Александр Нуйкин, Сбер: «Все новые запросы властей связаны со стройкой»

Читать в полной версии

Три года кризиса, связанных с пандемией коронавируса, ослаблением экономики, специальной военной операцией и санкциями, затронули почти все отрасли экономики. Одним из тех, кто вышел из ситуации без потерь, оказался банковский сектор. По данным Центробанка, по итогам 2022 года корпоративное кредитование в РФ увеличилось на 14%, в 2023 году рост составит еще около 10%. О том, за счет чего растут объемы выданных предприятием займов, кто и за какими деньгами идет в кредитные организации, какие сферы бизнеса банки не стремятся поддержать и кого охотно кредитуют, в интервью 66.RU рассказал заместитель председателя Уральского банка Сбербанка Александр Нуйкин.

— За последние годы произошло три ключевых события, которые повлияли на развитие корпоративного кредитования. Это переход на проектное финансирование в строительстве, пандемия и повышение ключевой ставки в начале 2022 года. После перехода на проектное финансирование рынок кардинально изменился: если раньше было большое количество застройщиков и преобладала точечная застройка, то новый механизм позволил реализовывать проекты по комплексному развитию территорий с выносом промышленных зон за пределы города и расселением ветхого жилого фонда. Механизм эскроу стал гарантией того, что долгие строительные проекты будут реализовываться, на них хватит финансирования.

Второе событие — пандемия, которая показала, что без государственной поддержки многие отрасли не смогли бы выжить. Сбер стал одним из якорных провайдеров госпрограммы по выдаче льготных кредитов. Это получилось сделать за счет нашей технологичности — мы, по сути, зашили свою фабрику выдачи кредитов в процесс, запуск занял считаные дни.

Третье — это повышение ключевой ставки в 2022 году. В марте прошлого года мы не стали повышать процентные ставки по тем проектам, которые начали финансировать до резкого роста ключевой ставки. То есть действующие кредиты предприятий обслуживались на прежних условиях, хотя ключевая ставка была на уровне 20%. При этом в рамках мер господдержки для бизнеса появилось несколько льготных программ для промышленной отрасли. Мы и до этого активно работали с Фондом развития промышленности, а тут появилась дополнительная гарантия со стороны государства, что новые объекты и продукция будут востребованы. Рынок начал восстанавливаться в мае-июне вместе со снижением ключевой ставки, тогда восстановилось кредитование.

— Вы сейчас рассказываете о том, как все хорошо и позитивно, корпоративное кредитование растет. Но не будем забывать, что были кризисы, когда банки отказывались финансировать ту или иную отрасль. Как, например, в 2014-2015-х годах «стройку». Сейчас такая ситуация в строительстве может повториться?

— В строительной отрасли ситуация сейчас совсем другая. В 2014-2015 гг. сложность заключалась в том, что некоторые девелоперы не смогли выполнить обязательства перед дольщиками. Однако переход на эскроу-счета повысил прозрачность всей отрасли. Этот механизм позволил избежать многих рисков — застройщик теперь не зависит от продаж и при нехватке собственных средств может привлечь кредит в банке. Покупателям эскроу-счета дают гарантию, что деньги не пропадут: при вводе в эксплуатацию дома счет раскрывается — застройщик получает средства, а дольщик — квартиру.

— Сбер финансирует же не только стройку. Взять, например, металлургию. Цены на черную металлургию на фоне запрета поставок в Европу упали на 40%. А именно металлургия считается основой экономики Свердловской области. Как получилось с ее кредитованием?

— В прошлом году металлурги столкнулись с некоторыми затруднениями. Но сейчас предприятия этой отрасли, в том числе цветной металлургии, смогли перестроить свой ритм работы.

— Ну, с цветной металлургией-то проблем было меньше, чем с черной.

— Наши клиенты из черной металлургии пересмотрели свои инвестиционные программы, сконцентрировавшись не на росте, а на текущей деятельности. Мы верим в те предпосылки, которые дает государство относительно роста спроса на черную металлургию, и, как нам кажется, компании сохранят свою рентабельность. Поэтому наш интерес в кредитовании таких предприятий сохранился.

— Компании из каких отраслей вы считаете наиболее рискованными с точки зрения кредитования?

— При предоставлении финансирования мы смотрим не столько на отрасль, сколько на состояние компании — как она представлена на рынке, какая у нее финансовая стратегия и размер бизнеса. Сбер серьезно подходит к оценке кредитоспособности заемщика, уровню долговой нагрузки и наличию просроченных кредитов.

Если говорить о финансировании жилья, то там все проекты уникальны. У нас много примеров строительства жилья в малых городах, таких как Реж, в которых рентабельность проектов по понятным причинам ниже, чем, например, в Екатеринбурге, но мы нашли варианты профинансировать их.

— С какими запросами идут компании? Это исключительно кредиты на оборотку или финансируете и какие-то инвестпроекты?

— Начнем с того, что рост затрат предприятий в 2022 году был выше, чем официальная инфляция. Как следствие, потребность в оборотном капитале также выросла. Если говорить про малый бизнес, то видно, что растет потребность в проектах по импортозамещению. И именно малые предприятия занимают новые ниши в силу более быстрой системы принятия решения.

— То есть основных запросов два: оборотка и импортозамещение?

— Плюс, если говорить о среднем и крупном бизнесе, то здесь появилось два новых направления. Это все, что касается цифровизации, и все, что касается стимулирования импорта. Также новое осмысление получило развитие и создание промышленных проектов.

— Про бизнес поговорили. С какими запросами к вам, как к кредитору, идет государство, в частности — Свердловская область?

— Со стороны правительства Свердловской области было два базовых запроса. Первый — эффективно реализовать механизмы господдержки. Второй — реализовать социально важные инфраструктурные проекты в рамках государственно-частного партнерства. В рамках финансирования проектов ГЧП в 2022 году и 1-м квартале 2023 года мы заключили кредитные договоры с частными инвесторами для финансирования строительства трех школ в Екатеринбурге и Березовском.

— Строительство в малых городах — это по сути та же господдержка, поскольку стройка там значительно менее рентабельна, чем в Екатеринбурге. Господдержка и новые производства — это старая и постоянная история. Есть какие-то новые запросы?

— Есть, они также связаны со стройкой. Это комплексное развитие территорий, включая расселение домов. Эту тему сейчас активно двигает Екатеринбург, и Уральский банк Сбербанка сотрудничает с властями. Банком уже принято пять решений по финансированию КРТ на 1 млн кв. м будущего жилья. Второй запрос идет от Минстроя по проектам индивидуального жилищного строительства. Именно ИЖС, на мой взгляд, должно стать одним из катализаторов роста в ближайшие десятилетия.

— В мэрии Екатеринбурга уже назвали пять участков в Екатеринбурге, которые отдадут под реновацию, по трем из них состоялись аукционы. Вы в этих проектах как-то участвуете?

— Пока мы находимся в стадии диалогов. В нашем регионе застройщики чаще всего имеют возможность заходить в подобные проекты за счет собственных средств. Но со Сбером ведутся переговоры на тему проектного финансирования и финансирования расселения.

— Еще один момент, связанный с госсектором. Банки, в том числе и Сбер, раньше активно кредитовали Свердловскую область. Я имею в виду открытие кредитных линий на финансирование дефицита бюджета и погашение долгов региона. На последние аукционы минфина никто не заявился. Дело в низкой процентной ставке, которую область предлагает?

— Мы поддерживаем Свердловскую область на рынке заемного капитала. Сбер является держателем значимого пакета облигаций, это долгосрочные заемные ресурсы. Если говорить о краткосрочном заимствовании, то на сегодняшний день ситуация с исполнением бюджета такова, что региональный минфин располагает свободными ресурсами, размещает их в депозиты. Вся эта информация является открытой.

— Напоследок вопрос о планах. Каким вы видите Уральский Сбер в перспективе ближайшего года-двух?

— Банк не ставит перед собой цель, например, увеличить долю на рынке кредитования. Мы четко осознаем, что у клиентов появились новые потребности. И оставаться только источником финансирования нам уже неинтересно и недостаточно. Наша задача — быть полезными клиентам, помогать им расти и развиваться. А вместе с ними будет расти и сам банк.