Прокурор попросил 15 лет и 165 млн штрафа для полковника СКР Максименко
Гособвинитель Игорь Потапов запросил наказание в виде 15 лет колонии и 165 млн руб. штрафа для бывшего руководителя управления межведомственного взаимодействия и собственной безопасности СКР Михаила Максименко. Об этом он заявил в прениях сторон, которые проходят в четверг, 29 марта, в Мосгорсуде, сообщил РБК адвокат Максименко Андрей Гривцов.
Судья Олег Музыченко ранее постановил провести прения в закрытом режиме, поскольку в них может зайти речь о сведениях, составляющих гостайну.
Максименко в рамках этого процесса вменяется получение двух взяток от представителей криминального мира. По версии гособвинения, весной 2016 года предприниматель Олег Шейхаметов передал ему $500 тыс. Деньги Максименко получил за освобождение из СИЗО Андрея Кочуйкова — подручного Захария Калашова (вор в законе Шакро Молодой), который оказался под арестом после перестрелки у ресторана Elements на Рочдельской улице 14 декабря 2015 года, считает прокурор.
Ранее другой бизнесмен — Дмитрий Смычковский, по версии следствия, уже «договаривался» с несколькими офицерами СКР о смягчении обвинения Кочуйкову и освобождении его из СИЗО. Отдельная же взятка для Максименко, которую заплатил Шейхаметов, была нужна, чтобы главный особист СКР ничего не предпринял, зная о «непроцессуальных решениях» своих сослуживцев, следует из оглашенных в Мосгорсуде материалов.
Посредниками при передаче этих денег были заместители Максименко — Александр Ламонов и Денис Богородецкий, а также Евгений Суржиков — отставной полковник МВД, который после увольнения из органов устроился работать в подконтрольный Шакро Молодому ЧОП, утверждает гособвинение.
Все они признали вину и дали в суде показания против Максименко. В частности, Ламонов рассказал, что принес обувную коробку с $400 тыс. для начальника (еще сотню поделили между собой посредники) на кухню служебной квартиры Максименко, которую в то время уже прослушивала ФСБ. C Шейхаметова, Богородецкого и Суржикова сняли обвинения в связи с «деятельным раскаянием».
Обстоятельства другой взятки за освобождение Кочуйкова (от Смычковского) пока расследуются ФСБ. Но в числе ее получателей гособвинитель Борис Локтионов называл действующего начальника ГСУ по Москве Александра Дрыманова. При этом Дрыманов продолжает занимать свою должность, и обвинение ему не предъявлено — его преследование возможно только с санкции руководителя СКР. Кроме того, заместитель Дрыманова Денис Никандров заявил в показаниях, что платил начальнику взятку за покровительство, следовало из озвученного в суде рапорта ФСБ. Дрыманов дал в Мосгорсуде свидетельские показания. Из них следовало, что он считает преследование офицеров СКР результатом провокации и попытки скомпрометировать ведомство.
Второй эпизод взятки, который инкриминируется Максименко, связан с получением $50 тыс. от петербургского предпринимателя Бадри Шенгелии. За эту взятку полковник обещал Шенгелии добиться возбуждения уголовного дела против сотрудников МВД, которые якобы незаконно изъяли у того часы Hublot. Бизнесмен рассказал в суде, что познакомился с Максименко в 2007 году, когда давал в Cледственном комитете показания по делу Тамбовской ОПГ, и с тех пор его связывали с полковником «финансовые отношения»: тот неоднократно помогал Шенгелии и его знакомым в различных делах. При этом история с часами и уголовным делом против полицейских была нужна самому Максименко, чтобы добиться отстранения с должности неугодного ему главы ГСУ СКР по Петербургу Александра Клауса, заявил Шенгелия.
Максименко не признает вину. Давая показания, он заявил, что за день до задержания (19 июля 2016 года) ему позвонил бизнесмен Смычковский и сказал, что ему стало известно о готовящейся масштабной провокации против сотрудников СКР. «На выполнение этого задания направлялось $3 млн, к получению которых могли быть причастны сотрудники управления «М» ФСБ. Я записал эту информацию на листке, но записку изъяли в ходе обысков», — сказал Максименко.
Полковник, с его слов, никогда не брал взяток, однако ему было известно, что его заместитель Александр Ламонов получил деньги от «неких заинтересованных в закрытии уголовного дела лиц», заявил Максименко. По его словам, за два месяца до задержания Ламонов «в состоянии алкогольного опьянения заявил, что получил от знакомого 500 тыс.», при этом Максименко был уверен, что речь идет о рублях. Полковник посчитал, что его дезинформируют с целью проверить реакцию, однако из-за приятельского отношения к Ламонову попытался убедить его вернуть деньги обратно, «если это было на самом деле», заявил Максименко. Никакого влияния на ход дела против Кочуйкова он, по его словам, оказать не мог, и сомнительных доходов никогда не имел, заявил полковник, сославшись на декларации своего имущества.
В ходе суда Максименко также сообщал о прессинге и о том, что от него требуют оговорить руководство, при этом он не конкретизировал, о ком именно идет речь.
Максименко, Никандров и Ламонов были задержаны в июле 2016 года; постановление о возбуждении дела в отношении них подписал глава СКР Александр Бастрыкин, однако затем Генпрокуратура передала дело для расследования в ФСБ. Спустя год был задержан Богородецкий, а в конце 2017 года под арест попал экс-руководитель управления СКР по ЦАО Алексей Крамаренко. Преследование офицеров серьезно сказалось на позициях СКР и на расстановке сил в борьбе силовых ведомств, отмечали опрошенные РБК эксперты.