Рецепты за лекции: как работает черный рынок лекарств от рака
За что проверяют петербургских врачей
Петербургская полиция проверяет более 40 врачей по делу, связанному с появлением лекарств от рака на черном рынке, рассказал РБК собеседник, близкий к МВД. Это также следует из документов следствия по делам против бывших сотрудников швейцарской фармкомпании Roche, с которыми удалось ознакомиться РБК.
Медики могли участвовать в схеме вывода лекарств на черный рынок, полагает следствие: сотрудники Roche передавали врачам деньги под видом платы за участие в конференциях, лекциях и семинарах, а те взамен выписывали рецепты на препараты, которые поставляет Roche. Сотрудники Roche получали по этим рецептам лекарства в аптеке, которая выдает льготные медикаменты, а потом перепродавали их на черном рынке.
Выемки в офисе Roche полицейские из управления МВД по Санкт-Петербургу и Ленинградской области провели зимой 2018 года. Тогда были изъяты базы данных врачей, которым фармкомпания платила за участие в лекциях и семинарах. Сейчас полиция проверяет более 40 врачей: у некоторых из них презентации, подготовленные для выступлений на конференциях, идентичны презентациям их коллег, а сами мероприятия, на которых они должны были присутствовать, на самом деле не проводились, рассказал РБК собеседник, знакомый с ходом следствия.
Например, ни одна из 31 конференции, которые в материалах Roche связывались с НИИ гематологии и трансфузиологии ФМБА, в ней не проводилась, говорится в ответе замдиректора института Станислава Бессмельцева на запрос МВД. Врачи из этого учреждения не участвовали в конференциях, что подтверждается табелями учета рабочего времени. Кроме того, один из врачей, якобы посетивший конференцию 24 апреля 2013 года, умер за полгода до мероприятия.
Не занимался организацией двух конференций Roche и Городской клинический онкологический диспансер Санкт-Петербурга: в письме заместителя главного врача Натальи Арташевской говорится, что нет ни фотоотчетов, ни списка присутствовавших, ни переписки с другими учреждениями о проведении конференций, ни документов о предоставлении помещений диспансера в аренду для проведения мероприятий.
Аналогичный ответ в МВД прислали из Национального медицинского исследовательского центра онкологии имени Н.Н. Петрова. В Национальном медицинском исследовательском центре им. В.А. Алмазова МВД сообщили, что 12 врачей, которые якобы были на конференциях Roche, находились в это время на рабочих местах. Главный врач НМИЦ Н.Н. Петрова Алексей Беляев и заместитель генерального директора НМИЦ В.А. Алмазова Александр Осминкин подтвердили РБК подлинность документов. РБК направил запрос в Городской клинический онкологический диспансер и НИИ гематологии и трансфузиологии ФМБА.
Вопрос РБК о том, предъявлены ли обвинения кому-либо из врачей, предположительно участвовавших в мошеннической схеме, в пресс-центре МВД России переадресовали в СКР. РБК направил запрос в СКР.
В пресс-службе российского офиса Roche РБК сообщили, что в связи с проведением следственных действий «ограничены в возможностях предоставления комментариев». «Компания сотрудничает со следствием в отношении расследования потенциальных мошеннических действий со стороны физических лиц — бывших сотрудников. Roche привержена высоким стандартам в части взаимодействия с врачебным сообществом и иными участниками рынка — любое взаимодействие осуществляется строго в рамках правил международной группы Roche, существующего законодательства и индустриальных кодексов. Взаимодействие с врачебным сообществом построено на четких критериях и ограничено рамками научной деятельности», — заявила РБК руководитель российского офиса Roche по юридическим вопросам, комплаенс и корпоративным коммуникациям Инна Пантелеева.
Как работала схема перепродажи лекарств
Если конференции действительно не проводились, то, говорят источники РБК в МВД, деньги за несуществующие лекции и семинары могли быть формой взятки врачам: взамен медики выписывали больше рецептов на лекарство от рака ритуксимаб, чем нужно пациентам. Участники схемы по этим рецептам получали лекарство и перепродавали на черном рынке.
С 2017 года в петербургском управлении МВД расследуют два дела о мошенничестве в особо крупном размере (ч. 4 ст. 159 УК РФ), по одному из которых проходят экс-сотрудники Roche. По версии следствия, они похитили и перепродали на черном рынке ритуксимаб на сумму около 60 млн руб.
Что такое ритуксимаб
Препарат используют для борьбы с опухолями. Каждый год Министерство здравоохранения в рамках федеральной программы «12 нозологий» (ранее — «7 нозологий»), в которую включены редкие и наиболее затратные в лечении генетические и онкологические заболевания, собирает заявки от регионов и закупает необходимые лекарства.
По этой схеме покупают и ритуксимаб. Стоимость одной пачки может доходить до 94,3 тыс. руб. в ценах производителя. До 2014 года ритуксимаб в Россию поставляла только Roche под брендом «Мабтера», потом его стала производить российская компания Biocad. В 2016 году на рынке появился препарат «Реддитукс», который производит компания «Р-Фарм».
Ритуксимаб требует определенных условий хранения — при температуре 2–8 градусов Цельсия, в противном случае он испортится. Следствие не знает, как хранился препарат, который поставляла в региональные больницы компания «НПП Русэкомед», отмечает собеседник в МВД.
В первом уголовном деле до сих пор нет подозреваемых. Как говорится в материалах следствия, неизвестные незаконно получили у врачей Санкт-Петербургского городского клинического онкологического диспансера рецепты более чем на 1300 упаковок ритуксимаба и реализовали их в аптеке № 5 сети «Петербургские аптеки» (сеть аптек принадлежит городу и выдает пациентам льготные лекарства).
Обвиняемые по второму делу — бывший региональный менеджер Roche Владислав Александров (не работает в компании с 2014 года) и житель Екатеринбурга Евгений Захаров: они, по данным МВД, вместе с неустановленными лицами незаконно получали рецепты на ритуксимаб, брали его в той же аптеке № 5 и продавали на черном рынке через аффилированную с Захаровым компанию «НПП Русэкомед».
Во время обысков у Александрова и еще трех экс-сотрудников Roche полиция нашла «сведения о распределении денежных средств, полученных от компании «РОШ-Москва» врачами, работающими в клиниках Санкт-Петербурга». Именно поэтому следователи предположили, что речь может идти о взяточничестве, указано в материалах дела.
Пока полиция расследует это дело, Захарова уже осудили в другом регионе. В октябре 2018 года мировой суд Екатеринбурга приговорил его к шести месяцам условно за переупаковку ритуксимаба (ч. 2 ст. 327.2 УК). В рамках этого дела выяснилось, что в 2017 году фирма «Аргентум», которой руководил Захаров, поставила в городскую больницу Первоуральска в Свердловской области ритуксимаб в поддельных упаковках, что заметил главврач больницы.
Кроме того, «Аргентум» Захарова фигурирует еще в одном деле: компания поставила в Ивановскую больницу ритуксимаб, который ранее был украден в Тюмени, восемь пачек на сумму 281 тыс. руб., следует из материалов следствия.
Согласно базе СПАРК, только в 2017 году фирма «Аргентум» заключила с различными медицинскими учреждениями контракты на поставку лекарств на 118 млн руб.
Как работает черный рынок лекарств
Распространенную схему попадания медикаментов на черный рынок описал начальник управления по надзору за исполнением федерального законодательства прокуратуры Свердловской области Андрей Курьяков, который был гособвинителем по делу Захарова в Екатеринбурге. По его словам, препараты для лечения онкологических заболеваний списываются, а потом похищаются из больниц, после чего продаются через ряд фирм-однодневок. В итоге лекарства попадают в компанию, имеющую фармацевтическую лицензию. Эта компания переклеивает этикетки. «Часто меняют срок годности, иные характеристики. Условия хранения лекарств не соблюдаются», — рассказал Курьяков.
В результате лекарства поставляют больницам в других регионах через систему госзакупок по цене в несколько раз ниже рыночной, демпинг позволяет выигрывать аукционы. «Такие лекарства угрожают жизни онкологических больных», — уверен прокурор. Формально никаких нарушений нет, препарат имеет заводскую упаковку и сопроводительные документы (как правило, настоящие). Единственный способ вычислить серые лекарства — фирма-поставщик не может объяснить происхождение препарата, а ее склады, указанные в лицензии, не функционируют. Такая схема применяется в разных регионах страны, считает Курьяков.
Фармпроизводитель Biocad уже несколько лет мониторит движение по стране своих препаратов, в том числе ритуксимаба, рассказал РБК советник гендиректора компании по правовым вопросам Владимир Аникеев. Сначала Biocad осуществлял мониторинг лекарств посерийно, а с 2017 года с помощью специальной маркировки.
«Мы заметили, что до возбуждения уголовных дел о похищении лекарств каждый год из Санкт-Петербурга утекало лекарств примерно на 300 млн руб. Потом они всплывали в самых неожиданных регионах. После того как МВД начало следственные действия, мы перестали обнаруживать свои препараты, поставленные в Санкт-Петербург в рамках государственных контрактов, в других местах, из чего может быть сделано предположение, к сожалению, что главным источником незаконного оборота лекарств является хищение из лечебных учреждений», — сказал он.
С похожей проблемой сталкиваются и на рынке препаратов против ВИЧ. Активисты движения «Пациентский контроль» рассказали РБК, что пациенты с вирусом иммунодефицита и сотрудники центров по борьбе со СПИДом пожаловались на препарат «Исентресс» его производителю — компании «Р-Фарм». И получили ответ: производитель не поставлял «Исентресс» в те больницы и регионы, из которых поступили жалобы пациентов. Кроме того, компания не использует фольгу на полиэтиленовой основе, в которую были упакованы банки с медикаментами.
В ноябре «Пациентский контроль» написал по этому поводу обращение генпрокурору Юрию Чайке, обратив внимание на поставщика «Исентресса» — московскую компанию «Русфарм».
Как дорогие лекарства пропадают на государственных складах
Иногда препараты, которые «не успевают утечь» на черный рынок, просто портятся на государственных складах, рассказал собеседник РБК, близкий к следствию. Расследуя дела сотрудников Roche и другие, касающиеся оборота лекарств, летом 2018 года полицейские пришли на центральную фармацевтическую базу Санкт-Петербурга. На ней хранятся льготные лекарства, которые отгружаются в аптеки. Они обнаружили там просроченный ритуксимаб на 132,8 млн руб., рассказал РБК собеседник, близкий к следствию.
В городском комитете по здравоохранению оперативникам объяснили (РБК ознакомился с ответом), что препарат не успели реализовать. Зампред комитета сообщила МВД, что в 2015 году по рецептам на ритуксимаб пациенты предпочитали в первую очередь получать уже принимаемый препарат под торговым наименованием «Мабтера» от Roche. Но он закончился 1 августа 2015 года. При этом к концу 2015 года на складе накопилось более 12 тыс. упаковок второго закупленного бренда ритуксимаба — «Ацеллбии» от Biocad.
В 2016 году в Санкт-Петербурге получили новую партию ритуксимаба, поскольку заявка на 2016 год составлялась в начале 2015 года, следует из объяснения руководства городского комитета здравоохранения. И на 2017 год заявка также была составлена в 2015 году, но уже в ноябре. В 2016 году в комитете поняли, что ритуксимаба на складах слишком много, и сократили заявку на 2017 год на 70%. Минздрав принял корректировку к сведению, в 2017 году город все равно получил ритуксимаб в соответствии с первоначальной заявкой — на 70% больше, чем рассчитывал. Минздрав не ответил на запрос РБК с просьбой уточнить количество ритуксимаба, который Санкт-Петербург ежегодно запрашивал с 2014 года.
Несмотря на затоваренность складов, в аптеках возникал дефицит. По состоянию на 7 ноября 2018 года насчитывалось более 670 рецептов, по которым люди не могли получить лекарства, а врачи стали отказываться выписывать новые.
Из-за жалоб пациентов на отсутствие в аптеках препаратов для льготников прокуратура снова пришла с проверкой на фармацевтическую базу Санкт-Петербурга. В ноябре 2018 года там нашлись просроченные лекарства на сумму около 300 млн руб. Среди найденных просроченных препаратов большинство было закуплено по программе «7 нозологий». Например, там было противолейкозное лекарство иматиниб, средняя оптовая цена на которое, по данным прокуратуры, составляет около 25 тыс. руб.
Комитет по здравоохранению Санкт-Петербурга объяснил, что остатки препаратов накопились из-за несовершенства законодательства: лекарства также закупили по заявкам главных внештатных специалистов города. Приобретенные медикаменты не были востребованы из-за побочных эффектов и появления более современной терапии. Избавиться от скопившихся лекарств не было возможности, а перераспределить их в другие регионы не получилось.
Обыски в рамках дел о черном рынке лекарств проходили и на московских складах. К примеру, летом 2018 года полиция обыскала фармацевтические склады компаний «Система» и «НордБиоФарм».
После публикации этого материала в пресс-службе Росздравнадзора рассказали РБК, что сейчас в России возбуждено пять уголовных дел, связанных с черным рынком лекарств, — в Москве, Санкт-Петербурге, Свердловской и Тюменской областях. Кроме того, ее сотрудники заявили, что служба «не вправе комментировать имеющиеся в ее распоряжении материалы и ход расследования конкретных уголовных дел».