В репертуаре Большого появился “Сон в летнюю ночь” Ноймайера
“Сон в летнюю ночь” - первая работа Джона Ноймайера в Москве (ранее руководитель Гамбургского балета поставил несколько спектаклей на сцене Мариинского театра в Санкт-Петербурге). Пьесу для постановки с московской труппой режиссер выбирал сам. Как считает Ноймайер, наблюдавший за гастролями Большого в Лондоне и Париже, именно эта комедия Шекспира “соответствует традициям Большого театра, богатого актерскими сценическими характерами, и может показать его труппу как единый ансамбль”.
Джон Ноймайер, по его собственному признанию, не стал вносить значительные изменения в спектакль, по сравнению с теми, которые игрались, например, в Гамбурге. И все же постановка Большого отличается от предыдущих. Ноймайер не воссоздает свой, гамбургский, вариант балета на московской сцене, а создает его оригинальную интерпретацию. “Сам хореографический текст остался тем же, - отмечает он. - Но изменился баланс между персонажами. Актеры Большого театра по-своему интерпретируют исполняемые ими роли, вносят свою индивидуальность”. Для Ноймайера как для режиссера важно показать всю актерскую труппу, поэтому в постановке “Сна” задействован весь кордебалет, выделена не одна главная роль, а несколько. Это, конечно, пара Ипполита /Титания и Тезей /Оберон в блестящем исполнении Светланы Захаровой и Николая Цискаридзе, Елена (Нина Капцова) и Деметрий (Владимир Непорожний), Гермия (Мария Александрова) и Лизандр (солист Гамбургского балета Иван Урбан), обаятельный Филострат /Пэк (Ян Годовский), ремесленники (Илья Рыжаков, Батыр Аннадурдыев, Владимир Моисеев, Алексей Лопаревич и другие).
Следуя шекспировской традиции многопланового сюжета, Ноймайер строит свой спектакль из нескольких пластов - сюжетных и музыкальных. Первый из них - мир аристократов Ипполиты и Тезея. Ноймайер переносит действие из Древней Греции, как это было в пьесе Шекспира, в пространство европейского королевского двора XIX века. Несложные декорации этих сцен, хореография в неоклассическом стиле на музыку Феликса Мендельсона (музыка "К спектаклю "Сон в летнюю ночь") отдают дань традиционному балету. Для сцен сна Ноймайер берет “космическую” музыку авангардиста Дъеря Лигети (произведение для органа "Объемы" и музыка для чембало). Выходящие на сцену феи, включая Титанию и Оберона, неожиданно для зрителя оказываются в плотно облегающих блестящих трико и шапочках, сильно напоминающих плавательные, что очень контрастирует с костюмами XIX века “дворцовых” сцен спектакля. Хореография мира сна изобилует сложными фигурами с элементами стиля модерн и вызывает ассоциации с мистическими обрядами лесных демонов. Вообще, весь “космический” мир полон мистики: сказочный, словно оживший, лес на фоне звездного неба, задымленная сцена, холодный рассеянный свет. Кстати, идея декораций к спектаклю принадлежит самому Ноймайеру. Венская государственная опера специально для постановки в Москве предоставила декорации Большому театру.
Совершенно не похожим на миры королевского двора и фей Ноймайер создает мир ремесленников. Сцены с ними, шутливые и трогательные одновременно, сопровождаются механическими звуками шарманки. Декорации и костюмы подобраны в балаганном стиле (например, в сцене представления ремесленниками пьесы "Пирам и Фисба" под музыку Верди из "Травиаты" с многочисленными переодеваниями в женское платье, греческого воина, солнце и луну).
Три мира, показанные Ноймайером в спектакле, находят свое отражение в трехмерном музыкальном пространстве. Оркестр, сопровождающий преимущественно эпизоды во дворце, звучит из оркестровой ямы, “космическая” музыка мира фей направлена на зрителя отовсюду, а шарманка ремесленников звучит прямо со сцены. Переплетение различных слоев спектакля создает сложный эффект смещения реальности и сна, вечного и временного, пространства исторического и сказочного. Это подтверждает закрепившуюся за Ноймайером репутацию прежде всего режиссера-философа. Литературный текст Шекспира, переведенный на язык хореографии, оказывается в “Сне” не менее интересным и содержательным, чем в пьесе.
На сцене Большого театра “Сон в летнюю ночь” будет идти в течение двух лет. “Возможно, если спектакль будет развиваться, он продолжит свое существование”, - сказал Джон Ноймайер на встрече с журналистами. О своих планах на дальнейшее сотрудничество с Большим хореограф предпочел умолчать, но отметил, что “Сон” выбрал для московской труппы лишь “для начала”.