Международный интернет-регистратор указал на снижение связности Рунета
За последние два года Россия потеряла второе место в мире по количеству так называемых номеров автономных систем (autonomous system number, ASN), от которых зависит устойчивость интернет-пространства, рассказал РБК Максим Буртиков, директор по внешним связям RIPE NCC в Восточной Европе и Центральной Азии. RIPE NCC — одна из пяти интернет-регистратур в мире, которая занимается распределением в России, Европе и на Ближнем Востоке IP-адресов (уникальных идентификаторов, состоящих из нескольких цифр, которые нужны каждому устройству для выхода в интернет) и ASN.
Речь идет о номерах, которые выделяются, например, интернет-провайдерам, банкам или технологическим компаниям для обмена данными с другими сетями в интернете без посредников. «Если представить паутину, то перекрестки на ней — номера автономных систем, — объясняет Буртиков. — Это отдельные сети какого-нибудь «Ромашка-телеком», «Яндекса» и т.д. Если перекрестков становится меньше, значит, добраться из точки «А» в точку «Б» можно меньшим количеством путей и маршрутов. Когда исчезают из Глобальной сети номера автономных систем, это вредит общей связности в интернете». Под связностью, по его словам, стоит понимать количество номеров автономных систем и их взаимосвязь, то есть количество маршрутов между ними всеми. Он подчеркнул, что зафиксировано только снижение количества используемых номеров автономных систем, но анализ количества доступных маршрутов не проводился.
По данным RIPE NCC, максимальное количество номеров — около 6,3 тыс. — в России было весной 2020-го. Сейчас этот показатель снизился на 5%. При этом США сохранили первое место по числу номеров автономных систем, а на второе место вышла Бразилия, где наблюдался рост числа подобных систем (отдельных данных по лидерам Буртиков не раскрывает).
Как количество номеров влияет на устойчивость Рунета и насколько это критично, разбирался РБК.
Почему стало меньше номеров
«Мы не спрашиваем у компаний, почему они их возвращают [номера]», — говорит Буртиков. Он отметил, что крупных компаний-«отказников» пока нет, в основном номера возвращают представители небольшого бизнеса, которые могут получать услуги через другого оператора и просто перестать быть независимой единицей в сети.
По одной из версий, которую РБК рассказал представитель компании, который намерен вернуть RIPE NCC номер, число владельцев номеров стало сокращаться в России через несколько месяцев после вступления в силу в ноябре 2019-го так называемого закона о суверенном Рунете. Закон обязывает операторов связи и владельцев ASN устанавливать на своих сетях специальное оборудование Роскомнадзора, через которое ведомство сможет управлять маршрутизацией трафика в случае угрозы извне, а также будет блокировать доступ к запрещенным в России сайтам.
По словам собеседника РБК, поскольку это оборудование не сертифицировано и представляет собой «черный ящик», компания опасается за безопасность своей сети и предпочтет отказ от использования номера автономной системы, чем установку указанных технических средств. Но для бизнеса это не несет явных негативных последствий, так как компания может работать через оператора, имеющего подобный номер, объясняет собеседник РБК.
«Есть факт вступления в силу закона («о суверенном Рунете». — РБК) и последствия: автономных систем стало в использовании меньше», — прокомментировал это утверждение Максим Буртиков.
Есть ли угроза устойчивости Рунета
Российские власти изначально объясняли необходимость принятия закона «о суверенном Рунете» потенциальной угрозой отключения России от интернета. Установленное Роскомнадзором оборудование пока, исходя из официальных сообщений службы, использовалось лишь однажды: весной этого года с его помощью власти замедляли скорость доступа к Twitter из-за отказа последней удалять запрещенный в России контент.
Как объясняет Александр Хакимов, технический директор хостинг-провайдера REG.RU, связность влияет на устойчивость и скорость интернета, а также на быстрый и беспрепятственный обмен информацией и данными. Он согласен, что из-за «возросшей активности» Роскомнадзора по вопросам устойчивости Рунета активизировался возврат номеров автономных систем, но считает, что это не должно повлиять на связность Рунета. «Возвращаются те автономные системы, которые не использовались в хозяйственной деятельности организаций. Интернет-провайдеры и операторы связи (а именно их системы больше всего влияют на связность) не закрываются, и их автономные системы продолжают работать», — объяснил Хакимов.
Несмотря на сокращение числа ASN, Максим Буртиков оценивает возможность крупных инцидентов в российском сегменте интернета как «минимальную»: «Если вдруг что-то окажется недоступно извне, то интернет в стране будет работать нормально, потому что большинство контента находится на серверах внутри страны за счет CDN (content delivery network — географически распределенная сетевая инфраструктура, позволяющая оптимизировать доставку и дистрибуцию контента для конечных пользователей интернета. — РБК) и инфраструктуры, которую строят веб-сервисы. За счет сверхсвязности — в России огромное количество внешних подключений к зарубежным сетям — риски снижаются». В то же время он оговорился, что «нулевой риск невозможен».
В Роскомнадзоре на момент публикации не ответили на запрос РБК.
От чего еще зависит развитие Рунета
Ранее RIPE NCC предупреждала, что IP-адреса в IPv4 — наиболее распространенной версии используемого для передачи данных в интернете протокола IP — близки к завершению, и призывала компании переходить на следующую версию протокола — IPv6. Однако на данный момент в России всего 9,38% трафика идет по IPv6, оценивает Google. Лидером по этому показателю является Индия (63,92%). При этом в США в мобильном трафике доля IPv6 много лет назад превышала 80%, а в ноябре 2020 года эта страна приняла государственную программу развития IPv6 (правительство обещает полностью перейти только на новый протокол в ближайшие годы), что должно демонстрировать пример частным компаниям, отметил Максим Буртиков. Китай, по его словам, планирует в 2030 году завершить полный переход на IPv6 как в коммерческих сетях, так и в госсекторе.
В России единственный оператор, который полностью перешел на IPv6, по словам Буртикова, — это МТС. «Звучали истории о том, что пользовательское оборудование не готово к работе по IPv6, но это в основном не так с мобильными устройствами. Может быть, домашний роутер не способен работать по IPv6, если он был куплен в 1995 году и с тех пор не менялся. Но многие операторы в крупных городах уже предоставляют пользователям свое оборудование. Оно, скорее всего, готово к IPv6», — говорит представитель RIPE NCC. Он подчеркнул, что хотя для конечных пользователей нет никакой разницы, использовать IPv4 или IPv6, при развитии технологии мобильной связи следующего, пятого поколения (5G), а также интернета вещей инфраструктуры IPv4 не хватит. «IPv4 служит бутылочным горлышком для инноваций, которые могут случиться. Многие говорят, что, пока они не случились, нам не нужно ничего делать, но в момент, когда нужно будет делать, ваш старт будет сильно отложен по сравнению со стартом того, у кого инфраструктура уже готова. Это не здорово, в эту гонку надо включаться уже по полной», — резюмировал Буртиков.
Представитель МТС подтвердил, что мобильной сети оператор полностью завершил внедрение IPv6 в начале 2020 года, сейчас доля такого трафика достигает около 40% и продолжает расти. «Компания существенно экономит насчет отказа от необходимости приобретения пула адресов IPv4», — добавил он. По словам представителя «ВымпелКома» (бренд «Билайн»), компания рассчитывает, что в скором времени все ее оборудование будет поддерживать IPv6.
Однако представитель «МегаФона» сообщил, что компания не планирует полностью переходить на IPv6, так как еще не все сервисы в интернете поддерживают этот протокол. Это значит, что в противном случае пользователи могут лишиться доступа ко множеству интернет-ресурсов.
В «Ростелекоме» сказали, что компания «располагает достаточно большим ресурсом IPv4-адресов, поэтому отказываться от него пока нет смысла», но она планирует развивать IPv6 в связи с ростом спроса на интернет вещей.
«Мы живем в гибридном мире»
Максим Буртиков рассказал РБК, как масштабный сбой в работе сервисов Meta (до недавнего времени Facebook Inc.) и ее новая концепция «метавселенной» повлияет на весь интернет.
— В начале октября Facebook, Instagram и WhatsApp прекратили работу на несколько часов из-за масштабного технического сбоя. Что он показал?
— Это был сетевой инцидент. Facebook провел работу над ошибками и выпустил достаточно хороший post-mortem (в программировании статья, написанная после какой-то крупной ошибки или провала. — РБК). По большому счету это и требуется от инцидента. Ценность инцидента и способа его отработки заключается в возможности научиться, чтобы подобные вещи не происходили. Никто больше, чем сам Facebook, не хочет, чтобы их сервисы были максимально доступны. Мы можем сколько угодно говорить о том, что у нас в этот момент была какая-то неполученная прибыль: может быть, кто-то что-то продавал через свою страничку в Instagram; кто-то не смог с кем-то встретиться, потому что не работал WhatsApp. Но для Facebook это в целом миллионные или миллиардные потери.
— Facebook Inc. объявила о переименовании в Meta в честь Metaverse — продукта, на который теперь намерена делать ставку компания. Это должна быть метавселенная, где пользователи смогут общаться в виртуальной реальности. Какие перспективы у подобной концепции? Что изменится в интернете с переходом компаний в виртуальную реальность?
— Эту концепцию придумал не Facebook, они просто сделали ее своим бизнес-фокусом на ближайшее время. Я очень позитивно отношусь к подобным вещам. Считаю, что технологии и их развитие — это скорее плюс. Любая технология таит в себе риски, и мы будем наталкиваться на какие-то проблемы. Если у тебя нет собаки, ее не отравит сосед, но это не повод не заводить собаку. Примерно такой логики придерживаюсь по отношению к развитию технологий и метавселенной в том числе. Что касается конкретно продукта, над которым работает Facebook, то, на мой взгляд, это не совсем то, что можно было бы назвать метавселенной. Он будет некой виртуальной вселенной Facebook, будет работать по его правилам с единым центром принятия решений и т.д., в то время как настоящая метавселенная, как она изначально задумывалась в умах визионеров, похожа на интернет, это открытая платформа, на которой каждый, используя ее технические свойства, способен построить нечто свое. Пока похоже, что Facebook строит свою виртуальную песочницу, она может иметь успех среди пользователей, но это не совсем метавселенная.
— По вашему мнению, возможно ли появление в ближайшее время метавселенной в том смысле, который в нее вкладывали фантасты?
— Это как люди в 70-х или 80-х годах прошлого века пытались бы спрогнозировать, когда появится интернет. Когда сформируется весь цифровой слой поверх реального мира (а метавселенная именно это и есть), в какой момент существующие множества цифровых песочниц соединятся в метавселенную, сказать сложно. Думаю, мы не сможем выделить момент, когда бутылка шампанского разобьется о корму метавселенной. Просто в какой-то момент поймем, что «окей, вот это уже что-то похожее», и осознаем это ретроспективно, глядя в прошлое. К самой идее я отношусь с большим позитивом, здесь кроется колоссальная польза для меня как для человека, но и колоссальные риски в том числе. И уже сейчас наша цифровая жизнь имеет огромную и все возрастающую роль и ценность для нас, так что мы уже можем сказать, что живем в гибридном мире.