Виктор Долженко, БКС-Ультима: Бизнес потерял интерес к российским акциям

Читать в полной версии

— Последний год был довольно тяжелым для России в целом. Какие изменения произошли на валютном рынке и как это повлияло на ваш бизнес?

— За последнее время на валютном рынке произошли существенные изменения. Где-то полтора года назад частные лица получили доступ на Московскую биржу и начали торговать валютой. Это значит, что они могут в любой момент снять заработанные деньги и уехать, например, отдыхать. В этом ее принципиальное отличие от Forex. Второе значимое изменение — плавающий курс. Центробанк отказался от валютного коридора. На своем бизнесе мы увидели, что большое количество людей не просто инвестирует сейчас валюту, а инвестирует через биржу, потому что это удобно и разница между ценой покупки и продажи составляет 3 — 4 копейки. На паре рубль/доллар клиенты неплохо заработали в этом году. При этом многие хотят иметь ликвидность, но не хотят как-то связывать свои активы.

— То есть ваши клиенты вкладывают в валюту, а не в какие-то проекты, чтобы была возможность в любой момент забрать деньги?

— В любых сложных, кризисных ситуациях происходит одно и тоже, вроде бы у человека есть капитал, но все в проектах и свободные деньги отсутствуют, начинаются кассовые разрывы и так далее. Сейчас у людей идет переосмысление. Например, недвижимость перестала быть некой священной коровой. До 2013 года никто не оспаривал пользу вложения средств в недвижимость. Офисные центры и квартиры были реальным активом. В последние годы многие сомневаются в таких вложениях. Сейчас я вижу среди своих клиентов тех, кто откровенно разочарован активами, поскольку доход они не приносят, а сложностей с арендаторами стало больше.

— А если вкладывали в зарубежную недвижимость?

— Зарубежная недвижимость также бывает разная. Если, например, квартиры в Лондоне медленно и верно продолжаю расти в цене, то популярные, до последнего времени инвестиции в Турцию и Болгарию вызывают вопросы. Курортные инвестиции были частью потребительских бумаг, которые захлестнули Россию в предыдущем десятилетии. А когда люди столкнулись с необходимостью ездить отдыхать в одно и тоже место и постоянными расходами наступило разочарование.

— То есть кроме недвижимости остается только инвестиции в валюту? А как же акции компаний?

— Действительно, мы увидели, что обороты на российских акциях снижаются и растут валютные обороты. Динамика «рубль — доллар» сопоставима с динамикой акций Сбербанка и Газпрома. При этом, когда мы покупаем ценную бумагу, мы всегда принимаем на себя корпоративный риск. Например, Газпром подписал какой-то контракт — акции выросли, не подписал — акции не выросли. Это дополнительный фактор неопределенности. А здесь всё просто. Если люди думают, что от 60 рублей доллар будет расти, они просто покупают доллар и сидят, наблюдают, ждут. Если распределить классы активов по привлекательности я бы сказал, что это валюты — ценные бумаги — недвижимость.

— Интерес к российским акциям снизился, но есть же довольно стабильный рынок акций американских и европейских компаний.

— Все верно. Те кризисные явления, которые у нас есть, они локальные, внутри России. А европейская и американская экономики растут. Растут ВВП и фондовые рынки. Американские компании и некоторые европейские показали по 100% роста за последние два года. И безусловно, инвестиционные банки идут вслед за пожеланиями своего клиента, а клиент хочет зарабатывать. Поэтому мы видели в этом году существенный интерес к акциям Apple, Nokia, Google, Sony, McDonald's. Любой кризис американский рынок легко преодолевал, и акции только росли в цене, в конечном итоге это просто вопрос времени. Это, наверное, основная причина, интерес от российского рынка акций смещается к международным рынкам.

— Хорошо, со смещением в сторону валютного рынка и международного рынка акций понятно. А хранят деньги тоже традиционно в зарубежных банках или все-таки «поближе к телу»?

— Конечно, началось некое переосмысление того, где хранить капитал. Российским клиентам стало сложнее открыть банковские счета в иностранных банках. Западные банки стали менее открытыми. Когда человек хочет открыть счет в немецком или швейцарском банке, он проходит процедуру, в которой он должен объяснить источники возникновения средств. И вот, например, он хочет открыть счет в 2 млн долларов. Два-три года назад было достаточно сказать, что это дивиденды, полученные от доходов своей фирмы, и все налоги в России заплачены. Сейчас банки интересует история получения средств. Вопросов становится все больше. Процесс формирования досье растягивается, а само досье разрастается с одного листа на пятнадцать.

Европейские банки стараются очень консервативно подходить к рискам. Если стоит вопрос о том, что работа с тем или иным клиентом может иметь какие-то негативные последствия, они готовы даже на этом не зарабатывать, но эту вероятность минимизировать.

Но у меня складывается такое ощущение, что как европейские банкиры потеряли интерес к российским клиентам, так и российские клиенты стали видеть не только плюсы, но и минусы хранения денег в банках Европы.

— Какие минусы видят ваши клиенты в хранении денег за рубежом, кроме того, что открыть счет стало проблематичнее?

— Самый главный момент заключается в том, что из-за всех этих санкционных войн деньги могут в банке застрять. Многие бизнесмены сейчас, когда принимают решение, где инвестировать, больше доверяют российским лидерам рынка.

— Нет тех, которые, наоборот, потеряли любое доверие к России?

— Они уже все на Западе. Было какое-то количество людей, у которых была такая фобия — они очень хотели иметь запасной аэродром. Уже несколько лет они занимались этой деятельностью, опять же открывая счета, инвестируя какие-то средства в недвижимость либо в ценные бумаги. Ну, и, наверное, они получили определенное подтверждение своим опасениям. Но такого, чтобы сейчас бежать через границу с чемоданами, нет.

— А в принципе настроения какие?

— Настроения такие, что деньги должны быть под рукой. С одной стороны, хочется, чтобы активы были достаточно ликвидными, с другой стороны хочется на них зарабатывать. Все понимают, что ситуация в целом может и ухудшаться вслед за ценами на нефть или же может быть какая-то стабилизация. Все понимают, что зеркальное повторение сценария 2008 года будет вряд ли. Сейчас у нас будет какой-то уникальный случай входа в кризис и выхода из кризиса. Какой он будет, мы поймем только через какое-то время. Из-за экономической ситуации новых состоятельных людей не появляется. У кого был капитал, у того он есть и сейчас. Многие успели поджать свои бизнесы и не допустить каких-то кредитных коллапсов и разориться. Сейчас все внимательно наблюдают, минимизируя свои телодвижения с точки зрения запуска новых проектов, экспансии.

— Есть такие клиенты, которые просто накапливают деньги и вообще ни во что не инвестируют, пережидая кризис?

— Есть, но их не так много. Во-первых, непонятно, в каких деньгах точно сохранишь. Идет существенное переосмысление инвестиционных активов в целом. Например, есть такой актив, как золото. Так исторически сложилось, что это самая надежная инвестиция. Но золото падает в цене уже который год подряд. И если человек год назад накупил золота и никуда не инвестировал средства, то сейчас он уже потерял 25% своего капитала в долларах. Если человек хранит все в долларах, то приходится следить за рынком, поскольку все-таки есть валютные колебания. Хранить в рублях тоже рискованно. Иногда случается девальвация, которую мы видели.

— Какие советы вы даете своим клиентам сейчас?

— Сначала мы пытаемся понять отношение человека к риску. Мне кажется, это достаточно сильно нас отличает от многих участников индустрии. Любого клиента мы можем отнести к одной из пяти категорий отношения к риску. В зависимости от рископрофиля у нас есть различные инструменты в рублях и долларах.

— Каково соотношение клиентов, которые готовы рисковать — и которые хотят только накапливать без потерь?

— Практически все состоятельные клиенты, которые есть в городе Екатеринбурге, имеют опыт инвестиции в ценные бумаги, российские или иностранные. Когда человек первый раз что-то делает на рынке, он достаточно консервативный и вообще не готов к каким-то потерям капитала. Он рассчитывает на совсем небольшую премию к банковскому депозиту. Потом по мере получения новых знаний он уже готов принять определенный риск, заработать чуть больше. В итоге получается, что 70% имеют рациональный риск-профиль, который говорит о том, что ожидаемая доходность 17 — 20% в рублях и 7 — 10% в долларах. А остальные 30% распределяются на консервативных и агрессивных.