Сколько стоит моральный вред
Врачебная ошибка при родах стоила ребенку жизни, а здоровью его матери был причинен тяжкий вред. По решению суда ответчик компенсировал моральный вред на рекордные для России 15 млн руб.
Санкт-Петербургский государственный университет имени И. С. Павлова выплатил 15 млн руб. компенсации морального вреда Ирине Разиной, пострадавшей от действий врачей, рассказала РБК адвокат Разиной из адвокатского бюро «S&K Вертикаль» Любовь Дуйко. В сентябре 2010 года из‑за неправильной тактики проведения родов пациентка получила тяжкий вред здоровью, а ребенок — необратимые повреждения головного мозга. Через два года ребенок скончался.
Разина подала на врачей в суд. «Росгосстрах Медицина» по Санкт-Петербургу и Росздравнадзор по Санкт-Петербургу и Ленобласти подтвердили, что неправильные действия врачей повлекли за собой вред здоровью роженицы и последующую гибель ребенка. 20 июня 2014 года Приморский районный суд Санкт-Петербурга удовлетворил иск потерпевшей и постановил взыскать с университета имени И. С. Павлова в пользу пациентки 15 млн руб. компенсации морального вреда. Еще 292 тыс. руб. составили расходы на экспертизу и поддержание здоровья истицы.
«Суды редко удовлетворяют требования пострадавших в полном объеме», — отмечает Дуйко.
Это беспрецедентно высокая сумма, которую удалось отсудить из‑за неправильных действий врачей, говорит партнер юридической фирмы ЮСТ Александр Боломатов. В среднем при серьезных увечьях судьи, по его словам, присуждают 300–400 тыс. руб. компенсации морального вреда, если ошибки приводят к гибели пациента, то сумма может увеличиться до 1 млн руб.
Хотя суды общей юрисдикции не публикуют размеры взысканных сумм, очевидно, что компенсация в 15 млн руб. действительно является беспрецедентной и знаковой в своей сфере, подтверждает советник АБ «Егоров, Пугинский, Афанасьев и партнеры» Вера Рихтерман. По ее словам, в среднем компенсации в случаях серьезных врачебных ошибок в Москве составляют около 800 тыс. руб., в регионах — около 250 тыс. руб.
«Моральные устои не позволяют принять акт о расценках на тот или иной вид увечья либо переживания, но сейчас в России нет вообще никаких критериев для определения подобных сумм. Судьи ориентируются в основном на имеющуюся практику. Одним из первых таких дел стало решение 2002 года в отношении террористов, осужденных по делу нескольких жертв «Норд-Оста», за каждого погибшего было назначено 2 млн руб.», — вспоминает руководитель направления по социальным вопросам «Общественной думы» Кирилл Иванычев.
По словам Боломатова, судьи очень критично относятся к взысканию компенсации морального вреда и неохотно присуждают большие суммы. «На протяжении многих лет российские суды либо вообще не взыскивали компенсацию морального вреда, либо взыскивали ее в ничтожно малых размерах, — констатирует Рихтерман. — Но в последнее время наметилась тенденция к увеличению количества выигранных исков к медицинским организациям, связанных с неблагоприятными исходами оказания медицинской помощи, при этом размеры компенсации морального вреда также увеличиваются».
Пока единства по этому вопросу нет, указывает Иванычев. К примеру, в определении Верховного суда от 3 ноября 2011 года судьи сочли 270 тыс. руб. справедливой компенсацией за моральный вред, полученный изнасилованным ребенком, примерно такие же компенсации получают известные певцы и актеры за разглашение информации об их личной жизни, что несопоставимо, считает он. Даже компенсация в 15 млн руб. далека от сумм компенсации, взыскиваемых за рубежом, — там размеры компенсации начинаются от $150 тыс. и в зависимости от обстоятельств дела и наличия летального исхода могут доходить до $1 млн, указывает Рихтерман.