Допрос Кокорина и Мамаева в суде. Как это было

На этом допрос Мамаева и Кокорина завершен.

Мы заканчиваем нашу онлайн-трансляцию. Спасибо, что были с нами!

Прокурор спрашивает Кокорина, может ли он объяснить, как за одну ночь его компанию спровоцировали два человека в разных местах. Футболист отвечает, что его спровоцировал только Пак. «Когда мы уходили из «Кофемании», конфликт был завершен. Пак нормально с нами общался», — говорит Кокорин.

— Норма ли для вас после оскорбления в ваш адрес бить человека?

— Нет, никогда такого не было.

— Почему для вас, ранее не судимого футболиста, оскорбительно слово «петух»?

— Я просто пытался выяснить, почему он так сказал. Я не бил его.

Прокурор спрашивает, как Кокорин пытался остановить конфликт с водителем. Тот утверждает, что водителя не бил и не угрожал ему. Он говорит, что не слышал от Соловчука криков о помощи, только нецензурную брань. «Мне было его жалко, я ни разу его не оскорблял, не позволил себе оскорбить его матом», — говорит футболист.

Кокорин говорит, что никто не обсуждал корейского певца Psy: «Просто кто-то сказал, что похож» (ранее в суде и свидетели, и пострадавший Денис Пак говорили, что его сравнили с корейским исполнителем. — РБК).

«Брат разговаривал с Паком, я услышал неприличное слово. ​Я взял стул, хотел присесть рядом, спросил: «Кому вы это сказали?» Он повторил неприличное слово и сказал: «Тебе». ​Я его машинально ударил стулом, после этого Кирилл ударил его ладонью по щеке. ​Потом забрал стул обратно и отошел», — описывает произошедшее Кокорин.

Персонал пытался выяснить, что происходит, говорит Кокорин: «Я подошел к этой компании и пытался объяснить, Пак сказал, это футболист, который пытался меня стулом ударить. Я потянулся ударить его, чтобы он замолчал».

Приехав в «Кофеманию», компания обсуждала инцидент. «Обсуждали, почему так произошло на ровном месте», — поясняет Кокорин.

Он также отмечает, что в ресторане его знали. Говоря о своем поведении в «Кофемании», Кокорин описывает: «Ноги на стол клал, усталость большая, стулья неудобные». Он допускает, что в компании могли употреблять нецензурную брань.

Адвокат уточняет у Кокорина:

— Зачем Бобкова (свидетель, которая давала показания в суде ранее. — РБК) садилась вам на колени?

— Самый лучший вопрос. Когда я смотрел видео, мне было тяжело объяснить, почему Куропаткин (друг Кокорина, который также выступал свидетелем в суде. — РБК) и Бобкова залезали на меня постоянно. <...> Не знаю, усталость была большая.

Дальнейший конфликт Кокорин описывает так: «Паша взял его за подбородок, а он нанес удар в подбородок снизу вверх. Паша попытался ударить обратно, но не попал два раза. Я думаю, что если бы [Соловчук] извинился, мы бы мирно разошлись».

Потом, по словам Кокорина, Соловчук побежал, Мамаев — за ним: «Я пытался криком остановить Пашу. Видел, как упал брат, и пошел с Протасовицким туда. Соловчук лежал, я оттаскивал брата и Пашу, Соловчук обзывал его». Слова Соловчука о том, что Кокорин его бил, сам Александр называет оговором. «Я говорил, тебя никто больше не тронет, объясни, почему ты так говоришь. Он извинился».

8 октября, рассказывает Кокорин, они с Павлом Мамаевым приехали в Москву в 00:40, отправились в Secret Room, где пили алкоголь, а около трех часов ночи переместились в «Эгоист».

Потом возле клуба они ждали машину. Свидетелем ситуации с девушкой, садившейся в автомобиль к Соловчуку, Кокорин не был. Он рассказывает, что подошел туда вслед за Мамаевым, узнал об оскорблениях и спросил у водителя, почему тот так говорит: «Он сказал, что это его личное мнение и он вправе его высказывать. Я пытался узнать, почему, он настаивал на своем. Диалог был ни о чем. Я хотел, чтобы он извинился или сказал, почему так считает».

Теперь показания дает Александр Кокорин. ​Он рассказывает про перенесенную в марте прошлого года операцию на колене. Говорит, что операция одна из самых тяжелых, полная реабилитация занимает два года. В ФК «Зенит», по его словам, ему отвели на реабилитацию минимально необходимый срок — полгода: «Перед инцидентом меня начали потихоньку выпускать на поле».

Судья уточняет у Мамаева ситуацию с девушкой, которая села в машину к Соловчуку, тот отвечает:

— Он ее попросил выйти, сказал, что не таксист. Она сказала: «Вы наверное, водитель Александра или кого-то из ребят».

— А там могла быть такая машина?

— Да, у меня 90% [знакомых] с водителями. <...> Я подошел и спросил: «Почему ты считаешь, что Кокорин петух?»

— А вы при чем? Вы спросили у Кокорина, надо ли его защищать?

— Его не надо было защищать, идя туда, я не собирался драться.

Как рассказывает Мамаев, после ответа Соловчука о том, что это его мнение, с ним дальше разговаривал Кокорин.

Прокурор возвращается к вопросу о задержании футболистов:

— После 8-го числа (октября) были вами предприняты попытки явиться в органы?

— Дела не было.

— Но вы же знали, что вы избили Соловчука.

— Мы пытались 8-го числа связаться с Паком и Соловчуком. Я проснулся в районе 12:30, и мне начали рассказывать про эти события: «Вы видели? Вы видели?» Пытались найти Соловчука по телефонам больниц. Высветился пуш на айфоне «Кокорин и Мамаев избили чиновника». На тот момент не думал, что дадут ход [делу]. Хотел встретиться с ними и поговорить.

Мамаев говорит, что после удара Соловчука у него сохранялись болевые ощущения, в том числе и во время пребывания в кафе. На уточняющий вопрос прокурора он отвечает, что ощущения были не настолько сильными, чтобы мешать принимать пищу: «Покушал чуть-чуть». К медикам после этого он не обращался.

Прокурор говорит, что Соловчук не бил, а оттолкнул Мамаева, и спрашивает: «Если вас кто-либо начнет трогать, какая будет реакция?» Мамаев отвечает: «Я оценю ситуацию, если против меня будет один — будет одна реакция, группа — другая реакция».

Прокурор также спрашивает Мамаева о его реакции на оскорбление со стороны Соловчука:

— Почему вы так на это слово отреагировали?

— Это нормальные мужские человеческие отношения.

Перерыв окончен. К допросу Павла Мамаева приступила сторона обвинения.

Мамаев подтверждает, что знал девушку, которая садилась в машину к Соловчуку, с лета 2018 года и у них были доверительные отношения. Описывая ситуацию у клуба «Эгоист», он рассказывает: «Когда доставал ее из машины, она ругалась. Сначала принял на свой счет, потом понял, что она возмущена словами водителя».

Прокурор спрашивает, допускает ли Мамаев возможность, что девушка неправильно передала ему информацию об оскорблениях со стороны Соловчука. Тот поясняет: «Мы его сначала не били, а попросили объяснить слова. Если бы он сказал, что его не так поняли, я б сказал девушке: «Ты что провоцируешь!» И ничего бы не было».

Адвокат спрашивает Мамаева о наказании:

— Какое наказание было бы справедливым?

— Я приму любое наказание, но соизмеримость не хочу комментировать.

— До какого возраста планировали играть?

— Я в тюрьму садиться не планировал.

Ситуацию с Сергеем Гайсиным, руководителем НАМИ, еще одним пострадавшим в «Кофемании», Мамаев описывает так: ​«Гайсин, помню, уже передо мной. Мы стояли, разговаривали, потом какая-то сутолока и он начал отталкивать меня. Я его ударил. ​Потом меня ребята схватили. Все было спонтанно и связано с действиями в мой адрес».

Он отмечает, что принес Гайсину извинения на очной ставке. «Думаю, рано или поздно мы встретимся по-дружески. Это обычная мужская ситуация, можно чуть-чуть огорчиться, озлобиться на нас. Каждый из нас несет наказание», — добавляет обвиняемый.

Павел Мамаев подчеркивает, что хулиганских побуждений у него в драке возле «Эгоиста» не было, и называет это личной ситуацией: ​«Я действовал один, никого не просил ничего делать. Сговора никакого не было».

«Тысячу раз передумал в голове. Оскорбление не должно было привести к такой ситуации», — добавляет он.

Мамаев отмечает, что водитель ударил его первым: «От этого все и пошло. Я почувствовал шок и возмущение. Мои действия были ответом».

Дальше обвиняемый побежал за водителем, догнал: «Он стоял, я ударил его, нанес ему удар, он упал, потом нанес ему еще удары».

Мамаев говорит, что берет на себя ответственность за лечение пострадавшего: «Не буду себя оправдывать, готов возместить ему ущерб. Хочется, чтобы он по-человечески поступил, чтобы он простил и его семья. Я уже два раза извинялся».

Подойдя к машине, Кокорин и Мамаев спросили у водителя, почему он так высказался. Тот ответил, что это его мнение. «Водитель вел себя не совсем правильно в той ситуации, — говорит Мамаев. — Никто не собирался его избивать, все устали, семь утра. Спичка зажглась». Обвиняемый уточняет после вопроса адвоката, что дальнейшего развития ситуации бы не было, если бы водитель объяснил, что ошибся.

​«Не буду оправдывать свои действия в той ситуации, он неправильно себя вел в разговоре с Кокориным», — добавляет Мамаев.

В клубе накануне инцидента Мамаев пил виски, а потом пиво. На самочувствие, по словам подсудимого, это не влияло, он был очень уставшим.

Когда компания вышла из «Эгоиста», одна из девушек села в машину, решив, что приехал водитель Кокорина. Мужчина, находившийся за рулем, сказал ей: «Я таких петухов не вожу». На вопрос, было ли это воспринято как оскорбление, Мамаев отвечает: «Да, он до этого нас не видел. Непонятно, что послужило причиной. <...> Это неправильно, не по-человечески».

Павел Мамаев пересказал слова водителя Александру Кокорину, и они пошли к машине «без злого умысла».

Перед инцидентом, говорит Мамаев, у него был очень плотный график — три игры подряд и тогда впервые за месяц выпали три выходных.

Его начинает допрашивать адвокат Игорь Бушманов.

Мамаев рассказывает, что после напряженного графика было тяжело психологически и физически. Он созвонился с Александром Кокориным (они знакомы 11 лет, уточняет обвиняемый), и они решили съездить в Москву по делам. По словам Мамаева, они спокойно доехали на «Сапсане». «Не собирались сначала отмечать, не было задачи что-то отпраздновать. Планировали в этот день-ночь отдохнуть, а потом по своим делам».

О других обвиняемых Мамаев говорит: «Кирилл [Кокорин] мне как младший братик. С Протасовицким вместе играли в футбольной школе, поддерживали отношения».

В суде переходят к допросу обвиняемых. Первым вызывают Павла Мамаева. Судья уточняет, как тот себя чувствует. ​«Голос сел, готов давать показания», — говорит Мамаев.

Сначала он кратко рассказывает о себе: «Начиная с семи лет начал заниматься футболом, с двенадцати перешел в спортинтернат. Все мое детство и юность связаны с футболом». Мамаев также говорит, что у него жена и двое детей, с которыми старается проводить все свободное время, и родители в большей степени находятся на его обеспечении. Профессиональный спорт подсудимый называет своим единственным источником дохода.

Ссылаясь на стрессовую ситуацию во время дачи показаний, Шинкарева опровергает их и говорит, что первым ударил водитель.

— ​Кто первый ударил?

— Водитель.

— Почему следователю другое сказали?

— Стрессовая ситуация была, боялась, может.

Удар стулом свидетельница не видела.

— Почему эта информация в протоколе допроса?

— Не помню.

Следователю Шинкарева сказала, что события в «Кофемании» помнит плохо, потому что была очень пьяна и устала. ​«В какой-то момент услышала матерное слово на Е, потом Кокорин нанес удар стулом по неизвестному азиатской внешности», — говорится в протоколе допроса.

Прокурор заканчивает читать протокол и снова обращается к Шинкаревой:

— Подтверждаете показания?

— У меня есть вопросы.

— Я не отвечаю на вопросы.

— Я не говорила, что было массовое избиение. Драка была.

Прокурор напоминает Шинкаревой об уголовной ответственности за дачу ложных показаний. Защита называет это давлением на свидетеля. У свидетельницы уточняют, верно ли все остальное в протоколе. «Так быстро, я не все запомнила», — отвечает она. Судья Елена Абрамова начинает перечитывать показания.

Судья удовлетворяет ходатайство прокурора и начинает слушать октябрьские показания Шинкаревой.

Там говорится, что накануне инцидентов она танцевала в клубе, в какой-то момент переместилась за столик к Кокорину и Мамаеву, с которыми на тот момент не была знакома. Шинкаревой сказали, что это известные футболисты, и она проверила эту информацию в интернете.

Драку у клуба «Эгоист» следователю свидетельница описала так: «Всей толпой наносили многочисленные удары водителю, в какой-то момент переместили к его автомобилю, где тоже наносили ему удары <...>. В какой-то момент подошли два мужчины кавказской внешности и спросили, что происходит. Мамаев сказал, чтобы шли мимо, или им достанется».

Шинкарева просила вмешаться охранника клуба, но тот ничего не предпринял. По ее словам, водитель (пострадавший Виталий Соловчук) просил не бить его и говорил, что все понял и что у него дети.

Прокурор говорит о необходимости зачитать показания, данные Шинкаревой на следствии, так как обвинение увидело существенные расхождения с тем, что она сказала в суде. Например, на следствии свидетельница подробно описывала драки. Аналогичные ситуации были и с другими свидетелями по этому делу.

Шинкарева отмечает, что не смогла бы так подробно описать драки следователю, если бы ей перед допросом не показали видео.

У подсудимых нет вопросов к свидетелю. Шинкареву спрашивает судья:

— Как завершилось то, что вы называете заварушкой в «Кофемании»?

— Мы просто ушли.

После короткого перерыва суд продолжает слушать показания Шинкаревой.

Она говорит, что не помнит момент удара стулом (нанесенного Паку. — РБК), потому что «сидела в телефоне».

Дальше компания приехала в «Кофеманию» и села за большой стол. «Завтракаем, кто-то кушает, кто-то кофе пьет», — говорит Шинкарева. На вопрос, заказывал ли кто-то алкоголь, она отвечает: «Я вроде кофе пила». Прокурор уточняет, выражались ли в компании нецензурно, шумели или кричали. Шинкарева говорит: «Нет, завтракали». Перед ответом на вопрос, что происходило дальше, она думает с минуту. «Человека, который там сидел (речь идет о пострадавшем чиновнике Минпромторга Денисе Паке. — РБК), стали сравнивать с корейским артистом. ​Потом от него прилетело нехорошее слово, ругательство». Сама Шинкарева сидела неподалеку от Павла Мамаева.

После этого, по словам свидетельницы, кто-то из компании подошел к Паку «поговорить». Дальше она помнит, как все стояли вокруг пострадавшего, который также был на ногах.

Александр Кокорин, слушая показания, улыбается, периодически зевает, постукивает по клетке пальцами. Павел Мамаев смотрит в пол, иногда переговаривается с охраной и другими подсудимыми.

По словам Шинкаревой, к дерущимся мужчинам подбежала Екатерина (Бобкова, давала свидетельские показания в суде ранее. — РБК). Она легла, чтобы защитить водителя.

Обвинитель уточняет у Шинкаревой: «Вы драку-то видели? Как это выглядело?» Та говорит, что не помнит. «У вас каждый день кого-то на глазах избивают?» — интересуется прокурор. Шинкарева говорит, что точно не помнит и не будет сочинять. Она заметила, что у водителя на лице была кровь, а «на теле — не рассматривала».

Павел Мамаев замахнулся на водителя в ответ «и пошло-поехало, как ком», говорит Шинкарева. Водитель начал отступать, мужчины из компании побежали за ним. «Любой нормальный человек ответить бы хотел», — поясняет свидетельница.

Прокурор уточняет: «Далеко ли ушел водитель спокойным шагом, за которым они побежали?» Шинкарева считает, что примерно на 150 м. Кирилл Кокорин упал, началась драка, «кто-то разнимал, кто-то смотрел». Когда водитель упал, рядом находилось примерно пять человек. «У меня плохое зрение, даже на вас смотреть не могу», — говорит Шинкарева.

Алена Шинкарева говорит, что знакома с подсудимыми: в ночь на 8 октября 2018 года встретила их в клубе, где отдыхала с подругами. По ее словам, все отдыхали и танцевали, потом стало скучно и решили поехать дальше. В клуб «Эгоист» компания приехала в составе примерно десяти человек, там они пробыли около двух с половиной часов и решили отправиться поесть.

Когда все выходили из «Эгоиста», прибежала темноволосая девушка и сказала, что Александра назвали петухом (подобные показания давали и другие свидетели драки у клуба). Мужчины пошли к машине и начали расспрашивать водителя, почему он так выразился и говорил ли такое вообще. Шинкарева уточняет, что спрашивал Павел Мамаев. Что именно ответил водитель, она не помнит, но говорит, что тот замахнулся на Павла. Деталей Шинкарева тоже не помнит, потому что «полгода прошло».

Суд начинает слушать очередного свидетеля. Это модель Алена Шинкарева. Она выступает по видеосвязи.

Пострадавший в драке в «Кофемании» Денис Пак показал, что компания молодых людей вела себя «по-хамски», резко отреагировала на замечания и просьбы вести себя потише. По словам потерпевшего, подсудимые обратили внимание на его внешность и сравнили с корейским певцом Psy (о словах «вы похожи на Гангнам стайл» рассказывали и свидетели). Подойдя к Паку сзади, кто-то из компании ударил его стулом, затем последовали удары по голове. В процессе конфликта пострадавшему также говорили, что он «должен ехать в Китай и там делать замечания».

На прошлых заседаниях суд выслушал показания ряда свидетелей, а также потерпевших. Свидетели, отдыхавшие вместе с фигурантами дела, заявили об агрессивном поведении пострадавших перед драками.

Добрый день! РБК начинает текстовую трансляцию с заседания Пресненского суда по делу футболистов Мамаева и Кокорина. Сегодня дают показания сами обвиняемые.