложения в ходе торгов цены, вероятно, окажутся существенно ниже стартовых уровней, а они и так уже ниже рынка (его недавнего уровня).
Вероятной реакцией фермеров на снижение цен будет сокращение посевных площадей и активное снижение расходов (переход на низкокачественные семена, резкое сокращение применения удобрений и сельхозхимии). Подобную реакцию сельского хозяйства мы уже наблюдали после эмбарго 2010 года.
На это накладываются другие негативные факторы. Во-первых, из‑за засушливой осени мы вошли в эту зиму с чрезвычайно ослабленными озимыми посевами. Риск серьезных потерь и существенного снижения урожайности чрезвычайно высок. Во-вторых, уже сейчас происходит резкий – на десятки процентов и более – рост цен на многие ресурсы (семена, удобрения, сельхозхимия, импортные сельхозмашины). В-третьих, существенно выросла стоимость кредитов, необходимых в том числе для сева и уборки. В-четвертых, решение ввести неофициальные ограничения на экспорт, а не официальное эмбарго, как это было в 2010 году, может поставить на грань выживания многие трейдерские компании, которые не смогут сослаться на форс-мажор при вынужденном неисполнении экспортных контрактов. Сокращение количества операторов повлечет за собой снижение эффективности всего рынка и рост издержек как для фермеров, так и для переработчиков.
Хорошего, да и хотя бы среднего урожая ждать в таких условиях сложно. Причем как в следующем году, так и в среднесрочной перспективе. При прочих равных это будет означать более высокие цены на зерно, а значит, и на корма для животноводства.
Не лучшим образом будет выглядеть Россия и в глазах внешнеторговых партнеров. Мы второй раз за последние несколько лет, вопреки заявлениям собственных чиновников, неожиданно закрываем экспорт зерна. А ведь в текущих условиях многие из импортеров российского зерна важны вдвойне. Крупнейшими покупателями являются Турция, Египет и Иран.
Высокая продовольственная инфляция – во многом итог деятельности самих властей. Среди ее причин – и жесткие ветеринарные ограничения на импорт, и российские антисанкции, и, естественно, стремительная девальвация рубля. Новая же инициатива чиновников вряд ли поможет заметно ограничить подорожание продовольствия. Но она непременно отпугнет от сектора с таким непредсказуемым регулированием новые инвестиции. А значит, и рассчитывать на положительную динамику сектора, который пока чуть ли не единственный в российской экономике продолжает расти, не приходится.